Бесконечная война - Терри Пратчетт

— Ничего удивительного, что тут есть разумные существа, — сказала Юэ-Сай. — Я много читала. На Базовой Земле люди выяснили, что черепахи умеют выбираться из лабиринтов. Во всяком случае, когда им давали шанс оттуда выбраться, вместо того чтобы бросить в суп. Возможно, где-то в этом мире есть огромные города. Черепашьи армии. Черепашьи университеты. Хочется смеяться, хоть я сама не знаю почему.

— Сомневаюсь, что мы найдем здесь что-нибудь достаточно продвинутое, — заметила Роберта.

— Почему?

— Посмотрите на предметы в руках у охранников. У них, очевидно, одинаковые функции, но в деталях они отличаются. Видите? Камни разной формы. И рукоятка кнута оплетена по-другому…

— И что?

— Черепашья культура, несомненно, не похожа на нашу, — продолжала Роберта. — И репродуктивная модель у них совсем иная. Черепаха появляется на свет из одного из сотен яиц, она не знает своих родителей, не получает никакой родительской заботы. Вероятно, черепашье потомство не узнаёт историю семьи и не получает формального образования, как мы. Они состязаются за право жить и в том числе учатся делать орудия. Но это значит, что каждое следующее поколение должно более или менее восстанавливать культуру с нуля.

— Хм. Таким образом, общий прогресс ограничен. Быть может. Информации мало, и мы делаем изрядные допущения.

Роберта знала, что не стоит говорить: «Моя теория слишком красива, чтобы оказаться неверной». Однажды Жак Монтекьют, выйдя из себя, сказал, что ей следовало бы вытатуировать у себя на лбу в качестве девиза фразу «Никто не любит слишком умных» в зеркальном отражении, чтобы вспоминать об этом каждое утро в ванной. Роберта ограничилась тем, что ответила:

— Ну, их физиология и отсутствие единообразия в орудиях, которыми они пользуются, тому не противоречат. Но — да, теория еще подлежит проверке. Интересно было бы узнать, что происходит в этом мире ближе к экватору.

Юэ-Сай поняла не сразу.

— Зачем?

— Потому что черепахи, которые выбирались из лабиринтов на Базовой Земле, проделывали это в теплых условиях. Черепахи — холоднокровные. На холоде они, в некоторой степени, отключаются.

— О, может быть, поведение, которое мы наблюдаем здесь, на холоде…

— Ограничено низкой температурой. В теплых широтах черепахи, возможно, достигли больших успехов. Как вы думаете, капитан Чень согласится слетать на юг, к экватору?

— Рискуя, что его подстрелит какая-нибудь суперчерепаха? Сомневаюсь. — Юэ-Сай принялась складывать вещи. — Пора возвращаться на корабль.

Прежде чем уйти, Роберта бросила взгляд на равнину, на дальнюю ее стену, где обнажились слои местных осадочных пород. Она отчетливо видела морское отложение, меловой слой, утыканный кремнями, дальше — слой гальки и несколько ярдов торфа. Геология была ей ясна. Этот регион, ныне возвышенный, некогда находился под водой. Начался ледниковый период, потом лед стаял, оставив после себя гальку, а затем сверху, в течение тысяч лет умеренного климата, откладывался торф. У этого мира, как и у прочих, была своя история — история, уходившая вглубь на миллиарды лет и не похожая ни на одну другую. История, которую, наверное, никто и никогда не удосужился бы исследовать, и Роберта могла унести отсюда лишь несколько фотографий черепах.

Она отвернулась.

Капитан Чень был взволнован, и не только из-за черепах.

— Наконец-то, наконец-то! Мы получили фотографии со спутников из Восточной Дыры. Помните, более шести миллионов миров назад.

— Конечно, помню.

— Вы просили исследовать планеты, Венеру и Марс. И ученые обнаружили…

— Жизнь.

Капитан явно приуныл.

— Вы знали? Ну конечно, знали.

На Востоке-2217643 в атмосфере Марса оказались кислород и метан, химически неустойчивые газы, которые, должно быть, возникли в результате каких-то жизненных процессов. В Северном полушарии спутники запечатлели какую-то растительность. А в облаках над тамошней версией Венеры — высоких, холодных, полных воды — заметили хлорофилл. В небе Венеры летали растения.

Нет, Роберта не удивилась. Любая Дыра, до которой мог добраться умеющий переходить гуманоид, пусть даже самый глупый, регулярно должна была получать порцию бактерий и других живых микроорганизмов, пусть даже случайно, через брешь на месте Земли. Большинство нерасторопных путников умирало быстро, в том числе злополучные гуманоиды, если не успевали немедленно перейти обратно, но некоторые упорные споры бактерий, прибывшие на упомянутых гуманоидах, переживали радиацию и вакуум. Они даже попадали в небеса над иными мирами и укоренялись там. Так проявлялась панспермия — занесение естественных форм жизни из других миров. Она считалась вполне возможной в Базовой вселенной. Насколько же активнее панспермия проходила во вселенной Дыры, там, где разным формам жизни было гораздо проще оказаться в открытом космосе, не дожидаясь удара астероида!

Нет, Роберта не удивилась. Она сложила новую информацию в хранилище памяти, туда, где медленно собиралась модель Долгой Земли во всех ее проявлениях, факт за фактом, вывод за выводом.

54

Под корпусом «Шиллейлы», которая шла на запад, мелькали миры — по одному каждую секунду, с усыпляющей регулярностью. Билл останавливался, когда встречал Джокер — очередной аномальный мир, изъян в ткани Долгой Земли, который при обычных условиях путники миновали быстро, ничего не замечая, отводя глаза.

Даже в относительно щедрых и спокойных мирах Кукурузного пояса, где возникла Перезагрузка, ставшая домом для семьи Хелен, попадались Джокеры. Билл ненадолго остановился на Западе-141759: там многоканальная рация, которую он держал включенной, принялась выкрикивать предупреждения на множестве языков. «Карантин», — догадался Джошуа, у которого чуть не лопнули барабанные перепонки. Поскольку здесь находился источник какого-то особенно опасного вируса, вся планета попала в карантин, который объявила ООН, заодно с американским Центром изучения заболеваний животных. Путешественникам приказывали держаться подальше от определенных областей, в противном случае им грозил арест, конфискация, уничтожение всего имущества и пребывание под замком до завершения процесса дезинфекции. Джошуа и Билл с большим облегчением двинулись дальше и оставили этот мир позади.

— Они серьезно, Билл? Можно объявить карантин на целой планете?

— Можно попытаться. Насколько серьезно — другой вопрос. Мы уже повидали несколько неприятных вирусов на Долгой Земле. Там, где живут птицы и свиньи — ну или животные, похожие на птиц и свиней, — есть и болезни, которые, скорее всего, передаются людям, как всегда было на Базовой. И у людей, с вероятностью, не будет иммунитета к заболеваниям, пришедшим из другого мира. Самой большой опасности, разумеется, подвержены Базовая Земля и Ближние Земли, густонаселенные, с развитыми транспортными системами. Коули и его идиоты пользуются страхом, чтобы возбуждать враждебность к стригалям и троллям, как будто каждый из них — распространитель чумы. Знаешь, они нанимают врачей, которые приходят сюда и помогают попавшим в беду путникам, а потом отбирают у них переходники, и бедняги понимают, что их больше никуда не отпустят…