Пуритане - Джек Кавано

— Что случилось? — спросила Дженни.

— Мы волновались за тебя, — ответила Нелл. — Все хорошо?

— Все отлично! — сказала Дженни. — Я чудесно провела время.

— С Элиотом Веннером? — уточнил Энди.

— С твоим учителем! — ответила она.

— Что он рассказал тебе?

— Он рассказал мне много интересного. Мы провели вместе почти весь день. Он очень милый.

Энди погрозил Дженни пальцем.

— Держись от него подальше, Дженни. Он опасен.

— С каких это пор ты стал таким заботливым? — язвительно спросила Дженни. Она прошла в дом и сразу поднялась наверх.

— Я поговорю с ней, — сказала Нелл, закрывая дверь.

Энди начал наводить справки об Элиоте и узнал, что он слывет образцовым колонистом. Не без труда Энди выяснил, где живут Биллингтоны. Эта семья состояла из пяти человек: родители, два сына и дочь. Манеры у них были грубоватыми. Веннера они знали несколько месяцев. Заметив, что Элиоту понравилась Дженни, они познакомили молодых людей и пригласили Дженни погулять вместе с ними. По словам Биллингтонов, Элиот все время держался как джентльмен.

Энди рассказал о приезде Веннера Дэвиду Куперу. Тот, как оказалось, повстречал Элиота несколько дней спустя после 5 февраля, но не слишком обеспокоился по этому поводу.

— Да, он преследовал нас. Это была его работа. Думаешь, его прислал сюда главный констебль? — Купер надул щеки и растопырил руки, изображая толстяка констебля. — Что он нам теперь сделает? Посадит на корабль и отправит в «Звездную палату»?

У губернатора Винтропа сообщение об Элиоте тоже не вызвало особой тревоги. Он переговорил с его преподобием Роджером Вильямсом, который познакомился с Веннером на корабле и отзывался о нем в самом лестном тоне. Священник сравнивал его с Иоанном Крестителем и полагал, что, возможно, Элиоту и недостает светского лоска, но тем не менее он является глубоко и искренне верующим человеком.

— Люди меняются, — сказал губернатор. — Тебе ли этого не знать!

Однако его слова не переубедили Энди. Он слишком хорошо знал Элиота и его методы. Нужно выяснить, зачем тот приехал сюда, и помешать ему осуществить свои планы.

— Элиот!

Энди увидел, как Элиот входит в хижину, стоящую в бухте. В руках он держал охапку одежды и какую-то домашнюю утварь. Он был один.

— Энди! — отозвался Элиот. — Я сейчас. — Он скрылся в вигваме и спустя несколько секунд появился вновь. — Энди! Как я рад тебя видеть! — Он протянул ему руку.

Не подавая руки, Энди спросил:

— Что ты здесь делаешь?

— В Роксбери мне не понравилось, меня там невзлюбили; в Бостоне лучше. — Элиот ткнул пальцем в сторону вигвама. — Биллингтоны разрешили мне пожить в своей старой хижине, ведь у них теперь есть дом.

В Элиоте что-то неуловимо переменилось. Это был уже не тот парнишка, который водил Энди смотреть на травлю медведя и болтал с ним в кабинете епископа, а уж с тем Элиотом, который набросился на него у реки Экс, и вовсе не имелось ничего общего. Он казался более спокойным, более зрелым, более уверенным в себе. Неужели Элиот повзрослел? Или это тоже игра? Даже его волосы были слегка приглажены щеткой.

— Что ты делаешь в Массачусетсе? — спросил Энди.

— Мы это уже обсудили, разве нет?

— Давай вернемся к этому еще раз. Что тебе здесь нужно?

Элиот скрестил руки на груди и широко улыбнулся. Улыбка не была хитрой или злобной, но из-за его странного взгляда она казалась пугающей.

— Почему ты мне не веришь?

— Я слишком хорошо тебя знаю.

— И знаешь, как я работал, мои приемы, мои роли.

— Именно.

— И твое любящее христианское сердце не допускает мысли о том, что Господь захотел спасти меня?

— Так вот в чем ты хочешь меня убедить? Что ты был спасен? — спросил Энди.

— Ты же стараешься убедить всех в том, что Он спас тебя.

— Расскажи мне о своем обращении.

— Хорошо, — Элиот поднял глаза к небу и заговорил монотонной скороговоркой: — Вскоре после казни Кристофера Мэтьюза я задумался о том, зачем я работаю на епископа Лода. Как мог епископ убить такого хорошего человека? Если кто-то и заслужил смерть, то это я. Ведь грешником был я, а не Мэтьюз. Моя жизнь была ужасна… Я не находил себе места… В отчаянии я обратился к тому единственному, кто мог спасти меня, Иисусу Христу. Я просил Иисуса очистить меня от грехов и прийти в мое сердце. И Он сделал это и чудесным образом изменил меня. Ну как? Нравится?

— Ты издеваешься надо мной, — сказал Энди.

— Естественно.

Энди разозлился по-настоящему. Он чувствовал, что кровь бросилась ему в лицо.

Элиот засмеялся.

— Твой рассказ, мой рассказ, какая разница? Все одно и то же.

— Что ты здесь делаешь, Элиот? Ты приехал за мной?

— Я еще не решил.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Епископ не желает, чтобы я причинил тебе вред, — фыркнул Элиот. — Старый дурак! Что он в тебе нашел? Он хочет, чтобы я уничтожил поселение.

— Как? Добившись отзыва Хартии[104]?

— Теперь, Энди, я больше не могу делиться с тобой своими секретами. По правде говоря, я еще не знаю как. Слушай, Морган, а ты еще больший болван, чем он. Почему ты отказался от золота и славы? Ты круглый дурак, Морган! Посмотри, с чем ты остался!

— Здесь у меня есть то, чего не мог дать епископ, — ответил Энди.

Элиот снова громко фыркнул.

— Поступай как знаешь, — сказал он. — Но епископ все равно отомстит тебе, навредив тем, ради кого ты его бросил. Выбирать средства он предоставил мне.

Дженни! Так вот почему Элиот решил сблизиться с Дженни! Энди сжал кулаки.

— От Дженни Мэтьюз держись подальше!

— Она очень милая крошка, верно? — На лице Элиота появилась дьявольская усмешка.

— Я не шучу, Элиот, не подходи к ней!

— А не то ты меня побьешь? Ты ударишь своего брата во Христе? А что ты скажешь потом своим замечательным соседям-христианам? Они во мне души не чают.

Энди сделал шаг назад.

— Я найду на тебя управу, — пригрозил он.

— У тебя не получится, — засмеялся Элиот, — и ты знаешь это не хуже меня. Христиане верят в лучшее в человеке. Им нравится думать, что их драгоценный Бог может спасти кого угодно! Сам знаешь, что это всегда срабатывало. В этом-то вся прелесть! Это беспроигрышный ход, и тут ты бессилен.

— Я найду способ! — закричал Энди. — И держись подальше от Нелл и Дженни. Я серьезно, Элиот! Не смей их трогать!

— Я тоже благословляю тебя, брат во Христе! — крикнул Элиот ему вслед.

Энди не спал всю ночь. Он ломал голову над тем, как разоблачить Элиота Веннера. Он вспомнил все приемы проникновения в среду пуритан, которым научил его Элиот. Нужно придумать, как обратить оружие Элиота против него самого. Проблема была в том, что переселенцы не знали Элиота так близко, как Энди. Они будут доверять Веннеру, пока не станет слишком поздно. Как предостеречь их? Как помешать людям верить в то, во что им хочется верить?

Энди просил у Бога мудрости. Он молился о безопасности Нелл и Дженни. И больше всего он молился об Элиоте. Молодой человек пришел к выводу, что остановить Веннера может одно из двух: либо Господь изменит агента Лода, либо его убьет он, Энди.

В следующее воскресенье его преподобие Хиггинсон прочел необыкновенно интересную проповедь, обратившись к Книге пророка Осип. Он объяснил, что несмотря на то, что жена пророка была не верна ему, Осия выкупил ее из рабства. Хиггинсон сказал, что Осия любил свою жену так же, как Господь любит Свою церковь.

Энди слушал проповедника вполуха. Он стоял позади прихожан и не сводил глаз с Элиота, сидящего в первом ряду. Энди молился, чтобы Господь остановил Веннера, но не верил, что это возможно. Он заметил, как Элиот несколько раз оборачивался, поглядывая на Дженни Мэтьюз. Поймав взгляд девушки, он улыбался и подмигивал. Дженни, мило морща носик, улыбалась в ответ. Энди был вне себя. Он помнил, что когда-то точно так же она улыбалась ему. Элиот не оставлял Энди выбора.

Юноша пришел на службу, намереваясь разоблачить Элиота как убийцу Шубала Элкинса. Конечно, можно было бы пойти к Винтропу и поведать ему об этом с глазу на глаз. Но тогда Элиот стал бы все отрицать, а на получение из Англии доказательства его вины уйдет не меньше полугода. За это время он успеет натворить бед. Ждать так долго нельзя. Возможно, услышав публичное обвинение, даже если за недостатком улик сомнение будет истолковано в пользу Элиота, колонисты начнут остерегаться его.

Энди ждал конца проповеди, чтобы рассказать всем о преступлении своего бывшего наставника.

— Ваше преподобие, я хотел бы сказать пару слов, — Элиот опередил его. Пригладив непослушные рыжие вихры, он поднялся и вышел вперед.

— Ты хочешь обратиться ко всем присутствующим? — спросил Хиггинсон.