Магиня для эмиссара - Надежда Кузьмина

   Дальше, предсказуемо, Рейн предложил отправить меня в гости к ньеру Расселу... годика на три. Пока всё утрясется.

   Я огрызнулась, напомнив о "в горе и в радости".

   Он ткнул пальцем в колыбель Соль.

   Я показала на ларру и добавила, что пусть хоть сейчас разведется, я, как свободная женщина, сама потащусь за ним хвостом.

   Рейн обреченно вздохнул... Но, по-моему, он был рад!

   За покупками для Винты Рейн отрядил со мной четырех гвардейцев. А одетой в плащ девочке велел держать рот на замке - саму ее под капюшоном было не разглядеть, но вот голос... Когда вырастет, это дитя сможет командовать без рупора флотилиями или работать корабельной сиреной - такую услышишь с другого берега моря!

   Сам Рейн спокойно устроился у стола с бумагами, и никуда не рвался.

   - А зачем? - поднял он на меня взгляд. - Заметь, мы тут опять как бы и ни при чём. Был зануда-инспектор, была его страдающая нездоровой любовью к рыбе и любящая запасаться продуктами впрок служанка... - подмигнул, - даже если кто-то и свяжет наше исчезновение с тем, что происходит в городе, лиц всё равно никто толком не запомнил. А в иной обстановке, в другой одежде, с изменившимися манерами нас будет и не узнать. Я тебя сейчас и отпускаю спокойно, потому что ты собираешься в места, куда не заходила раньше, да ещё как знатная ньера. Ну и, разумеется, под охраной.

   Покупки были предлогом. Сначала мы поехали на улицу Суалибили - мне хотелось взглянуть на наш дом. И было на что...

   От здания остался закопченный остов. Все окна были окружены широким ореолом сажи, видно, полыхало сильно. Крыша провалилась. По улице плыл запах горелого. У входа в бывший магазин по лужам черной грязи бегал туда-сюда ньер Петронис без головного убора - судя по всклокоченной шевелюре, ювелир драл на себе волосы. Винта открыла было рот, но я поднесла палец к губам, и девочка послушно промолчала.

   Мои чувства были двоякими. С одной стороны, это несчастье спровоцировало наше присутствие, с другой - ньер Петронис снял хрустальные люстры, но ни намеком не дал знать об опасности женщине с грудным младенцем, которую хотели сжечь живьем, чтобы избежать огласки.

   Так что пусть разбирается сам. Застрахован - молодец. Нет - погорел. Хотя на месте страховщиков я бы притормозила выплаты, прослышав о хрустальных люстрах.

   Потом, руководствуясь указаниями Винты, мы поехали туда, где она жила с мамой до того, как мама пропала, а её выселили из дома. Карету пришлось оставить у угла - в узком переулке, круто спускавшемся к морю, той было бы негде развернуться. Двое гвардейцев пошли с нами. Я не возражала - даже если все бандиты уже повязаны, свою долю случайного везения я исчерпала на месяц вперед. А береженую Рианнес бережёт.

   Винта показала на небольшой белый домик с голубой деревянной дверью. Садика перед ним не было, только рядом со ступенькой у двери стоял один горшок с неизбежной красной геранью. На двери висел начищенный латунный молоток в форме кошачьей мордочки с кольцом в пасти.

   Я постучалась. Через минуту послышались быстрые шаги и голос:

   - Кайта, Кайта - это ты?

   Лязгнул засов, дверь распахнулась, и мы увидели симпатичную молодую женщину, торопливо вытирающую испачканные мукой руки о широкий белый фартук.

   Мы уставились друг на друга.

   - Добрый день? - В конце приветствия звучал явный вопросительный знак.

   - Мы с племянницей, - я положила руку Винте на плечо и сжала пальцы, - ищем прежних жильцов этого дома.

   - Зачем? - хозяйка попыталась сдуть со щеки упавшую на лицо светлую прядь. Та приподнялась и снова упала на щеку. Вздохнув, женщина укоризненно посмотрела на ладонь в муке и заправила прядь за ухо.

   - Моя мама пропала... - всхлипнула Винта.

   Может быть, она была и права. Против этих серых глазищ не устоит даже каменное сердце.

   - Заходите, - кивнула блондинка, - поговорим.

   Гвардейцы остались снаружи.

   Сиранта с мужем купили этот дом недавно, этим летом. До того они жили в деревне, но мечтали перебраться в город, копили, откладывали деньги, а тут Ториг получил небольшое наследство от бабушки... вот хватило. С ними поехала сестра мужа, Кайта думала, что найдет в городе работу и выйдет замуж - девушка была хорошенькой. Торигу еще хватило на лодку - руки у мужа росли из правильного места, и освоил он новый промысел быстро. Казалось бы, счастье было полным - долгов нет, еды вдоволь, заработок неплохой, даже на обновки оставалось... но три дня назад пропала Кайта. Ушла за покупками - и не вернулась. Муж бросил промысел, бегает по городу, ищет... только никто ничего не видел, и где искать - непонятно.

   - Мама Винты исчезла два года назад. Вот, мы зашли узнать, нет ли вестей... - Я вздохнула. - В Сафрине пропадали молодые женщины, плохо, что соседи вас не предупредили, - покачала я головой. - Но больше этого не будет. И, Сиранта, может быть, мы можем помочь. Вчера нашли пять девушек из похищенных. По домам их пока не отпустили, нужно сначала узнать всё о случившемся. Может быть, среди них есть и ваша золовка. Думаю, сопровождающие нас гвардейцы знают, где держат девушек. Если хотите, мы вас проводим.

   - Пять? - у Сиранты округлились глаза.

   А я глядела на нее. Молоденькая пухленькая милая голубоглазая блондинка. Её счастье, что приехали они недавно, и, очевидно, приводя дом в порядок, Сиранта и носа за дверь не высовывала...

   - Да-да, сейчас я пойду с вами! Вы подождете, пока я переоденусь?

   - Не говорите пока мужу - вдруг её там нет? И возьмите на всякий случай запасной плащ, - посоветовала я. - И, Сиранта, можно попросить вас о небольшой услуге?

   - Да, конечно! - хозяйка металась по комнате, одновременно развязывая фартук и проверяя содержимое холщовой сумки.

   - Мы оставим письмо. Храните его. И если сюда придет мама Винты - ее зовут Оридия лен Санрини - отдайте ей, чтобы она знала, где найти дочь.

   В письме я оставила адрес моего наставника Рассела лен Дилэнси, а Винта приписала внизу несколько кривых крупных строк от себя.

   - Конечно! - улыбнулась Сиранта.

   Мы подождали хозяйку на улице. Я оглядывалась и вдыхала свежий соленый воздух. Непогода закончилась и, хоть ненадолго, снова выглянуло солнце. Еще влажные булыжные мостовые, красные мокрые крыши - всё выглядело новым, ярким, почти праздничным. А может, то было настроение. Мне казалось, что вместе с дождем будто смылось, растворилось, ушло нависавшее над городом тёмное облако...

   Вот только жаль, что Сафрины я так толком и не видела - ни набережной, ни гавани, ни - был тут такой - музея древностей. Улыбнулась - служанкам положено ходить по хозяйским делам, а не по городским музеям.