Катализ. Роман - Ант Скаландис

— Каким-нибудь театральным выстрелом в последнего негодяя? — предположил Черный, ощущая всю неуместность подобного разговора. — Или философским рассуждением с афоризмом в конце о бесплодности всех наших надежд?

— Не угадал, Рюша. Ты прочти. И тогда поймешь, за что я люблю этого парня. Он оптимист. И без него в моих фильмах была бы одна чернуха. Я ни во что не верю. Понимаешь? А он верит.

И Женька замолчал.

А Черный не думал про Бориса и его книгу. Черный думал про Женьку. Конечно, его еще могут спасти. Но если не спасут, он все равно будет завтра в Норде. И ни Черный, ни Катя действительно ничего не скажут Брусилову. На всякий случай.

Женька как член секретариата Всемирного Совета творческих деятелей имеет право на сиброкопию, и, может быть, завтра в Норде с ними вместе будет пить и веселиться Женькина копия, совсем свеженькая, сделанная неделю назад. И все будет здорово. Но только Черный ведь не сможет забыть ни эту площадь, ни этот оскверненный памятник, ни этих подонков, ни эту кровь на каменных плитах, ни эту трещину в черепе… Он будет помнить. И будет пить весь праздник. И когда-нибудь он обязательно расскажет обо всем новому Женьке. Когда-нибудь. А сейчас думать об этом было страшно. Страшнее всего.

5 марта 115 года ВК. 11.00 по Гринвичу

На набережной возле порта гремела музыка. Целые толпы веселящихся жителей изо всех ворот стекались сюда. Первым делом по традиции подходили к морю и бросали в воду оружие. А потом окунались с головой в прекрасный Праздник возвращения солнца. И праздник кружил людям голову. И головы в нем теряли. Повсюду рвались ракеты, шутихи, петарды. Искрились бенгальские огни. Конфетти летело дождем, и огромные белые снежинки парили в морозном воздухе. А снег под ногами был утоптан до твердости и блеска выложенного мрамором проспекта. На нескольких только что собранных сценах выступали циркачи, музыканты, танцовщицы. Мелькали в толпе расторопные, но чопорные официанты во фраках с подносами, полными напитков и кушаний. По серым волнам сплошь в огнях скользили быстроходные глиссеры. Чертили в небе узоры яркие светящиеся авиетки.

— Здорово! — сказал Женька.

— Еще бы! — ответила Ли.

— Слушай, я вот только никак не пойму, чему они все так радуются, Ли? Ну, сделали искусственный оранжит. Ну, старик Игнатий преставился. А в целом-то все по-старому. Верно?

— Дурачок, — ответила Ли в своей излюбленной манере, — тебе этого не понять. Они же день встречают, Новый День! Пойдем-ка к Нурвику. Там должны быть ваши.

И тогда они вышли к пирсу, шум и сверкание праздника остались в стороне, за высоким торосом, а здесь лишь шелестели ленивые волны, перекатывая льдистое крошево, да светила слабыми, рыжими и уже ненужными огнями старенькая лоханка Билла Нурвика. На пирсе в форменной куртке экспедиции стоял Черный и рядом с ним Катя, похожая в своей шубке на белого медвежонка.

— Идите сюда! — закричал Рюша. — У нас есть, что выпить.

И Женька поднял Крошку Ли на руки, а ее уже много лет никто не носил на руках, и теперь она смеялась, счастливая, а Женька тоже смеялся и легко бежал по рыхлому снегу к пирсу.

На палубе «ледового башмака» Эдик откупоривал шампанское. Черный, Катрин, Нурвик, даже Шейла — все держали в руках бокалы.

— За наступление дня! — провозгласил Черный.

Из-за тороса появился Конрад со всею шумной разноязыкой компанией ученых и журналистов. Крошка Ли принялась показывать и объяснять Женьке, кто есть кто на этом невиданном симпозиуме, и они уже разобрались почти со всеми, когда Черный вдруг крикнул:

— Смотрите!

Сверху, от стен города по заснеженному склону, перепрыгивая со льдины на льдину, сбегали Брусиловы. Все четверо были в пляжных костюмах, смуглые, стройные, волшебно красивые на фоне сверкающего золотом снега. И с ними была Светка.

Веселая, радостная, обманувшая смерть Светка Зайцева в одних блестящих трусиках на кнопках.

— Айда купаться, ребята! — закричал Брусилов, и, дружно высоко подпрыгнув, они все пятеро с хохотом и визгами побежали вдоль пирса к воде.

И тогда над белой безбрежностью океана показалось солнце — огромный оранжевый шар с южного края небес, и снег заискрился, и льдины заиграли всеми цветами радуги, и день настал.

1981-1991 г.

НОРМАЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК С НЕНОРМАЛЬНОЙ ПЛАНЕТЫ

Об авторе этой книги

Ант Скаландис, известный в прежней жизни друзьям и знакомым как Антон Молчанов, родился в Москве в семье фотографа-художника и учительницы литературы во времена правления Хрущева. Школу (английский со второго класса) и Менделеевский химико-технологический институт (вот откуда название «Катализ»!) закончил при Брежневе. При горбачевской перестройке доблестно трудился на благо советской военной науки в институте вакуумной техники, а затем — уже на благо вполне мирной технологии — в институте автомобильной электроники. Испытав на себе вторую модель хозрасчета, вдруг неожиданно стал получать за работу деньги. В смысле, приличные деньги. Но в тот же исторический период начал активно писать, забросив напрочь науку и производство, а в результате — отдал силы и душу издательскому бизнесу, коим и занимается до сих пор. Поначалу работал в издательстве «Текст» директором одного из структурных подразделений, позднее работал там же простым редактором. (Странно. Как правило, бывает наоборот.) После ухода из «Текста» руководил издательской деятельностью в целом ряде не ставших, знаменитыми, а то и вовсе никому не известных фирм: «Моби», «Арка», «Летавр», «Кит», «Союз». Тесно сотрудничал с издательством «Джокер».

Начиная с «Джокера», всю издательскую деятельность Скаландис осуществляет совместно с женой Ириной. Даже частичный перечень изданных ими за неполные четыре года книг поражает разнообразием: «Англо-русский коммерческий словарь» и «Наемники» Уилбура Смита, «Последнее искушение Христа» Никоса Казандзакиса и «Китайская астрология», «Незнакомая местность» современного прозаика Александра Моршина и сборник «Народные методы лечения», «Медвежатник» Ричарда Старка и «Тантрическая йога секса», «Безопасное существование женщины в мегаполисе» Евгения Гаткина и эротический триллер Троя Конвэя «Похождения коксмена»…

В своих творческих пристрастиях автор несколько более постоянен.

Началом его литературной биографии можно считать раннее детство, так как Ант начал сочинять раньше, чем научился писать, а первые его произведения, сохраненные матерью, относятся к шестилетнему возрасту. Впрочем, можно нести отсчет и от первой публикации в журнале «Химия и жизнь» в 1986 году — с НФ рассказа «Ненормальная планета N 386». За этим последовали многочисленные публикации его фантастических произведений в журналах, газетах и сборниках, а также три не имеющие отношения к фантастике в первом альманахе «Апрель», в «Студенческом меридиане» и в «Книжном обозрении». Особняком стоит яркий политический памфлет «Совраска» в журнале «Столица» (первоапрельский номер 1991 года), написанный совместно с Василием Лобовым и Павлом Кузьменко.

Дебютный авторский сборник рассказов Анта Скаландиса «Ненормальная планета» вышел в издательстве «Мир» в самом начале 1990 года. Он стал первой и последней книгой отечественного фантаста в этом издательстве. Через два года, в 1992-м, Скаландис (а точнее, Молчанов) выступил в новой для себя роли — составителя. Материал для сборника «Парикмахерские ребята» (издательство «Советский писатель») подбирался до известной степени по итогам ежегодного Всесоюзного семинара молодых фантастов в Дубултах. Скаландис был активным участником этого семинара, а на последнем, историческом, в 1990 году, накануне развала всего, что прежде называлось «Всесоюзным» — побывал и в роли старосты. К сожалению, идея регулярных сборников в «Совписе» угасла одновременно с идеей семинаров.

И наконец, роман «Катализ». Начатый в глухую застойную пору, он был закончен (в первом варианте, или, если угодно, в первом чтении) к концу 1987 года. Перестройка уже широко шагала по стране с «Покаянием» и «Детьми Арбата» на знамени, однако тогдашний собрат Скаландиса по перу Леонид

Моргун безжалостно, но справедливо заметил: «Раньше «Рlау-Bоу» начнут продавать в киосках «Союзпечати», чём напечатают твой роман». Пророчество сбылось, хотя через три-четыре года в нем уже нельзя было усмотреть никакой логики. И даже русскоязычное издание «Плейбоя» вышло в свет на полгода раньше той книги, которую вы, читатель, держите в руках. А журнальный вариант романа в днепропетровской «Молодежи и фантастике» (за что, конечно, спасибо главному редактору Александру Левенко) — все-таки не в счет, тем более, что и он — в смысле пророчества Моргуна — опоздал.

В настоящее время Ант Скаландис наряду с упорно продолжаемой издательской деятельностью написал и сдал в печать свою новую фантастическую повесть под пока еще условным, но весьма красноречивым названием «Гадкие лебеди 2» и заканчивает (возможно, уже закончил) детективно-политический триллер. Похоже, он всерьез подумывает вновь перенести центр тяжести своих творческих усилий из области книгоиздания в область книгосозидания.