За пределами просветления - Шри Раджниш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тогда послушание религиозно, духовно.
Возлюбленный Бхагаван,
мне кажется, что за те девять лет, которые я провел рядом с Вами, я сделал все, что под силу моему разуму. И все же сейчас я чувствую, что нахожусь в еще большем хаосе, смятении и невежестве, чем когда-либо раньше. Я даже чувствую, что вот-вот все брошу. Есть ли нечто такое, что я должен делать? Если ли какой-либо способ быть более разумным и более бдительным? Ибо я уверен, что уже тысячу раз упустил самое главное.
Будет великолепно, если ты сможешь все бросить. В этом-то и беда. С самого начала я говорил тебе, что надо все бросить — не надо было и начинать!
Но ты не слушал меня.
Девять лет великой работы, тяжелой работы, — и тем не менее ты спрашиваешь: «Нужно ли мне еще больше разума и еще больше работы?»
И ты думаешь, что упускаешь поезд, потому что не работаешь достаточно упорно! Все как раз наоборот.
Ты упускаешь поезд, потому что работаешь слишком упорно.
Ты так занят своей работой, что не замечаешь, что поезд приходит и уходит. И когда ты видишь, что другие пассажиры выходят на дорогу... тогда ты осознаешь, что поезд пришел и ушел.
Тебе надо просто все бросить и отдыхать на платформе. Чтобы как только придет поезд... Зачем нужно упускать поезд?
Но ты не можешь отдыхать, ты не можешь расслабиться, ты не можешь быть в состоянии всеприятия.
Ты сделал из этого целый проект.
Ты агрессивен, ориентирован на цель, всегда стремишься чего-то достичь.
А здесь перед тобой человек, который говорит тебе, что все, чего ты хочешь достичь, уже находится внутри тебя — просто расслабься, ибо только в расслаблении ты осознаешь то, что скрыто в тебе.
Но ты бежишь слишком быстро. Ты не останавливаешься, ты отдаешь этому все силы... девять лет!
Ты мог бы сесть в поезд в тот самый первый день, когда пришел ко мне.
И ты можешь сесть в поезд прямо сейчас — ибо поезд всегда стоит у платформы.
Он никогда не отправляется, так как ехать некуда.
Возлюбленный Бхагаван,
до того как я стал Вашим санньясином, я отчаянно искал духовную истину. Несмотря на то, что казалось мне многочисленными подлинно духовными переживаниями, я оставался недовольным и неприкаянным.
После принятия санньясы я стал жить с Вашими людьми, работать в Ваших общинах и, прежде всего, чувствовать, как Ваша красота и покой растут в моем сердце. За это время мои жгучие стремления к духовным переживаниям и к плодам этих переживаний стали потихоньку исчезать.
Сейчас я просто наслаждаюсь повседневной жизнью и всем, что связано с ней: хорошей едой, прогулкой в сельской местности, возможностью посмеяться вместе с любимым чело веком и тому подобным.
Возлюбленный Учитель, не одолевает ли меня лень на пути к просветлению? Не могли бы Вы объяснить, в чем разница между засыпанием и всеприятием?
У тебя дела идут отлично. Только позабудь все о просветлении. Наслаждайся простыми вещами с полной интенсивностью.
Простая чашка чаю может быть глубокой медитацией.
Если, выпивая чай, ты можешь наслаждаться его вкусом, его ароматом... какое тебе дело до Бога?
Ты и не знаешь, что Бог постоянно завидует тебе, когда он видит, как ты пьешь чай, — ведь бедняге чаю не достается.
Растворимый кофе... таких вещей нет в садах Эдема.
А с тех пор как оттуда ушли Адам и Ева, некому составить ему компанию — он живет среди животных, которые не умеют заваривать чай.
Бог очень завидует тебе и сильно раскаивается, что выгнал Адама и Еву из рая, — но теперь уже ничего не поделаешь. Сыновья и дочери Адама и Евы живут гораздо лучше, гораздо богаче.
Просветление случается тогда, когда о нем полностью забывают.
Даже уголком глаза не следи за тем, как бы не пропустить просветление. Полностью забудь о нем.
Просто наслаждайся простой жизнью.
Ведь все так прекрасно — зачем же без нужды мучить и терзать себя? Странные проблемы духовности... Это не те вещи, с которыми ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится.
Есть одна прекрасная история...
В штате Махараштра, в котором мы сейчас находимся, есть храм Кришны, с которым связана странная история. В том храме находится статуя Кришны — в Махараштре его называют Биттхал, — стоящая на кирпиче. Странно... так как ни в одном другом храме нет бога, стоящего на кирпиче.
История же такова: один человек, который наслаждался жизнью во всех ее проявлениях, был настолько доволен своей жизнью, что Кришна решил явиться ему.
Есть люди, которые всю свою жизнь танцуют и распевают: «Харе Кришна, Харе Рама», — но ни Рама, ни Кришна не являются им — никто не является.
Этому же человеку не было никакого дела до Кришны, Рамы или кого-то еще. Он просто жил своей жизнью, но жил ею так, как и следует жить — с любовью, с красотой, с музыкой, с поэзией. Его жизнь сама по себе была блаженством, и Кришне пришлось принять решение: «Этот человек нуждается в моем посещении».
Вы видите — этот человек совершенно не думает о Кришне, а вот Кришна чувствует, что этот человек заслуживает посещения.
Кришна явился посреди ночи, чтобы не создать переполох в городе. Он увидел, что дверь открыта, и вошел в дом.
Мать этого человека была очень больна, и он как раз массажировал ей ноги. Кришна приблизился к нему сзади и сказал: «Я — Кришна. Я пришел, чтобы дать тебе аудиенцию, даршан».
Человек сказал: «Ты выбрал неподходящее время, я массажирую ноги моей матери».
А рядом с ним лежал кирпич, он отодвинул кирпич назад — он даже не оглянулся, чтобы посмотреть, кто такой этот Кришна, — и сказал Кришне, чтобы тот встал на кирпич, а когда он закончит свою работу, он поговорит с ним.
Но он был так поглощен массажем ног своей матери, — так как она почти умирала, — что прошла вся ночь, а Кришна все еще стоял на кирпиче.
Кришна подумал: «Что за нелепость! Люди всю свою жизнь распевают: «Харе Кришна, Харе Рама», — но я никогда не прихожу к ним. И вот я пришел сюда, а этот дурак даже не оглянулся, не предложил мне сесть, а сказал, чтобы я стоял на кирпиче!»
А затем наступил рассвет, стало восходить солнце, — и Кришна испугался, что его могут увидеть люди.
Рядом с домом проходила дорога, а дверь была распахнута, — если бы люди увидели его, он бы попал в неприятное положение, собралась бы огромная толпа.
Поэтому он исчез, а вместо него на кирпиче осталась стоять его каменная статуя.
Когда мать этого человека заснула, он обернулся и сказал: «Кто тот человек, который беспокоил меня ночью?»
И он обнаружил лишь статую Кришны.
Собрался весь город — все хотели узнать, как это произошло, — ведь случилось чудо!
Он рассказал о том, что произошло ночью.
Люди сказали: «Ты — странный человек. К тебе приходил сам Кришна, а ты оказался таким дураком! По крайней мере ты мог бы предложить ему сесть, накормить и напоить его. Он же был гостем».
Он сказал: «В тот момент у меня под рукой не было ничего, кроме этого кирпича. И когда я делаю что-то, я полностью отдаюсь этому. Я не люблю, когда мне мешают. Если он так заинтересован в том, чтобы я его увидел, он может прийти еще раз, а я никуда не тороплюсь».
И та статуя до сих пор стоит на кирпиче в храме Биттхала.
Тот человек действительно был великим человеком — его не интересовали никакие награды; он настолько глубоко погружался в каждое свое действие, что само действие становилось наградой. И даже если приходит Бог, награда, исходящая из тотальности действия, больше, чем Бог.
Никто не истолковывал эту историю так, как ее толкую я, но вы же видите, что любое другое толкование абсурдно.
Поэтому просто забудь все о духовности, просветлении, Боге — они сами о себе позаботятся. Это их дело. Они сидят там без клиентов.
Тебе не надо беспокоиться; делай с жизнью самое лучшее, что ты можешь с ней сделать, — вот твое испытание, вот твое вероисповедание, вот твоя религия.
А все остальное последует само по себе.
Возлюбленный Бхагаван,
если именно учитель выбирает ученика и бросает его — хотя ученику может казаться, что это он выбрал учителя, а затем оставил его, — зачем, возлюбленный Бхагаван, Вам надо было говорить нам об этом?
Теперь у меня появился страх, что Вы в любое время можете бросить меня. Возлюбленный, не поступайте так со мной. Мне так больно думать об этом, ведь если такой человек, как Вы, не может помочь мне, то кто же может? Меня всегда покидали в беде, а это причиняет боль. И думать о том, что Вы покинете меня в беде, — это для меня уж слишком.
