Правда о Порт-Артуре. Часть II - Евгений Ножин

Окопъ впереди укрѣпленія № 3 три раза переходилъ изъ рукъ въ руки…"

Телефонограммы.

29 сентября.

Копіи.

Противникъ обходитъ лѣвый флангъ подполковника Сайчука у желѣзной дороги, т. е. роты, отошедшей къ укрѣпленію 3.

Капитанъ Степановъ.

1 часъ ночи.

Курганная въ усиленномъ огнѣ. 10 рота 13 полка у желѣзной дороги тоже. Японцы перебѣгаютъ отъ Водопроводнаго редута къ Сахарной Головѣ.

Подполковникъ Гандуринъ доноситъ, что вчера съ вечера японцы открыли сильный огонь по форту 3 и до Курганной. Затѣмъ изъ ближайшихъ окоповъ въ значительныхъ силахъ бросились впередъ, вытѣснивъ насъ изъ неоконченнаго окопа передъ фортомъ 3. Засѣвшіе въ окопы были выбиты 7 ротой 15 полка.

Въ это время японцы повели атаку на склоны укрѣпленія 3, обойдя роту, занимавшую полотно желѣзной дороги. Подполковникъ Сайчукъ лично повелъ моряковъ въ атаку. Бросились въ атаку, но, охваченные со всѣхъ сторонъ, только послѣ третьей атаки отбросили японцевъ въ оврагъ, гдѣ тѣ и задержались въ мертвомъ пространствѣ до сихъ поръ.

Капитанъ Степановъ.

2 часа 30 м. ночи.

Подполковникъ Сайчукъ при помощи резерва отбилъ нападеніе резерва, выбилъ изъ мертваго пространства и занялъ линію между двумя мостами. Японцы спѣшно работаютъ окопъ передъ укрѣпленіемъ 3. Укрѣпленіе 3 отрыло орудійный огонь по нимъ.

Теперь все покойно.

Капитанъ Степановъ.

4 часа 5 м. утра.

Вчера, 28 сентября, въ 6 часовъ вечера противникъ открылъ огонь изъ орудій и пулеметовъ по укрѣпленію 3 и по долинѣ Лунхэ, обстрѣливая Крематорную импань и новую траншею.

Секреты, образовавъ цѣпь, огнемъ остановили наступленіе противника.

Непріятель нѣсколько разъ порывался перейти въ наступленіе, но тщетно — дальше Панлуньшанскаго редута не двигались.

Капитанъ Головань.

5 час. 40 м. утра.

Зубчатая въ огнѣ 11" бомбъ.

Капитанъ Степановъ.

8 час. 10 м. утра.

Сѣверо-восточный фронтъ весь день въ огнѣ. Японцы на правомъ флангѣ у форта № 2 выставляютъ охраненіе въ 20 шагахъ отъ сѣтки, въ мертвомъ пространствѣ, ниоткуда невидимомъ.

Капитанъ Степановъ.

5 час. 40 м. вечера.

На 11 верстѣ большое движеніе. На вагонеткахъ идетъ подвозъ снарядовъ.

Капитанъ Степановъ.

6 час. вечера.

Телефонограммы.

29 сентября.

Копіи.

Укрѣпленіе Высокой продолжается. На Длинной японцы ведутъ большія работы.

Полковникъ Ирманъ.

2 часа дня.

Японцы часто заходятъ въ тылъ нашимъ окопамъ и на окликъ нашего часового отвѣчаютъ: "Свой идетъ, русскій". Этимъ отвѣтомъ выдаютъ себя и бросаются вразсыпную.

Флигель-адъютантъ полковникъ Семеновъ.

4 часа дня.

Приказъ.

Сентября 29 дня, 1904 г. Кр. Портъ-Артуръ.

№ 719.

Сего числа я встрѣчалъ въ самомъ городѣ массу нижнихъ чиновъ разныхъ полковъ, большинство изъ нихъ состоятъ вѣстовыми при чиновникахъ разныхъ управленій и вообще лицахъ, которыя могутъ нынѣ, когда каждый человѣкъ дорогъ, обходиться и безъ нихъ.

Мною предложено начальнику штаба собрать и составить точныя свѣдѣнія со списками подобнаго расхода, и затѣмъ всѣ будутъ обращены въ строй. Даже встрѣтилъ одного личарда, состоящаго при фельдфебельшѣ. Это уже учесть довольно трудно.

Подлинное подписалъ: начальникъ Квантунскаго укрѣпленнаго раіона

генералъ-адъютантъ Стессель.

Съ подлиннымъ вѣрно:

начальникъ штаба полковникъ Рейсъ.

Нужно отдать полную справедливость начальнику раіона, что онъ иногда положительно способенъ былъ, отдавая и дѣльный приказъ, насмѣшить.

Учесть "личарда" при фельдфебельшѣ дѣйствительно довольно трудно.

29 сентября.

"…Подступы непріятеля все ближе продвигаются къ нашимъ укрѣпленіямъ; японцы съ удивительной энергіей и настойчивостью ведутъ ихъ къ форту № 2, открытому капониру № 2 и къ лит. Б.

Сегодняшней ночью, кромѣ того, выведены два подступа въ направленіи Куропаткинскаго люнета, и начата закладка параллели. Нашъ артиллерійскій огонь слишкомъ рѣдокъ, чтобы тормазить ихъ работы; вылазки производятся сравнительно рѣдко, да и охотниковъ на вылазки находится мало, такъ что ведутся онѣ вяло и никакихъ результатовъ не приносятъ; всѣмъ этимъ и объясняется, конечно, успѣхъ осадныхъ работъ. Въ послѣдней параллели передъ лит. Б устроенъ японцами сплошной блиндажъ съ прикрытіемъ изъ китайскаго лѣса, видимо съ цѣлью предохранить гарнизонъ параллели отъ пораженія ручными бомбами и гранатами; блиндажъ прекрасно приспособленъ для стрѣльбы изъ него. На форту ii насъ всѣхъ сильно безпокоитъ положеніе капонира головныхъ фасовъ. Капониръ минированъ за контръ-эскарпомъ, и его очень заманчиво подорвать, что японцы, видимо, и намѣреваются исполнить.

Въ предупрежденіе этого у насъ ведутся 2 контръ-минныя галлереи съ угловъ капонира, которыя предположено, выведя ихъ саженъ на 5 впередъ, соединить общей галлерееи, но такъ какъ грунтъ здѣсь почти скалистый, то работа эта потребуетъ много времени, и мы можемъ опоздать къ мѣсту движенія непріятельскаго миннаго хода. Чтобы выяснить мѣсто заложенія и направленія этого хода, рѣшено на завтра организовать вылазку при участіи саперъ…"

Телефонограммы.

30 сентября.

Копіи.

На восточномъ фронтѣ благополучно. У Сахарной Головы показались носилки.

Полковникъ Покладъ.

8 час. утра.

Ночь на с.-в. фронтѣ прошла покойно.

Капитанъ Степановъ….

8 час. 30 м. утра.

На перевалѣ Шинннзы показались 400 двуколокъ, сопровождаемыя конными. Наши батареи открыли огонь.

Поручикъ Гудковъ.

10 час. утра.

Во время бомбардировки 11" бомбами на Курганной, снарядъ попалъ въ офицерскій блиндажъ. Подполковникъ Сайчукъ придавленъ и засыпанъ. Раненъ шт. — капитанъ Сидоровъ.

Поручикъ Гудковъ.

11 час. утра.

Укрѣпленіе 3 въ огнѣ 11-дюймовыхь мортиръ.

Капитанъ Шеметилло.

1 часъ 15 м. дня.

Курганная и укрѣпленіе 3 въ огнѣ 11" мортиръ. Лощины между фортомъ 3 и укрѣпленіемъ 3 засыпаются шрапнелью.

Поручикъ Кишко.

5 час. вечера.

Фортъ 3, укрѣпленіе 3, Курганная въ огнѣ.

Лейтенантъ Королевъ.

8 час. 15 м. вечера.

Телефонограммы.

30 сентября.

Копіи.

На западномъ фронтѣ безъ перемѣнъ.

Капитанъ Романовскій.

10 час. утра.

Надъ Волчьими горами воздушный шаръ.

Флигель-адъютантъ полковникъ Семеновъ.

12 час. 30 м. дня.

Бомбардировка одиннадцатидюймовыми бомбами изводитъ всѣхъ.

Не можемъ мы къ нимъ привыкнуть.

День-денской по небу шумятъ эти "паровозы".

Бомбардированіе ими начинается часовъ въ 10–11 утра.

День опять ясный, солнечный, безвѣтреный. Уже прохладно.

Все хорошо было бы, если бы не эти страшные "паровозы".

Донеслось пѣніе. Прислушиваюсь.

Приближается. Все явственнѣй, громче.

Не похоронное пѣніе, нѣтъ.

Веселый мотивъ, что-то знакомое.

А-а!

"Взвейтесь, соколы, орлами, полно горе горевать!.."

Со стороны Скалистаго утеса приближается рота.

Пѣсня все громче, все яснѣе, отчетливѣе; разбираю слова.

Лихо затягиваетъ запѣвала — звонкимъ, сильнымъ, серебрнетымъ теноромъ.

Увѣренно звенитъ его молодой голосъ въ свѣжемъ воздухѣ.

"… горевать!" протянулъ.

Товарищи полной грудью подхватили послѣднюю нотку— грянулъ припѣвъ.

Сколько силы, сколько воли, ухарства слышалось въ этомъ довольно стройномъ хорѣ!

Рота шла на однодневный покой. Въ баню сходить, почиститься, пообшиться, вещи взять, привольно вздохнуть въ относительно безопасной обстановкѣ. Въ казармѣ все-таки не то, что въ окопѣ. Если выскочить по тревогѣ — не прямо подъ пулю.

Пѣсня постепенно замирала. Надъ головой звучала другая.

Много уже нашихъ соколовъ взвилось орлами.

Не горевали горе, взвивались орлами: умирали, умираютъ и будутъ умирать, когда этого потребуетъ воинскій долгъ.

Только на сѣверѣ забыли артурскихъ орловъ!

1-е октября. Восточный фронтъ.

Телефонограммы.

1 октября.