Чужие миры - Анастасия Пак

А вдалеке собиралось невиданное воинство, скрытое от человеческих глаз. Десятки и десятки сотен темных героев, ночных свирепых тварей, громадных драконов, суровых всадников, вся лесная и подземная нечисть… Огромное черное одеяло, усыпанное мелкими кровавыми рубинами. Лютая ненависть, собирающаяся воедино, верные служители Тьмы.

Добрые кони чуяли дух недавней крови, но стояли смирно. Воины спешились, вышли на поляну и застыли. Миробой с Владием переглянулись и напряглись. Спиной к ним стоял тот самый витязь с огненным мечом, что спас их в лесу от черных когтей оборотней.

– Молод был Ратич. Зря голову сложил, – произнес тот, оборачиваясь. – Умереть от меча, так долго принадлежащего Свету.

Волга скрестил руки на груди и горестно глянул на них:

– Как брат мне был. Не уберег. Молодой, горячий, быстрой громкой славы захотел.

Видя, что Владий порывается что-то сказать, коротко взмахнул рукой.

– За оборотней можете не благодарить. Вы нам нужны живыми.

– А мне вы все нужны мертвыми. – Убийца, вся в каплях крови, еще не остывшая после схватки, стояла, небрежно прислонившись к стволу дерева. Ее темные глаза ничего не выражали. – Сначала ты, Волга, потом – они.

Витязь с тоской глянул на длинный серый клинок.

– Когда-то его держал в руках мой лучший друг.

– Такой же убийца, как и я, – холодно отрезала девушка. – Темный, светлый… Какая разница? Это будет справедливо, – она провела ладонью по лезвию, – напоить меч и вашей кровью. Тьма ничем не хуже света. Другие методы, другие мотивы, но цель одна – властвовать над миром.

– Мы видели вас в Семше, – медленно проговорил Миробой. – Сидели за одним столом.

Холодные глаза остановились на нем. Какое-то мгновение в них шла борьба и мысль померкла.

– Один стол – разные углы, – безжизненный голос замер.

За спиной Убийцы собирались темные твари, впервые выползая из нор днем во имя кровавого пира. Черная бесформенная масса, ощерившаяся когтями и клыками. На поляне сразу стало тесно.

Волга шагнул вперед, вскинул меч, желая направить его магию против тварей, но Убийца метнулась наперерез, вынуждая его парировать удар. Звери обогнули хозяйку с двух сторон, с разбегу бросаясь на воинов. Страшные черные пасти раскрылись в полете, желтая слюна ядовитыми каплями сорвалась на землю. Накинувшись, подобно обезумевшей своре голодных собак, они и вели себя точно также, движимые одной беспощадной злобой. Убийца и витязь рубились молча, кружа по поляне как две хищные птицы. Черный огонь серого клинка никак не мог прошибить белое пламя Волги. Равные силы, равные шансы. Проигрышная ничья.

Время шло так медленно, казалось, что истек уже ни один час и перед воинами лежала гора изрубленных тел, но твари, перескакивали через нее, кидаясь вновь и вновь. Приказ, настойчиво звучащий в головах, гнал их вперед и не выполнить его означало смерть. Растерянные, смятенные под ярким обжигающим светом, твари отчаянно бросались на людей, понимая, что чем скорее они перегрызут им горло, тем быстрее окажутся в спасительной темноте.

Витязь сурово обрушил меч на противницу, принудив себя забыть о благородстве и жалости, как о непозволительной слабости. Светлый клинок отбросил Убийцу в сторону и тут же залил поляну белым пламенем. Зарычав, застонав, свора ринулась под сень деревьев, прогрызая себе дорогу, убивая своих. Покачивающиеся воины подошли ближе и решительно встали рядом с Волгой, не выпуская из рук залитые кровью мечи.

Отрешенное лицо Убийцы, не выражающее ни ненависти, ни страха, внезапно исказилось. В глазах проступила боль, безнадежность, осознание того, чем она стала.

Убийцей.

Воислава будто пыталась вынырнуть из-под толщи холодного бушующего океана, но тот топил ее, предательски вбирая воздух из легких в себя. Ей вдруг тоже нестерпимо захотелось встать рядом со светлым витязем, ощутить его дружескую поддержку, а не обжигающее дыхание тварей, готовых пожрать все вокруг, но уже в следующий миг взгляд померк окончательно, вновь обретая пронизывающую холодность.

Витязь неловко шагнул к ней, опустив клинок, протянул руку:

– Идем со мной, – тихо попросил он, не заметив обратной перемены, и едва успел отшатнуться – лезвие Убийц мелькнуло перед самыми его глазами.

Зло рассмеявшись, она открыла за собой путь.

– Мы еще встретимся. – Серебристые искры рассыпались исчезающим дождем над пожелтевшей травой.

Волга повернулся к воинам, грустно произнес:

– Вам нельзя возвращаться в Веалон. Да вы и сами поди знаете. Помогать вам я больше не могу. Запретили, чтоб не нарываться на драку с Тьмой раньше времени. Мне жаль, но я вынужден подчиниться. Придется вам выбираться своими силами. Последнее, что я могу сделать – это отправить вас в одно далекое закрытое место, неспокойное, но зато темным туда ход воспрещен.

– Предлагаешь спрятаться? – оскорбился Титамир. – Сбежать?!

– Просто ненадолго укрыться, – пожал могучими плечами витязь. – Сейчас не время для безрассудной удали или гордости. Подумайте о Роуне, что станет с этим миром, если взойдет черное солнце. Он утонет в крови. Решайте быстро. В нужный момент вы вернетесь.

Друзья приуныли, но его правоту опровергнуть не могли. Действительно, мир еще не был готов к решающей схватке, именно это обещал прощальный смех того колдуна. Бесшабашность, свойственная юности, уже унесла жизнь Ратича, так к чему рисковать вновь и вновь, вовлекая в кровавую круговерть чужие судьбы.

Принимая их решение, Волга кивнул и раскинул руки. В ладонях забурлил свет, поднимаясь хрустальным шаром, заполняя собой небосклон. Силуэт витязя стал стремительно расплываться, лес закружился, превратившись в коричневое марево. Медленно тая, он неумолимо сменялся зелеными бескрайними полями. Земля колыхнулась под ногами, выпроваживая их в другой мир.

Огромная комната, заполненная колышущейся Тьмой, успокаивала, прогоняя усталость из разбитого тела. Воислава любовалась нежными переливами клинка. Со стороны казалось, что это единственное, что ее сейчас занимало. Как ни странно, она вспомнила свое имя и вновь смогла чувствовать… Желание убивать.

– Ты совершила ошибку. – Темнота перед ней стала чуть гуще. – Поддалась им. Это плохо. Ты заколебалась, чуть было не встала на сторону Света. Тьма и так долго терпела неудачи, ты всецело принадлежишь ей. Выбор сделан, и его ни отменить, ни поменять. – Воля выдавала заученные фразы, ненавидя себя за это, но говорить иначе, нарушать закон она не смела.

– Кто такой Волга? – прервала ее Воислава. – И те воины?