Чертова пустошь - Алекс Рубин

в листья салата, с кукурузной лепешкой. Ищу глазами, где бы присесть, все столики заняты.

— Что-то, народу полно, — шепчу я Кейт. — Свободных мест нет.

— И это проблема? — загадочно отвечает блондинка. — Ты просто еще не понял все прелести быть девушкой. Быть женщиной круто! А быть красивой женщиной еще лучше!

Выйдя вперед, Кейт берет инициативу в свои руки.

— Мы присядем? — нагло говорит она, подходя к столику, за которым сидело четверо парней. Сидящие в компании волки удивленно переглянулись, а затем начали двигаться на скамейке, уступая блондинке место. Бывшая рабыня подмигивает мне, словно говоря, мол, я же говорила, что девушкой быть круто. Парни поглядывают на меня и снова двигаются, освобождая теперь пространство для моей задницы. Пришлось садиться. Кейт, ну что ты творишь? Мало нам приключений на пятую точку?

— Познакомимся? — чувак в кожаной жилетке поднимает бокал.

— Я — Кейт, это Алекса!

— Вы те самые красотки из Вавилона? — довольный собой, спрашивает второй байкер. — Слыш, это ты была на Черной Вдове, когда въехала в город на заднем колесе?

Речь шла обо мне. Вряд ли в Рофтоне нашлась бы вторая девушка, которая продемонстрировала трюк с задним колесом. Смущённо улыбаюсь, но внутри меня растёт чувство гордости. Как-никак, становлюсь известной.

— Ну, я, а что? — подыгрывая Кейт, отвечаю я. А что еще прикажите делать? Отрицать очевидное? Мой триумфальный приезд на байке в городе видели многие. Оставалось надеяться, что у моей подруги есть план, и посиделки за столом не перерастут во что-то большее.

— Я удивлен, что кто-то смог оседлать Черную Вдову, у этой кобылы плохая репутация.

— Может, просто за ней нужно ухаживать? Проверять уровень масла в двигателе, чистить карбюратор, отслеживать уровень давления в шинах… — начинаю я.

Кейт, сидя напротив меня, закатывает глаза, с таким видом, что словно хочет сказать: ну кто же так общается с парнями? Благо в этот момент, нам принесли еду, и мой рот на какое-то время был занят. Кейт переводит разговор на себя.

— Так вы тоже будете участвовать в охоте? — интересуется моя спутница.

— Конечно! Наша стая фактически возродилась из пепла, мы снова в сборе, — поднимая бокал, говорит чувак в кожаной жилетке, — Шустрик и Хутнер — у нас новенькие! Они должны пройти обряд посвящения, а охота — самое лучшее испытание!

— А вы что? Распадались?

— Да, три года назад. Воевали тогда с бандой Скорпионов, четверо наших ребят полегло. Вожак совсем голову опустил, хотел завязать, вот мы и разъехались. Ренч даже бросил волков, вернулся на свою ферму, к родителям, знаю, что он даже жену завел. А я с Губастым три года тусил, в Хабе зависали, подрабатывали у шерифа. Вот рванули сюда и снова пересеклись с вожаком, решили снова собраться, новобранцев набрали, — парень ткнул пальцем в мою сторону, на моих соседей, — Шустрик и Хутнер наши волчата. Теперь стая Желтых Драконов снова в деле!

За едой так и болтали. Говорила в основном Кейт, вернее, она флиртовала, мне же оставалось слушать болтовню и наслаждаться обедом, хотя я смог сделать два-три тактичных замечания, развеселив парней. Ребята мне показались нормальными, для мира постапокалипсиса, разумеется. В глазах новичков горел огонь, они хвастались будущими подвигами, а Губастый заверял, что после Охоты они откочуют на север, якобы там можно было найти работу.

Завтрак я так и не доел, для моей тушки, порция оказалась большой. Еще и в туалет приспичило. С извинением встал и отправился в сортир. Сидя уже в кабинке, услышал стук по двери, чуть было не подпрыгнул на унитазе.

— Алекс! Алекса? Ты тут! — услышал голос Кейт.

Утвердительно кричу в ответ.

— Ты чего там делаешь?

— Дрочу, блин! — выругался в ответ. Что я еще мог делать на унитазе?

— Давай быстрее! Писака ушел…

И что? Из города он никуда не денется. За раковиной, предлагаю подруге не спешить. Во-первых, надо бы наведаться к Рексу и узнать как он? Во-вторых, мы до сих пор не решили вопрос, где проводить фотосессию. Писака просил найти подходящий фон, а я ничего подходящего на примете так и не нашел. Хотя была одна идея в голове. Та небольшая роща с водоемом, которую я видел во время поездки на байке, вполне могла подойти.

— Рекса мы успеем навестить, он никуда не уйдет. А вот писака сейчас свободен, а после обеда он будет занят. Я подслушала разговор.

— Ладно, пошли догонять, пока он не потерялся. Надо еще расплатиться за обед.

— Не надо, — усмехается Кейт, — Драконы за нас заплатят, я обо всем договорилась! Я же говорила тебе, что круто быть молодой и красивой девушкой! Учись!

Посланника Цитадели мы догнали уже на улице. Длинноволосый хиппи стоял на импровизированной парковке у бара и что-то записывал в блокнот. Увидев нас, он удивленно поднял брови, вынул из кармана часы и сверил время.

— Так! Опять вы? Нашли подходящее место? — заявил фотограф, дернув плечом, — Давай еще раз проговорим условия договора, а то информация от Толстого Луи отличается от того, что вы мне говорили. Кого нужно фотографировать и сколько снимков? И кто платит за работу?

Делаю рукой жест, приказывая Кейт молчать, вести переговоры буду я, к тому же блондинка успела выпить пару бокалов пива и ее слегка повело. О том, что торговец уже пересекался с посланником Цитадели — я догадался в первую встречу. Теперь же мне было интересно, что владелец лавки наобещал и о чем договорился за моей спиной?

— Извините, а что именно говорил Толстый Луи? — дипломатично спрашиваю журналиста.

— Луи просил сделать фото одной красотки из Вавилона, в купальнике, сказал, что угостит меня пивом. Я так понимаю, речь шла о тебе?

— Да, но мы вчера снова встречались с ним и изменили сделку. Фотографировать нужно не меня, а мою подругу. — я указываю на Кейт.

— Проявлять сами будете или мне везти пленку в Цитадель? — интересуется хиппи.

— Толстый Луи сказал, что у него есть проявочный аппарат, — отвечаю я, немного удивлен, что торговец не упомянул столь важный момент.

— Тогда нужна новая пленка. У меня есть запасная на тридцать шесть кадров, могу ее продать. Та, что сейчас в фотоаппарате — мне нужна самому, там снимки для газеты.

Предложение мне понравилось. Конечно, двадцать четыре кадра — это меньше чем тридцать шесть, но все равно принесло бы нам больше тысячи двухсот цилиндров.

— И сколько за нее?

— Двести цилиндров и сотня сверху за мою работу! Камера же моя!

— Может двести за все? — выдавливаю из себя любезную улыбку. Надо же ради приличия поторговаться. Триста цилиндров — это не так уж много,