Уровень 2 - Глеб Леонидович Кащеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Снежана закрыла глаза. Их похититель был прав. А она еще и укрепила легенду про кочевников своим рассказом о том, что случилось в лабиринте. Теперь в первую очередь подумают на дикарей с нижних слоев. Искать девушек, если и будут, то точно не здесь.
Она попыталась увидеть в этом шальном маниакальном взгляде огонь души, но не смогла. Не потому, что его не было, просто мозг действительно работал как-то не так. Реальность периодически двоилась, рябила, расплывалась и сфокусироваться на внутренних ощущениях было невозможно.
На всякий случай Снежана подергалась, проверяя прочность удерживающих ее ремней. Бесполезно. Порвать их никаких сил не хватит.
– Я вижу, осознание безысходности начало вас настигать. Это первая и необходимая часть удовольствия. Оставлю вас ненадолго, чтобы вы вошли в нужное состояние. Но мы обязательно продолжим, крошки. Не скучайте!
Лицо похитителя скрылось в темноте. Раздались удаляющиеся шаги и тихий щелчок двери.
– Сделай хоть что-нибудь! Ты же крутая! – прошептала Дана.
Снежана посмотрела ей в глаза и отрицательно покачала головой.
– Блин! Мне страшно! Ты понимаешь, что он нас сейчас зарежет здесь, в своей чертовой операционной.
Снежана прикрыла глаза и глубоко вздохнула.
– Понимаю, – ответила она через секунду, – но сделать ничего не могу. Он нас обыграл.
– И ты так спокойно об этом говоришь? – всхлипнула Дана. – Как ты можешь быть такой пофигисткой? Мы же сдохнем сейчас!
– Мы все уже умирали. Просто ты не помнишь об этом, а я помню. Все, что происходит в первый раз – пугает. С опытом к этому относишься проще.
– Он же будет нас мучить!
– Боль – это неприятно, но ее можно перетерпеть, если знаешь, что она закончится. Знаешь, зуб болит слабее, когда ты уже идешь к стоматологу и понимаешь, что через каких-нибудь пару часов его вылечат или удалят. Есть вещи и пострашнее физической боли.
– Как у тебя получается быть… такой? Каменной!
– Я просто знаю то, чего не знаешь ты.
– Ну так расскажи! Вдруг мне тоже проще будет.
– Я все уже объяснила. Ты опять не услышала, – ответила Снежана и отвернулась.
В комнате повисла пауза. Слышно было как где-то в комнате равномерно капает вода.
– Заметила, кстати, что здесь ни в одном доме нет часов? Механиков полно, но именно их никто не смог сделать. Интересно, почему? – произнесла Снежана.
– Тебя действительно это сейчас волнует? – огрызнулась Дана.
– Время здесь идет иначе, чем на Земле, – продолжила Снежана как ни в чем не бывало, – и я подозреваю, что намного быстрее. Как во сне. Вроде там происходит куча событий, а как проснешься и посмотришь на часы, так удивляешься, что дремал то всего пару минут.
– Если ты думаешь меня так отвлечь, то это не работает.
– Я отвечаю на твой вопрос. Представь себе, что, умерев сейчас, ты проснешься в своем обычном мире и поймешь, что это все тебе приснилось. Ведь будешь смеяться над своей паникой в данный момент.
Дана молчала. Снежана продолжила:
– А потом ты начнешь думать о том, что так и не знаешь, что было реальностью: твоя жизнь до этого города, события тут, или то, что происходит после пробуждения. Что из этого является сном, а что явью? И может быть, что пробуждение – это всего лишь галлюцинации умирающего на операционном столе мозга. А что, если весь этот город – бред находящегося в коме подростка, которого сбила машина? И тогда сейчас твоя возможная смерть нереальна, потому что ты и так умираешь на земле.
– Страшно! – прошептала Дана. – Как-то ты хреново успокаиваешь.
– Просто показываю тебе в каком мире живу я. И да – это страшно. Потому что это только первый слой. А теперь добавь к этому, что ты всего лишь карта в колоде, которую разыгрывают два могущественных бога. И тогда постоянно возникает сомнение, что реальность вообще с тобой хоть раз в жизни случалась. Потому что может быть все… буквально все, что ты помнишь – только яркие сменяющиеся сны больного мозга. А ты спрашиваешь почему я не боюсь скальпеля в руках маньяка. Потому, что уверена, что все это в худшем случае приведет к смене декораций и началу другой части сна.
– Как же ты живешь тогда? – подавлено прошептала Дана через некоторое время.
– Ко всему привыкаешь. Даже к смерти, – улыбнулась Снежана. – Одно огорчает: я подведу остальных. Мне кажется, что наша команда должна была сделать что-то важное, как для этого места, так и для каждого из нас. А теперь все сломается, потому что я не справилась из-за самонадеянности и глупости.
– Да почему ты все на себя взваливаешь? Это же как кирпич, упавший на голову. Разве ты могла предусмотреть, что нас похитят?
– Все, что происходит с нами в нашей жизни – это исключительно наш выбор. Случайности – не более чем не просчитанные последствия наших поступков.
– Так так так… я разочарован! – раздался слащавый голос из темноты. – Вы должны были накручивать себя, чтобы к моему возвращению выть и рыдать от страха, а тут какая-то шизофреническая философия пошла. Придется заканчивать. Вы мне все удовольствие сломали, обломщицы! Сначала на вас яд не действует, потом страх…
– Я поняла! – неожиданно крикнула Снежана повернулась к Дане и улыбнулась. – Мы не умрем! По крайней мере не здесь и не сегодня. Какая же я дура!
– У бедняжки совсем мозг сломался, – сочувственно произнес маньяк, подходя ближе. Яркий луч света заиграл на лезвии скальпеля.
В этот момент в дверь раздался стук.
– Гости? Про меня кто-то вспомнил? – удивленно произнес парень, отложил скальпель и вытащил откуда-то из темноты арбалет.
Он сделал несколько быстрых шагов вне зоны видимости, затем скрипнула дверь, и комната озарилась оранжево-бирюзовыми всполохами. Знакомые слабые
