Уника. Пламя Жизни - Э. Аллибис

Кровь стучала в висках, она задыхалась, но продолжала бежать из последних сил, помогая себе ритмичными движениями рук. Почва уходила у нее из-под ног. Она была напугана. Жгучая боль от укуса Офидиэля занимала ее мысли. Больнее всего было душе, не телу. Страх охватил ее, мир вокруг потускнел. Она смутно различала ряды деревьев, проносящиеся у нее под ногами. Поляны, которые она пересекала, казались зелеными пятнами. Уника уже сама не понимала, бежит она по земле или летит. Она чувствовала сильное головокружение, тело ее постепенно немело.

Нельзя поддаваться панике. Нельзя впадать в уныние. Безнадежность в сердце — верная смерть.

Уника делала все возможное, чтобы не закрывать глаза. Она боролась с онемением, чтобы четко видеть, и периодически трясла головой в попытках избавиться от наваждения.

Я должна обрести ясность мысли. Я должна верить. Нельзя падать духом.

Она чувствовала, что шатается и теряет ориентиры, отравленная ядом, распространяющимся по всему телу.

Я не могу об этом думать. Не сейчас. Сейчас я должна сосредоточиться, чтобы сражаться. Чтобы победить его.

Ее охватили противоречивые чувства: страх, что этот укус может навсегда изменить ее личность, и злость на себя за то, что она не смогла ни предотвратить, ни отразить вероломное нападение.

И тут в ее мыслях возник Метатрон. Она увидела его, заточенного в собственной голове. Он говорил с ней, как всегда, и уверенность вернулась в ее душу, рассеяв страх перед будущим. Если ей удастся уничтожить Офидиэля, она будет спасена, и Мудрец позаботится о ней. Вместе они найдут способ освободить ее от дьявольских чар, проникших посредством укуса. Нужно сосредоточиться. И будущее придет.

Ее взгляд прояснился. Мысли стали более осознанными. Она почувствовала, что Метатрон рядом, когда пересекала зеленую равнину; трава шуршала у нее под ногами, и ветер осушал ее слезы.

Сейчас!

Она оглянулась назад. Офидиэль продолжал преследование, не давая ей ни секунды передышки. Уника подняла правый локоть, протянула руку за спину и схватила рукоятку самурайского меча. Одним идеально плавным движением она обнажила меч, молниеносно повернулась, вытянула руку и разжала пальцы. Оружие полетело, вращаясь, прямо в грудь Офидиэля.

Ангел Зла этого не ожидал. Вытаращив глаза и скривив недовольную гримасу, он уставился на летящее в него острое лезвие. Он еще успел увидеть Унику, которая, слегка наклонившись вперед, вытянулась в броске. Сосредоточенную. Решительную. Бесстрашную. Ее синие глаза следовали за мечом и смотрели туда, куда он должен был попасть: точно в сердце. Офидиэль закрыл глаза. Больше он ничего не успел бы сделать. Он мог только приготовиться к ледяному прикосновению лезвия, которое вот-вот вонзится в его грудь.

Но этого не случилось.

Металлический звон неожиданно пронзил воздух. Прилетевший откуда-то кинжал сбил меч Уники с пути, и тот вонзился в ствол стоящего неподалеку дерева.

Уника и Офидиэль уставились друг на друга. Потом повернулись туда, откуда прилетел кинжал. Человек с густыми черными волосами и квадратной челюстью смотрел на них с насмешливой улыбкой. Он был обнажен по пояс, в темных штанах с потертыми швами и дырами на коленях.

— Ты пришел вовремя, Зак, — Офидиэлю не удалось скрыть облегчение от того, что ему удалось избежать смерти.

Уника должна была быстро решить, что делать дальше. Стремительным прыжком она бросилась в противоположную сторону, к лугам, снова оставляя за спиной Алтарь Чувств. Перед ней расстилалась равнина, убегающая к линии горизонта. Ее ноги задевали золотистые колосья и пестрые полевые цветы.

Уника чувствовала приближение преследователей — они обходили ее слева. Она могла слышать их мысли. Могла представить себе их напряженные лица. Она то бежала, то летела, то телепортировалась, чтобы дезориентировать их в пространстве. Резкий шум донесся до ее слуха, она ощутила порыв ветра. Над ней нависла тень. Уника подняла голову и увидела Зака, превратившегося в страшного крылатого монстра. Он казался какой-то доисторической птицей, его узловатые крылья были похожи на крылья летучей мыши, голова была как у рептилии. Квадратная пасть с рядом острых зубов, крошечные глазки, спрятанные под массивным лбом, грудная клетка узкая и костлявая, покрытая серой чешуей. Вместо передних лап у него были крылья, а задние были очень мощные, с длинными когтями.

Офидиэль сидел на нем верхом, потрясая мечом и испуская леденящий душу крик, а у Зака из пасти извергался огонь, превращая растительность в пепел.

Уника бежала зигзагами, уклоняясь от огненных струй. Она сделала кувырок по земле, затем прыгнула вверх и завертелась в воздухе, выжидая, пока два монстра пролетят под ней вперед, а потом нанесла точный удар мечом, целясь в жуткое крылатое существо, которое завыло, как только лезвие Аэтерны вонзилось в его правое крыло.

Офидиэль метнул в Унику световой луч. Она проворно отскочила, чтобы затем снова атаковать его серией ударов.

Она была одна против двух беспощадных и опытных монстров.

Коснувшись ногами земли, она снова побежала, пересекая вересковую поляну. Она то исчезала, то появлялась, отрываясь от преследователей, чтобы иметь возможность оборачиваться, нападать и снова убегать.

Она посмотрела в небо. Горящий шар солнца опускался на линию горизонта, окрашивая грозовые темные облака в янтарные оттенки. Внезапно взгляд Уники поймал темное пятнышко. Оно постепенно приближалось, и вскоре уже можно было разглядеть два мощных крыла на фоне заката.

— Езод, — прошептала Уника, ее лицо расцвело счастливой улыбкой, а глаза наполнились слезами.

Езод увидел ее. Это была она. Она вернулась. На мгновение его сердце замерло, и дракон почувствовал силу жизни, мощно наполнившую все его существо. Он снова видел эти синие глаза, которые когда-то оставили в его сердце невосполнимую пустоту. Он ощутил радость и надежду. Теперь для него не было ничего важнее, чем желание обнять Унику и вместе с ней строить будущее. Усталость, которую он ощущал после сражения на Долине Мелийского Солнца, испарилась при виде белокурого ангела, бежавшего ему навстречу. Езод поднял вверх большую морду и изверг мощный столб пламени в знак ликования. Его хищный рык наполнил долину.

Теперь Уника была не одна, и ее силы удвоились.

Природа тут же откликнулась на охватившую ее радость — небо прояснилось, сильный порыв ветра разогнал облака, и солнце окрасило все вокруг в ясные теплые тона.

Уника сконцентрировалась и телепортировалась на мощную спину дракона. Она обвила руками его шею, прижалась щекой и обняла его так крепко, как только могла. Езод на мгновение остановился, чтобы насладиться теплом этого объятия. Ни один жест не смог бы значить больше, чем это. Ни одно слово не могло бы выразить то, что они испытывали. Оба чувствовали, что теперь они непобедимы.