Забег на длинную дистанцию. Полная сборка - Марик Лернер

По производственным делам иногда достаточно обидно доставалось и мужчинам. Когда из тебя делают тряпку и вытирают ноги, не каждый будет терпеть. Ничего. Нормально большинство переносит. А кто нет, удерживать не собирается. Если по делу выволочка, не стоит обижаться. А свои ошибки он неоднократно признавал. Даже при всех. От него не убудет, а людям приятно.

Он еще раз вспомнил Ларису и мысленно пожал плечами. Продолжить или нет, дальше видно будет. Иногда разрядка требуется срочно. Уж лучше так, чем один его знакомый банкир, регулярно нюхающий кокаин. Почему нет? Всегда рядом.

Аксютин влетел в кабинет, еле сдерживаясь.

— Ты зачем меня срочно вызвал, чтобы я в приемной час торчал? — на грани крика спросил он.

— Извини, — без всякого сожаления сказал Андрей. — Так получилось. Семейные дела. Не мог я Жанну послать без веской причины. Да и потом самолет все равно будет готов часа через два, не раньше. У меня пока своего нет, пришлось фрахтовать срочно, снимая с рейса.

— Какой самолет? — насторожено переспросил Аксютин.

— На, — вытаскивая из ящика стола отложенную при приходе Жанны папку, подвинул ему. — Читай. Выписки делать можно. Фотографии взять тоже. Остальное — как всегда. Выйдешь за дверь — спалю.

Евгений Васильевич быстро посмотрел и на него и углубился в чтение. Андрей молча сидел, рисуя чертиков в ежедневнике, и ждал. Говорить не тянуло. Пусть переварит. Черти выходили симпатичные и разнообразные. Навострился на совещаниях изображать. Скоро целая коллекция соберется. Внешнее сходство весьма отдаленное, разве он сам и способен догадаться кого изобразил.

Наконец Аксютин выпрямился и посмотрел на него с подозрительным недоумением во взоре.

— Да, — скучным тоном сказал Андрей, — я сегодня могу достучаться до премьер-министра и позвонить министру обороны. Не слишком сложная задача. Есть концы, и имеется, к кому обратится. Если не брать в расчет время. Пока согласуют, пока выделят окно в расписании приемов… А это уже завтра утром намечается. И даже если я протараню все шлагбаумы и вынесу ворота напрочь, прорвавшись в считанные часы, первое, что меня спросят, откуда я знаю. Ссылки на анонимные звонки, сам понимаешь, не канают. Не тот уровень. Надо или говорить прямо, или ничего не сообщать. Можно сляпать легенду, но доверия не будет. Непременно ведь захотят убедиться в точности изложенного. А потом он звякнет ниже и на каком ознакомленном с информацией человеке эти крайне любопытные подробности уйдут к ним, — Андрей показал на папку, — я уже не узнаю. Что эти… хм… дебилоиды захотят стрельнуть мне в окно из гранатомета, меня не особо волнует, на то и охрана зарплату получает. Надеюсь не зря. Убить можно любого, но я собираюсь жить долго и обязательно накручу Фонарева на дополнительные меры безопасности. Гораздо неприятнее, если они все отменят. И проделают это через месяц в другом городе. Идея уже запала в их воспаленные мозги и выполняться рано или поздно будет. Не этот город, так другой. Можно еще звякнуть прямо в группировку к федералам. Есть у меня парочка знакомых. И в военной контрразведке тоже. Еще с Германии и Карабаха сохранились контакты. Честных нынче почти не осталось. Предложить пачку зеленых, среагируют. Опять же точный маршрут я не знаю. Что, перекрыть всю границу? А если они соберутся уже за ней? Обматерят меня за такие предупреждения и правильно сделают. Без конкретных данных никто ничего делать не будет. Есть только один выход — уничтожить всех на месте, чтобы другим неповадно было.

— И ты решил на меня это повесить? Не на армию, не на МЧС!

— А ты недоволен? Когда-то мы именно про это и говорили. Остановить кровь. Ну, вот и пришло время. А не хочешь, так я не заставляю. Возьму твоего заместителя, поставлю ему задачу, без всяких дружеских посиделок. Он болтается где-то рядом, я его тоже пригласил. Собственно все трое должны быть в кафе внизу и ждать звонка. Я предусмотрительный.

Аксютин раздельно и очень длинно выругался.

— Слыхал я и получше, — пренебрежительно заявил Андрей. — Я работал таксистом, а там чего не наслушаешься.

Он помолчал и продолжил:

— Я готов выслушать любые предложения. С утра думаю и других вариантов не вижу. Это — оптимальное решение. Берешь свою группу реагирования. Сколько там у тебя, человек двадцать пять. Подавляющее большинство воевало. Не важно где, опыт имеют, что делать знают. Не срочники, боевые офицеры. Грузишь на самолет. Карту хорошо рассмотрел? Аксютин посмотрел как на идиота. — Вот по отмеченным улицам и пойдут. Въезд только с двух дорог. Перекрыть перекресток. Оружие — любое. Деньги — сколько пожелаешь. Не думаю, что потом будут претензии, но если вдруг запахнет жареным, гарантирую любых адвокатов. Отмажем. Премия будет серьезная. Это без сомнений. Я не министр обороны и зря боевые не обещаю. За все надо платить. За особо нестандартные приказы в обязательном порядке. Собственно я тебя не ограничиваю. Можешь обещать своим парням, и кто понадобится по ходу, все что угодно. Ну, кроме Луны с неба. Сделают — получат.

— Номера машин известны?

— Нет. Я не Бог. Марки и количество. Там все. Больше я ничего добавить не могу.

— Имена. Там написано почти двести боевиков, а ты даешь ориентировки на восемнадцать. Еще с десяток имен, абсолютно ничего не говорящих.

— А ты, верно, решил, что мне приходят полные списки, с указанием паспортных данных и прописки, — издевательски удивился Андрей. — Это руководители. Или чьи имена на слуху. А мясо никому не интересно. Расходный материал. Они представляться не любят и никому не интересны.

— Откуда тогда фотографии? Ориентировки.

— Фонарев принес. Исполнительный товарищ с хорошими связями. Я его прямо ночью поднял и зарядил энтузиазмом. Вот ему и объяснять ничего не требуется. Набросал списочек под диктовку и быстренько притаранил, выполняя служебный долг. Достаточно известные в узких кругах личности. На самом деле пох… Исключительно для опознания и проверки насколько мои данные соответствуют. Я все-таки эти дурацкие имена не слишком хорошо запоминаю. Мог кого и не зафиксировать. Они там сами в своих Махмудах путаются, так родственники, а мне никто. Все. Больше мне поделиться нечем. Что мог — дал. Выбор действий за тобой. Решение все равно принимать на месте.

Андрей замолчал и уставился на Аксютина.

— А у меня есть выбор? — спросил тот. — Глупости. Нет. Если можешь сделать — делай. Разбор полетов будет потом.

* * *

Гаишный 'стакан' уже давно не использовался и стекла в нем отсутствовали. Наверняка местные удальцы повышибали, проявляя героизм. Легко себя чувствовать суперменом, когда по шее не от кого получить.

Дорога была проселочная и ездили по ней не часто, так что и особого смысла торчать здесь для работников полосатой палочки не имелось. Больших денег не заработаешь, а при желании грузовик и объехать может. Вот ближе к городу, километра через три они бдели круглосуточно.

Лучшего места при всем желании найти было нельзя. Сложность в том, что была еще одна дорога и по какой конкретно пойдут, Аксютин не знал. Вечная проблема у Еременко. Всегда в последнюю минуту и без точных указаний. Пришлось разделить свой и без того не слишком могучий отряд. Осталось их всего одиннадцать человек, если считать с ним. Мало, очень мало.

Даже нормальной топографической карты у него не имелось. Та, по которой ориентировались, была еще советских времен, и нарисовано было чистое поле. А здесь не пойми откуда взялись бугры и канавы. С другой стороны и к лучшему. Есть минимальное прикрытие, копать окопы уже некогда, а в канаву запихали десяток МОНок. Нормальный человек туда все равно не полезет, а снять недолго. Если не выгорит… Если выйдет, очень похоже и убирать незачем будет.

Он поправил на себе милицейскую форму и раздраженно передернулся. Отвык. Давно забыл, где она висит, и доставать не собирался. А вот пришлось. Единственный вариант. Нельзя сразу стрелять на поражение. Никакой гарантии, что в машинах те, кто требуется. А даже если те и при них нет оружия… Потом не отмоешься. Страшное преступление российской военщины. Уж ему в обязательном порядке небо в клеточку светит. Не помогут и замечательные адвокаты. Даже на приказ начальства не сошлешься. Убийца на почве ненависти. Да и не хочется так глупо ошибиться.

Честь офицера… Чушь. Насмотрелся на самых разных офицеров. Милицейских, военных, комитетских. Ни замполиты, ни школа, ни служба не объясняют что такое честь. Жизнь прижмет, иногда такое выкинут, никакому дореволюционному офицеру и в голову бы не стукнуло. И что характерно стреляться не тянет. Далеко ходить не надо, сам в дерьме по колено.

Все дело в собственной совести. Через что переступить нельзя. А совесть у каждого индивидуальная. Мораль нынче вещь страшно размытая, но один без сожаления раздавит человека, да еще и ноги вытрет, а другой никогда. А по жизни оба хороши. Пробы негде ставит.