Люди Весны - Ольга Онойко

Арга не спешил. Торопиться было некуда. Сказать по чести, он сам не знал, куда направляется сейчас — и потому позволил Ладри идти своевольно. Минуту Арга потратил, разбираясь с застёжками отцовых браслетов. На запястьях они казались непривычно широкими, а камни — слишком крупными: ударишь случайно, и треснет. «До сих пор не треснули, — подумалось Арге, — стало быть, прочны». Он решил, что к утру снимет браслеты и положит в ларец, в подарок будущему брату. «Доброе предзнаменование, — размышлял он, улыбаясь. — Что же я забыл спросить, который месяц? Сколько ещё ждать?» Он попытался вспомнить, не округлилась ли уже талия Финрай. Но под её многослойным праздничным платьем можно было спрятать ещё одну Финрай, не то что дремлющего в утробе малыша.

Аргу то и дело приветствовали, порой кричали хвалы дому Ториян. Он улыбался и махал рукой. Ладри под ним всё ширил рысь и Сатри не отставал. Арга чувствовал, что коневолки охвачены любопытством и рвутся куда–то. Он не спорил с ними. Коли там есть что занятное, отчего не взглянуть и ему? Веселье только разгоралось. Ближе к полуночи отпустят наёмных слуг: праздник принадлежит всем. И все разбредутся кто куда — одни в дома друзей, другие в таверны, третьи, любители холодной воды, будут плавать в Фиранак и выбираться из неё в жарко натопленные шатры… Магические огни горели так светло, что не было видно звёзд — лишь несколько самых ярких. Редкие снежинки падали с неба. С Окружных гор надвигалась ночная тьма. Сторожевые башни над ними тоже сияли магическим светом, и казалось, что они висят в воздухе.

Крупной рысью Ладри обогнул сады Белой Крепости и перешёл в галоп. Арга понял наконец, куда он так мчится. К горке! Да неспроста! Арга проморгался и сощурился, не веря глазам.

Наглядевшись на своих всадников, с воплями и хохотом летавших по льду, коневолки решили, что им тоже надо. Арга догадывался, что храбрости им для этого требовалось побольше, чем людям. Сесть и лечь копытному зверю не так легко, длинные ноги трудно подобрать, да и весит коневолк изрядно. Но какая–то пегая волкобыла уже поднималась обратно, весело помахивая хвостом. Другая волкобыла готовилась ехать. Она осторожно плюхнулась на зад и, смешно перебирая передними ногами, поползла ко льду.

— Ух! — выдохнул Арга. Сатри и Ладри заржали разом. Волкобылу закрутило в начале пути, она упала на бок, но не испугалась — поджала ноги, приподняла голову и помчалась вниз.

Вороные Арги так и затанцевали.

— Эге! — сказал им Арга. — Дайте–ка я с вас попоны поснимаю, а то запутаетесь.

Он складывал попоны, когда очередная волкобыла подошла и понюхала лёд.

— Тия! — узнал Арга. Та подняла голову. Но сейчас её не интересовал ни Арга, ни его жеребцы. По примеру товарки Тия села, потом, поразмыслив, легла на бок и легко покатилась с горки.

Ладри издал долгий влюблённый стон. Арга рассмеялся и стал искать глазами Лакенай. Вряд ли Тия отправилась гулять в одиночку. Множество людей толпилось вокруг — одни ахали, вскрикивали от страха или подбадривали друзей, другие выжидали момента, чтобы самим поехать вниз к Фиранак. Наверняка и Лакенай была где–то рядом…

Она нашла его первой. Пока он глазел на коневолков, Лакенай тихонько подобралась сзади. Как будто свечение нежной звезды наплыло и обняло Аргу — а следом его талию обвили знакомые лёгкие руки. Арга обернулся и просиял. В светлом сумраке Лакенай мерцала и золотилась. Надо лбом её сиял тонкий золотой обруч, туго заплетённые косы падали на пышные меха накидки. Серебряно–белые шнуровки стягивали жемчужного оттенка платье. Арга глубоко вдохнул от восторга и учуял аромат сладких масел.

— Мэнайта Лакенай Золотая!

Лакенай забросила руку ему на плечо и подставила губы для поцелуя.

— Погляди вокруг, — шутливо сказала она, когда Арга сумел от неё оторваться. — Есть кого приветствовать и кроме меня.

С нею были Сарита, несколько младших Фраянов — и гость, которого Арга не думал увидеть.

— Иннайта Гарак! — воскликнул он и смутился.

Посмеиваясь, прелат осенил себя знаком цветка.

— Давно я не видал зимы, — сказал он добродушно. — Не думал, что так стосковался по ней. В Суре снег выпадает, но тут же становится грязью. Привет тебе, Ториян Арга Двуконный. Помню тебя юношей и верным сыном, а нынче ты правитель и муж. Всё меняется в этом мире под солнцем.

— Кроме тебя, иннайта.

— Все мне так говорят!

Гарак и вправду ничуть не изменился. Был всё так же крепок, румян, стар и лыс, и за десятилетия, казалось, не потерял ни одного лишнего волоса.

— Сатри, Ладри! — сказал Арга. — Играйте, а мы посидим тут.

Он уже нашарил взглядом мраморную скамью — на берегу замёрзшего ручья, выше по течению. Попоны пришлись кстати. Арга расстелил их на ледяном камне и пригласил садиться. Лакенай с улыбкой разрешила родичам укатиться, куда желают их сердца. Сарита осталась стоять, засветив малый огонь над навершием своего посоха.

— Не годится это время для разговоров о деле, — сказал Гарак со вздохом. — Но времени мало. Не успел я перевалить через Эленги, Арга, как все принялись дуть мне в уши, что я должен сесть на Престол. Что это такое?

Арга развёл руками.

— Ужели секрет? Святейшая Каудрай благословила инн Эрлиака сопровождать армию. Все думали, что она передаст ему сан. Но когда она… прощалась с людьми, она не захотела его даже увидеть.

— И все решили, что он провалился?

Сарита хмыкнула. Гарак пожал плечами и спрятал подбородок в овчинном воротнике.

— Эрлиак хитрый и упрямый, — сказал он задумчиво. — Эрлиак мстительный и злопамятный. Эрлиак любит власть. Всем хочется, чтобы на Престоле появилась ещё одна Каудрай, седая и прекрасная… ну, лысая и не прекрасная, вроде меня, но хотя бы седая. Разве это правильно? Фрага не хотел, чтобы его сменил другой хромой старик. Фрага хотел, чтобы его сменил красавчик с плечами шириной с ворота.

Арга поперхнулся. Лакенай засмеялась, глядя на него с нежностью.

«Откуда он знает?» — подумал Арга. Мурашки сбежали по спине. Арга помнил тот, давний разговор с приёмным отцом. Фрага действительно сказал, что новый вождь должен быть молод, ибо сила и решительность сопутствуют молодости. Но кто мог подслушать его слова? Да ещё передать кому–то?.. Может, Фрага сам говорил это Гараку когда–нибудь? Он уважал Гарака, как и все весенние, но близким другом ему не был.

Гарак глубоко вздохнул и ещё плотнее закутался в свою шубу. «Отвык, нет, отвык от зимы», — пробормотал он себе под нос.

— Раз уж мы говорим о деле в этот час, — сказала Лакенай, — иннайта, расскажи, что думают в Суре о чёрных иноках? Белый Берег куда ближе к Зиддридире, чем Аттай.

Гарак покачал головой.

— Святейшему, — неожиданно сказал он, — предстоят два великих дела: благословлять войну мечей и вести войну слов. Второе дело куда трудней первого. В Суре думают, что Элевирса пробудила дракона. В пустынных обителях не было и речи о том, чтобы идти походом в чужие земли. Но раз иноков позвали на помощь… Раз их молят спасти людей ото зла… Сердца их вспыхнули разом, как сухая солома. Они стремятся вершить добро.