Тень императора - Василий Сахаров

Честное слово, когда придет срок проредить семью Канимов, я сделаю все возможное, чтобы молодой герцог остался в живых. Правда, сделать это будет очень трудно, поскольку свои планы ему раскрывать нельзя, а он человек простой и прямой, поэтому после смерти отца отправится в родовые владения и там сгинет. Его свои же родственники под нож пустят — они сомневаться не станут и ради власти готовы на многое, даже на убийство близкого человека.

— Здравствуй, Гай, — я хлопнул герцога по плечу. — Какими ветрами тебя занесло во дворец?

— Привет, Уркварт, — он широко улыбнулся. — Тебя искал. Заехал в особняк, говорят, что ты у императора. Я сюда, а здесь сообщили, что тебя нет, но ты скоро вернешься. Вот и жду.

На нас посмотрел Тракайер и я махнул рукой, ступай, и когда он удалился, спросил Гая:

— Посидим где-нибудь, поговорим?

— Извини, тороплюсь, — герцог пожал плечами. — И так времени много потерял, пока тебя ждал.

— Понимаю. Что от меня нужно?

— Дай проводников, которые хорошо Северную пустошь знают, и хотя бы пару оборотней.

— Зачем?

Гай покривился, словно у него болел зуб, и ответил:

— В последнее время там творится что-то непонятное. Пропадают наши караваны и разведывательные группы. Надо разобраться, в чем причина, а опытных людей не хватает. Отец поручил собрать отряд, и я решил с ним отправиться. Плевать на запрет — своих людей поведу сам. Но нужны хорошие разведчики и проводники, как твои кеметцы и оборотни.

— Правильно сделал, что ко мне обратился, — я одобрил его поступок. — Без ложной скромности, могу сказать, что у меня самые лучшие северные следопыты. Оборотней и воинов получишь. Куда и когда им прибыть?

— Завтра утром. В мой замок.

— Договорились.

— Благодарю, Уркварт.

— Пока не за что.

— Ну, я пойду?

— Удачи тебе. Как вернешься из пустошей, загляни ко мне, хочу твой рассказ послушать.

— Обязательно.

Герцог пошел по коридору и, глядя ему вслед, я подумал:

"Иди-иди, Гай. Мои следопыты выведут тебя прямиком на "океанских ястребов", и они тебя сцапают. Посидишь в плену полгодика, а когда вернешься, то узнаешь, что твой отец погиб. Это очень удачно вышло, что ты отправляешься в рисковый поход. В пустошах тебе безопасней, чем дома, и мне не надо думать о сохранении твоей жизни".

Когда я оказался в покоях императора, он был занят. Через магического связиста Марк Анхо общался с Дином Осколье, который вот уже две недели находился при штабе 5-й полевой армии. Раньше она называлась Маирским горным корпусом, потом стала сводной армейской группой и, наконец, доросла до полноценной армии. Ну, а командовал этим войском генерал Иероним Мурманс, достойный воин и ярый сторонник императора. Что характерно, он не ладил с канцлером, и у нас имелись на него определенные планы.

Не отвлекая Марка, я присел рядом, устроился поудобнее и прислушался к разговору.

— Как у вас обстановка? — спросил император.

— Затишье, — ответил Осколье. — Холодно. Проблемы с продовольствием и снаряжением, как у нас, так и у противника. Никто не хочет наступать, для этого нет сил, и идет позиционная война. Мы держим подступы к Цуркину, а враг окопался в нескольких километрах от нас и огородился полевыми укреплениями. Только иногда рейдовые группы встречаются на нейтральной полосе, да разведчики шалят.

— Насколько силен противник?

— Против нас двадцать пять тысяч воинов на передовой и примерно десять в тылу. Чародеев мало, но зато наши разведчики заметили вампиров.

— Кровососов много?

— Нет. Десяток. Они засветились и снова пропали.

— А каковы силы Мурманса?

— Шесть пехотных полков и два кавалерийских. На их основе генерал сколотил четыре бригады, которые усилены кеметскими беженцами, наемниками и ополченцами. В довесок к этим подразделениям имеется три дивизиона боевых монстров и три штрафных батальона из пленных дружинников дома Ратина. Общая численность 5-й армии девятнадцать тысяч воинов.

— Что с боевым духом солдат?

— Плохо. Кадровые подразделения, несмотря на пополнения, сильно ослаблены. Не хватает чародеев и жрецов, есть острый недостаток в магических зельях. Из-за этого много больных. Дезертиров пока немного, но это до наступления зимних холодов. Как морозы ударят, воины побегут.

— Позор, — император покачал головой. — Как можно бежать с поля боя?

— Прошу прощения, государь, — отозвался Осколье. — Однако солдат можно понять. Война кажется бесконечной и ничего не происходит. Кругом грязь, никаких развлечений и нет побед. Отсюда упадок сил у личного состава, а боевой дух ниже среднего.

— Ладно. Это я просто так сказал. Понимаю, что на передовой ничего хорошего и война слишком затянулась. Скажи, что с Мурмансом? Ты разговаривал с ним?

— Разговаривал. Мы были одни, без посторонних ушей. Он меня выслушал и сказал, что готов ввести войска в столицу. Но только после того, как лично встретится с вами.

— Само собой, — император взял паузу, обдумал слова Осколье, и сказал: — Передай Мурмансу, что я навещу его в ближайшие дни. Проведу инспекцию полков, и мы обговорим будущую операцию. Ты меня услышал?

— Да, государь.

— Отбой.

— Отбой.

Не давая связисту отдыха, император стал вызывать следующего абонента, штаб заокеанского экспедиционного корпуса. Марк нашел себе новое увлечение, общение при помощи говорящего болвана. Причем настолько сильное, что он совсем забросил Элен Кенике, без которой вроде бы жить не мог. Кстати, это уже второй связист из моих личных запасов. Предыдущий не выдержал напряжения и "перегорел". Всего месяц отработал и, сдается мне, что его замена тоже долго не выдержит.

Тем временем Марк вызвал штаб корпуса и ему ответил лично командующий.

— Генерал Фарр на связи, ваше величество! — почти выкрикнул связист хриплым голосом генерала.

— Здравствуйте, генерал. Что у вас?

— Ваше величество, все по-прежнему. Держим оборону Кевайра-он-Каладана, отбиваем вражеские наскоки, совершаем рейды на территорию противника и ждем осады.

— Выдержите?

— Выстоим. Сомнений в этом нет. Припасов хватит на несколько лет, укрепления отличные. Но удержаться сможем лишь при условии, что нам не ударят в спину.

— Есть основания сомневаться в честности наших союзников?

— К сожалению, они имеются. Недавно мы перехватили эльфийского гонца с отличительными знаками яснирской гвардии, и обнаружили письмо к рейнам. В нем сообщалось, что часть яснирского дворянства готова отринуть веру в Неназываемого, который все равно уже погиб, и вновь признать Финголиэри. Условий только два. Первое — никаких репрессий. Второе — они требуют нашего полного уничтожения.