История Российская IX-XVII вв. - Руслан Скрынников

22 января 1558 г. русские войска пересекли ливонскую границу в районе Пскова и, разорив окрестности Дерпта и Нарвы, ушли в Ивангород. Нападение московитов вызвало панику по всей Ливонии, но оно имело значение военной демонстрации.

В конце апреля 1558 г. орден направил на Русь послов со всей суммой затребованной у него контрибуции. В середине мая послы прибыли в Москву, но к тому времени ситуация на западных границах полностью изменилась.

Строительство морского порта в устье Наровы привело к тому, что среди немецких бюргеров в Нарве образовалась промосковская партия, стремившаяся сохранить доходную торговлю с Русью любой ценой. Вспыхивавшая по временам перестрелка приносила ущерб как Нарве, так и Ивангороду. В начале апреля ивангородские воеводы произвели массированную бомбардировку Нарвы, после чего нарвцы заявили о своей готовности признать власть царя и направили послов в Москву. Царь обещал послам обширные привилегии. Тем временем к Нарве подошли орденские войска, и в городе взяли верх противники Москвы. Нарвская артиллерия обстреляла Ивангород, невзирая на перемирие. Военные действия на границе вступили в решающую фазу с того момента, как в Ивангород был прислан боярин А. Д. Басманов. Располагая ограниченными силами (около тысячи новгородских дворян и пятисот стрельцов), он решился штурмовать сильно укрепленную немецкую крепость. Когда 11 мая в Нарве вспыхнул пожар, русские бросились к стенам крепости и после короткого приступа заняли город. В конце мая отряды Басманова заняли крепость Нейшлос в истоке Наровы. Отныне русские прочно держали в своих руках все течение реки.

Царь Иван, придавая исключительное значение «нарвскому мореплаванию», старался создать благоприятные условия для его развития. Он предоставил купечеству Нарвы самые широкие привилегии: право самоуправления, свободу вероисповедания, право на беспошлинную закупку основных товаров на рынках России.

Война в Ливонии приобрела широкие масштабы. Воевода князь В. С. Серебряный осадил Дерпт (Юрьев) и после бомбардировки занял город 18 июля 1558 г.

В это время правитель Алексей Адашев продолжал настаивать на продолжении крымской войны. В 1558 г. его брат Данила возглавил поход в Крым. Одновременно московские власти заключили с орденом перемирие сроком на один год. Воспользовавшись передышкой, магистр ордена Г. Кетлер в 1559 г. подписал в Вильне союзный договор с литовцами, согласно которому Ливония перешла под протекторат Литвы и Польши. Король Сигизмунд обещал ливонцам немедленную военную помощь. Взамен орден сделал значительные территориальные уступки в пользу Литвы. Виленское соглашение круто изменило ход Ливонской войны. Для русской дипломатии оно было тяжелым поражением. Теперь России противостоял не слабый, раздробленный орден, а мощное Литовско — Польское государство.

Летом 1560 г. русская армия во главе с И. Ф. Мстиславским и А. Ф. Адашевым предприняла решительное наступление против ливонцев. В битве под Эрмесом воевода князь В. И. Барбашин — Суздальский наголову разгромил рыцарскую армию.

28 ноября 1561 г. магистр ордена Кетлер подписал новое соглашение с королем Сигизмундом — Августом. Владения ордена окончательно перешли под власть Польши и Литвы. Тогда Иван IV нанес удар по Литве. 15 февраля 1563 г. его войска заняли Полоцк.

В следующем году царь направил в Литву воеводу П. И. Шуйского для завоевания Минска. В соответствии с военными планами Москвы Шуйский должен был выступить из Полоцка и соединиться со смоленскими отрядами на территории противника. Военные планы царя, по–видимому, стали известны литовцам. Они сосредоточили все силы против полоцкой армии и разгромили ее. В конце 1564 г. Крымская орда напала на Рязань, а литовская армия подступила к Полоцку. Пора военных побед России миновала.

Завоевательные войны превратили Россию в многонациональное государство. При Иване III к России был присоединен Чернигов вместе с украинским населением, при Грозном — Полоцк с белорусскими землями. В Белоруссии московские власти взяли на себя роль защитников местного православного населения от протестантской ереси. Православное духовенство относилось к протестантам с большей подозрительностью, чем к мусульманам.

При взятии Дерпта (Юрьева) царские воеводы клятвенно заверили местных бюргеров, что они не будут переселены в Россию, сохранят веру и собственность. Однако их обещания не были выполнены. Под предлогом раскрывшейся «измены» и «заговора» царь вывел немецких купцов в города Владимир, Кострому, Нижний Новгород и Углич.

Иван и его дипломаты лелеяли планы образования в Ливонии вассального Орденского государства и потому старались не оттолкнуть от себя протестантское ливонское дворянство. Грозный позволил немецким бюргерам–переселенцам отправлять свой культ. В Ливонии Москва проводила ту же земельную политику, что и в Казани. Владения магистра и дворян, отказавшихся поступить на царскую службу, перешли в царскую казну и пополнили фонд государственной земельной собственности. Власть стала спешно насаждать в Прибалтике поместную систему и переселять туда русских помещиков.

Завоевательные войны начала царствования Грозного показали, что Россия обладает огромной военной мощью, опасной для всех ее соседей. Однако ее могущество было вскоре же подорвано внутренними раздорами.

Глава 8

Эпоха террора

Охладев к делу реформ, Иван IV в 1560 г. подверг Адашева опале и после заочного суда отправил его в тюрьму. В заточении правитель России умер от нервного потрясения. Протестуя против царского произвола, Сильвестр удалился в Кирилло — Белозерский монастырь. Царь избавился от опеки наставников. Но покончить с опекой Боярской думы он не мог.

После смерти царицы Анастасии Романовой Иван IV в 1561 г. женился на девице Кученей, дочери кабардинского князя Темир — Гуки. По случаю брака он составил новое завещание, в котором названы были имена душеприказчиков. В случае кончины государя они должны были образовать опекунский совет и править государством за малолетнего наследника царевича Ивана. Главными регентами должны были стать бояре Захарьины. Передавая регентство в их руки, царь рассчитывал раз и навсегда решить вопрос о престолонаследии в пользу старшей ветви династии и пресечь любые покушения на трон со стороны детей от второго брака.

Захарьины старательно насаждали своих сторонников в приказном аппарате управления. Они вернули из ссылки дьяка Н. Фуникова — Курцева и добились назначения его главой Казенного приказа. Помощником Фуникова стал дьяк Иван Висковатый, получивший чин печатника — хранителя государственной печати.

Приказная бюрократия была послушным орудием монарха. Курбский язвительно осмеивал царя за его доверие к приказным бюрократам из простонародья. Писарям русским, утверждал он, «князь великий зело верит, а избирает их не от шляхетского роду, ни от благородна, но паче от поповичей или от простого всенародства, а то ненавидячи творит вельмож своих»[494].

Защитник старины, выходец из старой дьяческой фамилии Т. Тетерин высказывал не менее резкие суждения о значении приказной бюрократии. Царь больше не верит боярам, писал Тетерин М. Я. Морозову, «есть у великого князя новые верники–дьяки, которые его половиною кормят, а другую половину собе емлют, у которых дьяков отцы вашим (бояр. — Р. С.) отцам в холопстве не пригожалися, а ныне не токмо землею владеют, но и головами вашими торгуют»[495].

По указанию царя дьяки разработали Уложение о княжеских вотчинах, вступившее в силу после утверждения в думе 15 января 1562 г. Перечисленным в Уложении княжеским родам (Суздальским, Ярославским, Ростовским, Стародубским и др.) запрещалось продавать и менять свои «старинные» родовые вотчины. Сделки подобного рода объявлялись незаконными. Княжеская вотчина, проданная сыну боярскому «опричь» братии и племянников вотчича, отбиралась в пользу Казны. Подвергались конфискации также все без исключения выморочные вотчины княжат. «Великие» вотчины, завещанные князем–вотчинником жене или отданные за дочерями и сестрами в приданое, отчуждались с известным вознаграждением, земельным и денежным. Даже ближайшие родственники по мужской линии (братья и племянники, исключая сыновей) могли наследовать старинные княжеские вотчины лишь по царскому указу: «…и государь того посмотря, по вотчине и по духовной и по службе, кому которую вотчину напишет, велит указ учинити»[496].

Традиционное вотчинное право не ограничивало дворянина в его правах на распоряжение земельной собственностью и не предусматривало обязательной службы вотчинника с земли. Стремительное развитие поместья и превращение его в господствующую форму землевладения трансформировало вотчинное право. Казна стала властно вмешиваться в сферу распоряжения вотчинным землевладением, вовсе не принадлежавшим к категории государственной собственности.