Своеволие - Василий Кленин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но вскоре в долину спустилась казацкая пехота. Темноводцы спешно начали растягиваться вправо, албазинцы — влево, оставляя центр воеводскому полку. Артиллерия пока оставалась в тылу — ее так быстро не развернуть.
Передние десятки латной конницы увидели плотные ряды косматых лоча, поняли, что случилось и уже собирались было развернуться, но сзади подходили новые группы восьмизнаменников. Просто отступить нельзя, возникнет сумятица. Да и от начальства поступил строгий приказ: смять врага! Тот самый приказ, который, по незнанию обстановки, может привести к трагедии. Особенно, если приказы вышестоящих нижестоящими не обсуждаются.
Передовые командиры обсуждать их не решились. Да к тому же, элитные конники испытывали некоторое презрение перед пехотой.
— Ударим! Сомнем! И по дуге вернемся в крепость, — решили они; спешно выстроились в шеренги и рванули на лоча.
Они неслись прямо на темноводцев. Три сотни казаков, полностью оснащенных пищалями. Слитный грохот наполнил долину, дым окутал пешее воинство. Кони врага валились наземь, но уцелевшие воины Восьми Знамен отчаянно рвались вперед. Перезарядиться лоча уже не успеют.
— Примкнуть штыки! Вставить багинеты! — неслись команды по рядам казаков, и конную лаву встретила стена не хуже копейной. Большинство лошадей не решились ломиться сквозь нее. Те же, что подчинились воле ездоков — пали, пронзенные острой сталью. Завязалась рукопашная схватка, а с боков на маньчжуров насели воины Аратана. Теперь для восьмизнаменников был один путь — назад. Независимо от того, какие там приказы отдаст мудрое начальство. Латники разворачивали коней и мчались в сторону Нингуты. По убегающим били из стрел, палили из пищалей подбегающие служилые Пашкова. А над застилаемой дымами долиной неслось многоголосое:
— Черная Река! Черная Река!
Обратно в крепость вернулось не более половины латных всадников. Хотя, для убегающих крестьян они время выиграли.
…Пока отряды казаков брали в осаду Нингуту, Пашков собрал есаулов на очередное совещание. Встали на высоком месте, с которого отлично видно крепость. Санька неуверенно мял в руке план на кожаном лоскуте, пока не решил, что лучше всё показывать на натуре.
Нингута была совсем небольшим городом по имперским меркам, но внушительным — по амурским: около тысячи дворов, то есть, 5–6 тысяч жителей. Ну, и в округе тоже люди обитали. Правда, немалая часть дворов находилась за внешними стенами. Внешние — деревянные — стены построил Шархуда: двойной частокол со сторонами примерно в полтора километра. С каждой стороны света стояли ворота. Внутри этой крепости располагалась цитадель. Здесь уже стены были из камня и кирпича, но не особо высокие. У цитадели имелось трое ворот; с северной стороны стояла глухая стена. В той-то цитадели и находилось всё самое ценное: казна, арсенал. И, конечно, Шархуда со своими людьми.
— Ведаешь ли ты, Сашко, сколь их там осталось? — важно спросил Пашков.
— Конницы у них было не больше двух рот-ниру. Кого-то мы положили в Темноводье, тут побили почти полторы сотни. Думаю, не больше двухсот тех осталось. Или еще меньше. Чосонские мушкетеры тоже давно ушли, а своих пищальников у Шархуды была сотня. Даже если он пополнил их после войны, вряд ли тех стало больше. Пехоты латной у него было много — более полутысячи. Да и набрать новых несложно. Но вряд ли они постоянно в Нингуте живут. Потому я и предложил напасть внезапно, чтобы те в крепость успели прийти. Кто-то вообще на Шунгале живет. Я думаю, тут тоже не больше одной-двух сотен находится. Пушки же Шархуда в походе почти все растерял… Но сколько их в Нингуте может быть — я не ведаю.
— Коль сложить их силу, то не более пяти сот выйдет, — покивал воевода. — Инда того менее.
— Еще местные жители есть, — добавил Санька. — Этих до тысячи наберется. Если всех вооружить…
Пашков только нетерпеливо отмахнулся. Крестьяне… Что с них взять!
— Как брать град сей будем? — не спросил, а вопросил он. Пашков уже видел себя победителем, и весь преисполнился важности.
— Да что тут думать! — вылез Петриловский. — Сила ломит! А сила на нашей стороне! Выносим ворота и захватываем!
— Коли сказать неча, так пасть бы и не раззявал! — осадил Артюшку воевода. — А какие ворота сподручнее брать? Иль ты на все напасть решился? Сашко, ты крепость лучшее знаешь, что скажешь.
— Внешние стены у них хлипкие, бери, где хочешь, — улыбнулся Дурной. — Да и посад велик: легко под прикрытием домов пушки близко подвести и палить в упор. Главное, внутреннюю крепость взять. Так что с севера идти на приступ нет смысла — там у цитадели стена глухая, обходить придется… Или на стену лезть, чего не хочется. С юга тоже не след нападать — там река примыкает, неудобно. Вроде бы лучше всего западные ворота: в той стороне их земли, подмога возможная. Мы их так полностью отрежем. Но загнанная в угол крыса дерется отчаяннее.
Атаман задумался.
— Ну? — нетерпеливо рявкнул Пашков, утрачивая величественность.
— Я б с востока ударил. Авось, слабые духом побегут. Тогда под каменными стенами меньше наших поляжет.
— А те, что ж? Убегут от нас? — воевода был явно недоволен; ведь убегут же не просто так, а с златом да шелками!
— А их Аратан и Тютя в поле догонят, — ответил Санька. — Коннице в поле сподручнее драться, чем под стенами.
На том и порешили. До вечера из самых крупных пушек обустроили защищенную батарею напротив западных ворот. Чтобы смутить маньчжуров, такую же поставили на севере, но там были самые слабые пушки, почти без ядер и пороха. Просто, чтобы люди Шархуды свои силы распылили. Под покровом ночи половина даурской конницы ушла за запад, вниз по Муданцзяни. С ними, на немногих захваченных суденышках, отправилась часть албазинцев. Они будут ловить тех, кто побежит по реке или за рекой.
А утром грянули пушки. На этот раз Санька не спешил. Войска отдохнули, сытно позавтракали награбленным (а то две недели чем попало питались) и только после этого пошли на Нингуту. Битва обещала быть несложной.
Глава 69
Деревянный частокол взяли сходу. Пашковцы ложными наскоками с севера и юга раздергали защиту богдойцев, а потом восемь пушек за пять залпов буквально разнесли восточные ворота. Маньчжуры пытались соорудить позади баррикаду, но темноводцы ворвались в городок не только напрямую, но и через стены. Обороняющиеся, не выдержали перекрестного обстрела и начали отходить назад. К тому же, мерзкие лоча начали захватывать стены на севере, которые защищали практически
