Групповые люди - Юрий Азаров

Но бог с ним, со сравнительным анализом. Вернусь к Зарубе. Я долго размышлял над природой его внутренних противоречий: с одной стороны, завышенный статус, то есть высокая самооценка и, следовательно, высокий уровень чувства собственного достоинства. Он орет: я все могу, дайте мне только срок, я покажу, преобразую, перестрою! А с другой стороны — приниженное, уничтоженное, измельченное, изгаженное самосознание, то есть постоянное, ежеминутное подсознательное фиксирование им самим своей ущербности, неполноценности. И если чувство собственного достоинства основывается на самосознании, то и оно при постоянном ощущении себя как мерзопакостного существа примет уродливые формы. Итак, основание грязное, нечистоплотное, подловатое, а помыслы, то, что в уме, может быть, на поверхности души — так ему кажется — в высшей степени благородны.

И эта поразительная особенность: при всех своих непристойных минусах — сознание своего величия, великого предназначения: да, я спасу вас, спасу эту социальную общность, дам вам то, что сделает вас непременно счастливыми. Эта наглая самоуверенность, что его помыслы являются помыслами высшего порядка и потому все окружающие должны признать необходимость их осуществления! А если нет этого признания, то демоническая личность впадает в транс, в демонстрацию своих страданий, или в полное уныние, или в гнев — и тогда все летит вверх тормашками и из этих тормашек рождается новая мстительность, готовая всех разорвать в клочья, мстительность, сопровождаемая подозрительностью, манией преследования и манией величия, и из этой мстительности и из этих двух маний высекается зловещая энергия, заставляющая личность беспощадно терзать себя, своих близких, лишь бы достичь цели, лишь бы привлечь к своим бредням новых дураков, а дураков, способных слепнуть от живого мстительного огня, всегда полным-полно, ибо этот огонь рождает пламя, на которое как мотыльки слетаются не только одиночки, но и целые кланы, народы. Так возникает человек толпы, человек-масса, человек, который призван выразить Пошлое Всеобщее, то Дурное Всеобщее, которое веками накапливается в народе, в интеллигенции, в бюрократии, а потом вулканом выходит, наполняя отдельные индивидуальности самым опасным веществом — социальной взрывчаткой, способной разрушить мириады человеческих отношений, жизней, способной вызвать продолжительные детонации, приводящие к уничтожению культуры.

Двадцатый век, век различных социальных потрясений, нередко именуемых прогрессом, дал принципиально новые соотношения в системах "народ — личность", "личность — государство", "общество — группа". Это последнее образование составляет основное ядро социально-экономического развития. Итак, во главе любой авторитарной общности стоит группа, выделившая из своей среды в общем-то посредственную личность, личность, однако, не настырную, способную последовательно проводить в жизнь то, что нужно группе. Здесь сразу несколько неожиданностей: почему же группа выделяет из своей среды посредственную личность, а не талантливую? Что же, группа рассчитывает, продуманно осуществляет свои действия, назначая на пост руководителя заурядного человека? Эти два вопроса связаны между собой. Подчеркнем, это заметил первым Лапшин, в данном случае речь идет не о творческих, созидательных образованиях, а об авторитарно-паразитарных общностях, где разрушение и потребительство являются главными целями каждого члена группы.

Эти цели тоже не формулируются специально, больше того, эти две цели, как правило, излагаются в такой иносказательно-загадочной форме, что от самих целей ничего не остается, внешне по крайней мере, поскольку изложение становится крайне запутанным, ибо в его основу положен, как выразился тот же Лапшин, принцип лабиринта, где все смещено, перетасовано и имеет обратный смысл. То есть война называется миром, ненависть — любовью, жирный человек — худым, целомудренный — развратным и так далее. Как это ни странно, это оборотничество лучше всего усваивается посредственными людьми, они обладают гениальной способностью называть черное белым, а доброе злым. Затем, назначая посредственность на роль руководителя, каждый член группы, считая себя едва ли не гением, следует своему тайному девизу: "Лучше все же, чтобы у власти стоял дурак". Пусть этот дурак распинается, орет, призывает к реформам, но пусть он говорит так чтобы в его словах ничего не значилось, а точнее, отовсюду лезла его заурядная, доступная всем для восприятия посредственность, потому что массы больше всего нуждаются в посредственных постулатах, призывах, преобразованиях. Короче, лидер должен быть человеком массы, человеком толпы, и группа чисто интуитивно отбирает из своей среды такую личность или, точнее, такую безликость, которая хотя бы по внешним признакам устраивала толпу, то есть обладала набором штампованных стандартов, которыми пользуется в своем обиходе толпа, ну и, разумеется, чтобы эта посредственность по внешним своим данным не была чересчур уродливой: незачем, например, лидеру иметь гориллообразный подбородок или брови, напоминающие кусок кошачьего хвоста. Компьютерные мозги группы, просчитывая все возможные формы поведения лидера, делают общий вывод: "Важно, чтобы он нам не мешал". При этом группа отлично понимает, что эта гнусная посредственность, поставленная у власти, непременно будет мешать. Будет мешать именно в силу своей посредственности, ибо нет царя в голове, а есть лишь одна посредственная установка стоять во главе и непременно руководить (как же, народ ждет, массы требуют, человеческим фактором надо управлять, разумно управлять, разумно переделывать и мир, и отношения в этом мире!), да, именно непременно, ежечасно, ежесекундно руководить, это значит выходить на массы, читать тексты, призывающие к безбедным свершениям, улыбаться, заверять, иногда покрикивать, иногда смеяться, одним словом, осуществлять великую политику развития человеческих общностей, а может быть, и всего человечества. Я должен, однако, тут же оговориться, поскольку речь идет о Зарубе, маленьком человечке, крохотном лидере, каковым он себя и сам считал, так вот, наши рассуждения не имеют никакого отношения к глобальным преобразованиям общества, то есть наш посредственный персонаж хоть и смыкается с новейшими социальными образованиями, но пишущий эти строки никак не имел в виду хоть какие бы то ни было намеки на такие, может быть, даже гениальные посредственности, как Сталин, Мобуту, Пол Пот, Муссолини, Мао Цзэдун и другие. Хотя, разумеется, этот сегодняшний недостаток придавать всем единичным явлениям всеобщий характер и меня подталкивает к обобщениям, но я намеренно их избегаю, хотя бы потому, что эти обобщения в мировой культуре уже сделаны. Один европейский ученый так и сказал в свое время: "Мы констатируем новый социальный факт: европейская история впервые оказывается в руках заурядного человека как такового и зависит от его решений. Или в действительном залоге: заурядный человек, до сих пор всегда руководимый другими, решил сам управлять миром. Выйти на социальную авансцену он решил автоматически, как только созрел тип "нового человека", который он представляет. Изучая психическую структуру этого нового "человека массы" с точки зрения социальной, мы находим в нем следующее: 1) врожденную глубокую уверенность в том, что жизнь легка, изобильна, в ней нет трагических ограничений; поэтому заурядный человек проникнут ощущением победы и власти; 2) ощущения эти побуждают его к самоутверждению, к полной удовлетворенности своим моральным и интеллектуальным багажом. Самодовольство ведет к тому, что он не признает никакого внешнего авторитета, никого не слушается, не допускает критики своих мнений и ни с кем не считается. Внутреннее ощущение своей силы побуждает его всегда выказывать превосходство: он ведет себя так, словно он и ему подобные одни на свете, а поэтому 3) он лезет во все, навязывая свое пошлое мнение, не считаясь ни с кем и ни с чем, то есть следуя принципу "прямого действия".

Эти слова необычайно точно характеризуют Зарубу. Это я потом для себя сформулировал. А тогда Заруба просто меня подавлял не только своим авторитетом, но и смелостью идей, смелостью поисков. В блатном лексиконе есть термин "антилопа", что означает довольно сложное образование: не от мира сего, ищущий, необычный и даже творческий. Так вот, Заруба был немножко антилопой, и это не могло меня не волновать. Заруба нередко говорил такое, что я днями не мог опомниться. Например, он постоянно заговаривал о вере:

— Глубинные духовные процессы не нуждаются в проверке. Если бы вера была доступна научной проверке, она бы утратила свою силу, стала бы излишней. Маколлизму нужна сильная вера, примерно такая, какая была порождена христианством.

— Тогда нужен и свой Христос?

— Вы в самую точку попали. Подумайте над тем, почему человеческие страдания в христианстве стали так притягательны. Отвечу вам. Вера в любое учение есть прежде всего переживание. Она не может быть обоснована логически. Здоровая вера должна отвергать любые попытки рационального проникновения в учение. Вера не доказывает себя, а показывает. Ваша задача — разработать такие мероприятия, которые бы показали всем, что мучения и страдания есть условия высших человеческих радостей.