Стажировка юной магини - Мария Пригожина

Мой друг, несомненно, имел в виду ненормальный ураган, который напал на нас с Силоной, когда мы летели в Долину Фей. Тогда он и мне показался низкопробным представлением, но не из-за того же мы задерживались, чтобы рассуждать о живучести обмана! Наверняка у Андриса имелись на то другие, более веские причины. Но он, переговариваясь с Владаром, вроде бы бесцельно прохаживался. И вдруг я почувствовала загадочную фразу:

"И что же мы им скажем? И как?"

— Ты про кого?

— Про космических кузнецов. Надо решить, как с ними общаться.

— А Уши? Ты же их для чего-то делал.

— Чтобы подслушивать мысли прозрачных. Для людей тоже годится, но подозреваю, что вселенские мушки устроены иначе и вряд ли воспринимают обычную телепатию. Я составил текст, но очень приблизительный. Надо бы его отредактировать и выучить наизусть. Всем. Объясниться с ваятелями комет должен суметь каждый из нас. Мало ли как разложится… Так что задержимся немного.

Что ж, мы задержались. Но не немного, а долго и нудно разбирались с многочисленными методами телепатии. Заодно выудили у Андриса секрет чтения писем по следам мыслей. Выяснилось, не такой уж он особенный — читай себе между строк и все! Только птичий язык я оставила на потом, чтобы не забивать голову трелями и пересвистами. Как ни странно, Силона без особых затруднений освоила магическое общение. И тут Андрис заявил:

— В общем-то, нужен только универсальный межгалактический язык. Он самый элементарный и понятный всякому. Думаю, и волшебным насекомым подойдет.

Да уж, так называемый "элементарный" дался нам несколько сложнее всех предыдущих вместе взятых. Настраиваться на какую-либо волну было бесполезно. Зато, когда мы поняли, что от нас требовалось, все пошло, как по маслу. Универсальный межгалактический язык действительно оказался до примитивности простым, он обходился без премудростей типа слов и эмоций, которыми люди обычно пытаются описать увиденное. Мы лишь передавали друг другу готовые образы, точно так же, как молодые маги, когда рассказывали нам историю мира.

Оставалось еще одно дело, самое главное и трудное — текст, предназначенный для космических кузнецов. Мы правили его много раз. О том, что он должен был собой представлять, никто из нас не знал. Всевозможные доводы, выраженные в ярких образах, казались неубедительными, а картины гибнущей жизни нереальными.

— И с какой стати они будут нам помогать?

Силона, отчаявшись, демонстративно уселась в свое пилотское кресло:

— Уж лучше поедем скорей. Ночь уж скоро! Пусть этот ваш Модерст придумывает. Все-таки он профессор какой-то там магии…

— Хаоса, — напомнила я.

Молодые маги только усмехнулись и промолчали, но мне, умудренной новыми знаниями, ничего не стоило поймать витавшие в воздухе мысли:

"Станет он придумывать, как же! Хорошо, если вообще поверит".

В конце концов, у нас все-таки что-то получилось — что-то, слегка наивное и немного громоздкое, но вполне приемлемое. Когда сгустились сумерки, текст послания стал нравиться даже Андрису, а это уже было хорошим признаком. Больше нас ничего не задерживало, разве что отсутствие Зюзи, которая в очередной раз пропала. Но, памятуя слова Ризэллы: "мудрая птица знает, что делает", я не очень-то волновалась.

Гл. 34. Три желания Дрына

Старт в Волшебную страну пришлось отложить на утро, так затянулась подготовка. Зато все чувствовали себя намного увереннее. Выучив наизусть свое многочасовое творение, мы вдруг вспомнили, что с утра ничего не ели. Владар предложил, было, свои услуги, но ни конфет, ни чипсов никому не захотелось. Тут уж опять наступило время моего триумфа, и я торжественно развернула скатерть-самобранку.

Фотографии там уже не было — валялась где-то на дне кофра. Надоел мне самодовольный тип, которого я почему-то считала другом. По крайней мере, другом. А ведь виделись мы всего лишь несколько раз, но за короткое время он успел наговорить и наобещать мне кучу всякого разного. Вот глупенькая девчонка и возомнила, будто у нас с ним любовь. А мой герой спокойно отправился созидать свой особый мир. Так с тех пор и созидал. Даже ни разу не удосужился поинтересоваться, как дела у бывшей возлюбленной.

За ужином нас снова развлекал Андрис — объяснял, как стихии порождают неуязвимых монстров, способных пролезать в узкие щели и нырять в бурлящую лаву. И что спастись от них можно, только чем-то или даже кем-то пожертвовав. В нашем случае мы обошлись малым — потеряли волшебные вещи, как раз по одной на каждое чудовище. Но бывают, мол, и значительно худшие ситуации. Иллюстрировать страшный рассказ молодой маг не стал, и нам, наверное, пришлось бы прослушать скучную лекцию до самого конца, но тут из-за деревьев показался человек.

По длинным ушам и сутулой осанке я узнала Дрына. Подойдя к нашему временному лагерю, он остановился в нерешительности, видимо не зная, с чего начать разговор. Его перепачканное землей страшноватое лицо уже давно меня не пугало. Наоборот, вкупе с разбитыми ладонями, вызывало жалость.

— Теперь что же, это… ну… на ту сторону не перебраться что ли? — наконец, спросил кладоискатель, обращаясь почему-то ко мне.

Я растерянно посмотрела на Андриса, и он опять меня выручил:

— Платок!

К счастью, я давно изучила мамины инструкции. Волшебный платок не требовалось бросать, надо было лишь махнуть им в нужном направлении. Раз — и большой красивый мост с резными блестящими перилами перекинулся через реку.

Новшество, казалось, не обрадовало Дрына. Он сразу перешел к следующей теме:

— Вы уж это, ну… Если карту как бы отыщете, про меня не забудьте. Сам-то я не могу это самое… ну, отлучаться вроде как пока. Дел много.

Вдохновленная предыдущими успехами, я предложила:

— Послушайте, Дрын, у меня есть золотая рыбка. Она исполняет желания.

Землекоп смотрел с недоверием и улыбался.

— Не смейтесь! Исполняет, — моя убежденность, кажется, подействовала, и в глазах Дрына промелькнула заинтересованность. — Просто поймайте рыбку и загадайте три желания, например, клад, любовь и здоровье. Вот увидите, все сбудется.

— Ладно, — согласился вечный кладоискатель и смешно тряхнул ослиными ушами. — Загадаю. Тогда и посмотрим на что ваша рыбка как бы это самое, способна, что ли.

Я подала ему волшебный сачок, и он довольно ловко зачерпнул им воду из банки — три раза, как положено. Попавшись, естественно, на последней попытке, золотая рыбка быстро произнесла дежурную фразу и, презрительно прыснув, нырнула на дно. Очень уж она не любила работать!

Полосатая рубашка Дрына некоторое время мелькала за деревьями. Потом он исчез из виду, и вскоре послышался знакомый стук лопаты.