Старая Русса в истории России - Иван Николаевич Вязинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
12 декабря. Первая крупная операция народных мстителей южного Приильменья. Несколько отрядов под общим командованием майора Никифорова вышли на операцию по разгрому вражеских штабных гарнизонов в деревнях Мануйлово, Лукино, Воронцово, откуда немцы выслали все население. Партизаны рассчитывали быстро вернуться, питания взяли на один день, зато нагрузились боеприпасами. Несмотря на мороз, шли в сапогах, так как болота еще не промерзли. До цели не дошли восемь километров, как наступил рассвет. День провели в лесу без костров, согревались как могли.
Поздним вечером Никифоров двинулся на Мануйлово, отряд Араджиони — на Воронцово, Грозный с Глебовым — на Лукино. Часовых сняли без шума и к каждому дому подобрались незаметно. По сигналу красной ракеты в окна полетели гранаты, выбегавших фашистов расстреливали из автоматов и винтовок. Из вражеских гарнизонов спаслось всего несколько человек.
“В 10 утра вошли в Невий мох и, проваливаясь по колено, двинулись по нему, — рассказывал И. И. Грозный, — остановились в смешанном леске. Не успели расположиться, как пришлось занять круговую оборону. Отстреливались до вечера, а затем снова бросок вперед по болоту. И так в течение шести дней. Многие поморозились, ели снег — не было ни воды, ни пищи. У большинства начались галлюцинации — снимали одежду, разувались, ложились в сугробы. Кто был покрепче, с трудом удерживали, помогали идти. На седьмые сутки с помощью армейских разведчиков перешли передний край”.
Бои “местного” значения под Старой Руссой не прекращались, заставляя гитлеровское командование держать на этом участке значительные силы. Ранней весной, как только просохнут дороги, фон Буш намеревался перейти в наступление из района Демянска и перерезать все важнейшие коммуникации между Ленинградом и столицей. Но после декабрьских событий под Москвой изменилась обстановка и на Северо-Западном фронте, — здесь началась подготовка к мощному контрудару.
Во вражеский тыл ушли десятки партизанских разведчиков и связных. Многие выполнили задание. Павлу Никитину даже удалось побывать на старорусском аэродроме, где в офицерской столовой работала его родственница. Михаил Левицкий, отрастив большую бороду и притворившись хромым, разведал значительную часть города. Под видом печника прошел через опорные пункты врага в деревнях Нагово, Вороново и Рашуча Ф. Е. Екимов. До станции Тулебля удалось проникнуть во вражеский тыл В. В. Васильеву, М. И. Сураеву, А. С. Кириллову.
“Но, к сожалению, не всем суждено было вернуться, — вспоминал Иван Кондратьевич Трусов, комиссар отряда Араджиони. — Женя Лазарев без особого труда пробрался в город, а при возвращении был схвачен полицаями и расстрелян. Два подростка дошли до Шимска, но на обратном пути их задержал патруль и доставил в комендатуру. После жестокого допроса Володю Кузьмина расстреляли, а Володю Силаева отправили в концлагерь”.
Не один раз вела разведку в оккупированном крае учительница Лиза Базанова. При ее содействии был сожжен склад леса на берегу Ловати, предназначенный для отправки в Германию, уничтожена немецкая пекарня, разгромлен гарнизон в деревне Кочаново. Выполняя очередное задание, Лиза зашла в родную деревню Березицко, чтобы собрать данные о соседнем крупном узле вражеской обороны — селе Юрьево, но натолкнулась на ночной патруль. Ее доставили в комендатуру, а утром у дороги на Парфино расстреляли.
1942 г. Ночь на 8 января. Из-за сильнейших морозов хорошо промерзли болота. И там, где осенью с большим трудом пробирались партизанские группы, в тыл врага шли роты и батальоны. Старожил И. В. Липатов из деревни Маята руслами рек вывел к Старой Руссе часть сил 595-го полка 188-й стрелковой дивизии полковника Т. И. Рыбакова.
Батальон капитана А. Ф. Величко достиг железнодорожной линии в районе моста через речку Соминку и двинулся к деревне Бряшная Гора. Из-за метели гитлеровцы не сразу заметили движущуюся людскую массу в белых маскировочных халатах. Раздался яростный треск пулеметов. Но было уже поздно. Закипел страшный, понятный по-настоящему лишь пехоте, ночной рукопашный бой...
Освободив Бряшную Гору, на плечах отступающего в панике противника ворвались в Старую Руссу. Вот и красные казармы, обнесенные колючей проволокой, — фашистский концлагерь. Рушатся под взрывами гранат сторожевые вышки и столбы проволочного заграждения, вдребезги разлетаются ворота. За колючей проволокой — штабеля не вывезенных трупов, на дворе ив полуразрушенных казармах десятки коченеющих тел — следы недавней кровавой расправы. На плацу, на фоне уже светлеющего неба, чернеют зловещие столбы с болтающимися на ветру петлями...
И вдруг в напряженной тишине с западной окраины города раздался бешеный перестук пулеметов и автоматов.
— Видно, кто-то пробивается с той стороны, — сказал командир. — За мной, вперед!
Величко не знал, что это гитлеровские палачи вымещают звериную злобу на безоружных узниках лагеря, выведенных на Волотовское шоссе.
Встретив ожесточенное сопротивление перед живым мостом, батальон занял круговую оборону. Закрепились в красных казармах и в каменных зданиях на ближайших улицах. Командный пункт наскоро оборудовали в полуподвале конторы завода “Техника безопасности”, перевязочный пункт — в монастыре.
А бой разгорался. Фон Буш перебросил из резерва в Старую Руссу отборную дивизию СС. Противник отбил Бряшную Гору, советский батальон оказался в огненном кольце. После полудня тяжело ранило капитана Величко. Несмотря на страдания, не менее часа он выслушивал донесения с боевых позиций и умер с телефонной трубкой в руках, отдавая последний приказ лейтенанту Илье Шаповаленко:
— Держись... если не придет помощь... выходи у Бряшной Горы... мы сделали все... напиши родным...
Сегодня улица, по которой в город ворвался отважный батальон, носит имя Величко.
10 января. В течение двух дней 11-я армия В. И. Морозова продвинулась более чем на 50 км. Еще больших успехов добились части левого крыла Северо-Западного фронта. Генштаб немецких сухопутных войск отмечал: “...на нижнем течении Ловати наш фронт отброшен к Старой Руссе”; через день — “враг продолжает наступление, прорвался в район Молвотиц. Мы вводим все имеющиеся в распоряжении резервы”.
Активизировало свою деятельность подполье. Неизвестные патриоты поздней ночью взорвали склад боеприпасов близ аэродрома. Гестапо сбилось с ног в поисках виновных, полицаи тщательно обыскивали немногочисленное население.
Однако, освободив деревни Большое Учно, Жилой Чернец и Пеньково, 84-я стрелковая дивизия генерал-майора П. И. Фоменко вынуждена была остановиться: ее 382-й полк встретил ожесточенное сопротивление врага в Большом Воронове. Основные силы 188-й дивизии безуспешно атаковали многочисленный гарнизон в Медникове. А Ставка Верховного Главнокомандования требовала
