Дверь в полдень - Вадим Проскурин

Колян хихикнул. Когда Настя была маленькая, она такими словами сообщала родителям, что ей надо вытереть попу. Услышав такие слова от собственного тестя, Колян представил его в соответствующей позиции и не смог сдержать смешок. Но когда тесть произнес следующую фразу, Коляну стало не до смеха.

— Китайцы все сделали, — сказал Иван Георгиевич. — Я только что запустил их программу в сеть.

Колян непроизвольно оглянулся по сторонам. Все было таким же, как и прежде, ничего не изменилось. Казалось, миру глубоко наплевать, что у него изменился хозяин. Впрочем, почему казалось? Миру действительно наплевать.

— Так вы теперь властелин мира? — спросил Колян. И тут же добавил, не дожидаясь ответа: — Поздравляю.

— Спасибо, — сказал тесть. — Поздравлять еще рано, я пока контролирую около семи процентов всех компьютеров, но и это тоже неплохо.

— Что собираетесь делать теперь? — спросил Колян. — С чего начнете облагодетельствовать человечество?

— Не знаю, — ответил Иван Георгиевич. — Пока я сделал только одно дело — ограничил доступ к порталу. Если соберешься в другое время, предупреди меня, иначе роботы не пропустят.

— Помнится, вы говорили, что собираетесь взять меня в дело?

— Собирался, — подтвердил Иван Георгиевич. — А ты разве согласился?

— Считайте, что согласился. Что от меня нужно?

— Приходи, — сказал тесть. — Обсудим.

— Хорошо, сейчас буду.

Колян подошел к жене и сказал:

— Извини, Люся, у меня дела.

Люся привычно вздохнула и так же привычно прокомментировала:

— Вечно у тебя дела. Возвращайся.

— Я вернусь, — сказал Колян. — Поговорю с твоим папой и вернусь.

Люся неожиданно разозлилась.

— Опять он за старое, — злобно сказала она. — Даже здесь не мог обойтись без своих дурацких дел! Вот чего не хватало этому миру, так это мафии! Ну почему все люди в мире либо идиоты, либо сволочи?

— Не знаю, — пожал плечами Колян и вдруг спросил: — А я кто, по-твоему — идиот или сволочь?

— Не знаю, — сказала Люся. — Иногда я думаю, что и то, и другое. А на конкурсе мудаков ты займешь второе место, — процитировала она известный анекдот и улыбнулась.

Колян тоже улыбнулся и сказал:

— Я скоро вернусь. Только поговорю с тем, кто займет первое место.

И поспешно добавил, увидев, как на лице жены появилось обиженное выражение:

— Извини, я пошутил.

Направляясь к телепортатору, Колян думал, почему люди такие странные. Люся ведь ничуть не сомневается, что ее отец — гад и мерзавец, но стоит кому-то другому только намекнуть на это, как она сразу обижается и бросается его защищать. Хотя что-то в нем все-таки есть. Так ловко всех кинуть…

День выдался сумасшедшим. Китайцы, конечно, молодцы, справились с заданием раньше, чем планировалось, это, с одной стороны, хорошо, но какую же свинью они подложили Ивану Георгиевичу…

Он рассчитывал, что программисты дадут ему время сформулировать более-менее связные мысли по поводу того, как распорядиться собственным могуществом. А теперь Иван чувствовал себя как будто во сне, в котором самые безумные глюки становятся реальностью и ты ничему не удивляешься.

Все планы, которые Иван Георгиевич успел построить к настоящему моменту, ограничивались двумя пунктами. Распространить измененный код по всем планетам, населенным людьми, и ограничить доступ к машине времени посторонних личностей. Прямо как Кощей Бессмертный, тот тоже первым делом озаботился, как спрятать свою смерть подальше от людских глаз. Естественная логика темного властелина — в первую очередь обеспечить собственную безопасность.

Разговаривая вчера с Колей, Иван Георгиевич впервые назвал себя темным властелином. Тогда он произнес эти слова просто так, не задумываясь над смыслом, если честно, он сам не верил, что безумная затея с кибернетиками из прошлого увенчается полным и абсолютным успехом. Девять лет назад, когда он устанавливал контроль над Солнцевской группировкой, он чувствовал себя примерно так же. Он тоже не надеялся на успех, он просто хотел проверить свои силы, немного поиграть в крестного отца, а потом сдать всю банду следователям, а самому получить генеральские погоны. Но игра пошла настолько крупная, что он ухитрился получить и рыбку и… второе. Генерал милиции и одновременно шеф большой бандитской группировки — о подобных достижениях Иван Георгиевич никогда раньше не слышал, он всегда полагал, что такое невозможно. Однако все невозможное рано или поздно становится возможным. Может, у него судьба такая — творить невозможное?

Он не успел додумать эту мысль до конца, потому что в комнату вошел Коля.

— Здравствуйте, — вежливо произнес он. — Поздравляю. Я пока сюда шел, одну вещь вспомнил — там, в прошлом, Елена осталась…

— Ну и что? — спросил Иван Георгиевич. — Раз осталась, значит, судьба у нее такая.

— Но… — замялся Коля.

— Что но? В моей реальности эта баба мне не нужна и тебе, кстати, тоже. Знаешь, что она сделает, как только здесь появится? Сразу ототрет нас с тобой от управления компьютерами, а что будет потом, я даже представить не решаюсь. Я ее боюсь, я ни одного авторитета так не боялся. Она ведь сумасшедшая, она как бешеный бультерьер. Сколько лет она на войне? Сто с лишним? Ни один человек не сохранит здравый рассудок за столько времени войны.

— Она не бешеная, — возразил Коля. — И никакой она не бультерьер, она просто мягкая кошечка с острыми коготками.

— Думаешь, это лучше? Ты когда-нибудь видел, как кошка играет с мышью? Я бы не хотел, чтобы со мной так играли.

— Она и не будет с тобой играть. Она совсем не жестокая.

— Не знаю, — раздраженно произнес Иван Георгиевич. — Москомп мне показывал видеозаписи, я видел, как она пытает людей. Может, ей действительно это не нравится, может, она очень хорошая актриса, но мне в это не верится. Пока я жив, ее здесь не будет.

— Как знаете, — сказал Коля. — А что с учеными из нашего времени? Их в прошлое тоже не отпустите?

— Пока не знаю, — сказал Иван Георгиевич. — Поживем — увидим.

Он подумал, что такие мысли, наверное, появляются у каждого начинающего темного властелина. Когда ты только-только обрел силу, очень трудно решить, куда ее применить и надо ли вообще ее применять? Если рассуждать здраво и объективно, в будущем дела обстоят не так уж и плохо. Да, болото, ну и что? Зато все довольны и счастливы, как дети в песочнице, а остановившийся прогресс — не самая высокая плата за такое достижение. Да и прогресс, честно говоря, не совсем стоит на месте, лет через двести вон даже машину времени изобретут. Правда, не люди, а компьютеры, но кого это волнует?

С другой стороны, Ленин не зря говорил, что революция только тогда чего-то стоит, когда революционеры способны не только захватить власть, но и удержать. Раз уж начал играть в эти игры, нельзя останавливаться на полпути. Глазом не успеешь моргнуть, как кто-то более шустрый и наглый сбросит тебя с черного трона и в лучшем случае прогонит прочь, а в худшем — замучит с особой жестокостью.

Что наша жизнь — игра. Когда ты изо всех сил борешься, стараясь обеспечить достойную жизнь детям и внукам, это утверждение кажется софизмом. Но когда у тебя есть все, а ты по-прежнему чего-то хочешь, приходится признать, что это не просто слова, а самая настоящая истина. Люди играют в разные игры и игра под названием «жизнь» среди них, несомненно, самая жестокая. Но кому сейчас легко?

— Посмотрим, — сказал Иван Георгиевич. — Мне надо подумать. Прямо сейчас я ничего серьезного предпринимать не собираюсь, возьму тайм-аут на недельку-другую и обдумаю все как следует. Ты тоже подумай.

— О чем? — спросил Коля.

— О смысле жизни. Иди, Коля, дай мне спокойно поразмышлять одному.

Коля скорчил на лице обиженную гримасу и удалился.

Иван Георгиевич немного посидел, опершись локтями на стол и уткнувшись лбом в ладони, а потом поднял голову и сказал:

— Москомп! Напряги своих роботов, пусть водки принесут. И закуски какой-нибудь горячей.

Впервые за последние пять лет ему хотелось напиться до полной потери человеческого облика, чтобы наутро ничего не помнить о том, что было вчера. Интересно, когда Кощей Бессмертный упаковал свое яйцо в утку, он тоже напился?

У портала Елену ждали. Детекторы, встроенные в бронекостюм обнаружили в непосредственной близости от плиты аж целых десять следящих камер. Над зоной перемещения возвышался ажурный купол, собранный из толстых металлических труб. Во времена детства Елены такие конструкции, только меньшего размера, любили устанавливать на детских площадках. Купол был густо оплетен колючей проволокой, как снаружи, так и изнутри.

Вечно молодой осинник вокруг портала был вырублен. Более высокие деревья, растущие чуть поодаль, были соединены толстыми стальными тросами, между которыми была натянута маскировочная сеть, примерно такая же, как над тайной базой чеченских боевиков в Панкисском ущелье. Сеть скрывала под собой полевой лагерь человек на сто — сто пятьдесят. По периметру лагерь был окружен двумя рядами заграждений из колючей проволоки, между рядами бегали овчарки, не то немецкие, не то восточноевропейские. Рядом с порталом стояли три БТРа, их пулеметы были направлены на плиту с цифрами. Приглядевшись, Елена увидела, что в колючей проволоке, оплетающей купол, для этих пулеметов проделали специальные амбразуры.