Повелитель гроз. Анакир. Белая змея - Танит Ли

Теперь старик заговорил вслух.

— Добро пожаловать, господин. У нас почти нечего предложить вам. Сами видите, мы скрываемся здесь, точно крысы, даже свет зажечь боимся. Но вам повезло, что вы постучались именно в этот дом. Наверное, это единственный обитаемый дом на всей улице.

Гость огляделся по сторонам. В темном углу сидела женщина. Ее пергаментное лицо внезапно стало призраком другого — юного, бледного, прекрасного.

— Орван, — сказал гость. Сняв капюшон, он прямо взглянул на старика и старуху. — Теперь вы узнали меня?

— Ты… ты… — залепетал старик. На глазах у него показались слезы волнения — или потрясения, Ральднор не разобрал.

— Ты — убийца Аниси, — прошипела старуха. Она напряглась, трепеща, подобно хрупким крыльям бабочки; ядовитая боль ее мыслей, пульсируя, заполнила комнату. — Убийца дочери моей дочери. Я видела тебя лишь однажды, но запомнила на всю жизнь. — Она была не в силах встретиться с ним взглядом. Ее ненависть к нему внезапно угасла.

— Значит, теперь ты можешь говорить в мыслях, — сказал Орван, точно не слышал ее. — Ох, Ральднор, как это произошло с тобой?

— Меня хорошо учили, хотя и далеко отсюда.

— Ох, до чего же радостно тебя видеть. — Орван сжал его руку, еле сдерживая стоящие в глазах слезы. — Но… зачем ты вернулся в такое время?

— А куда еще я должен был прийти в такое время, как не к одному из нашей расы?

— Ральднор… Ральднор… ну да, куда еще. Куда еще. Ты видел драконов? — Орван отпустил его руку и уставился в черный угол комнаты. — Каждую ночь, когда отзвучит колокол, они разбиваются на группы и тянут жребий, кто куда пойдет. Они кидают в окна горящие головешки. Если они находят женщин, то выволакивают их на улицу и там насилуют их. Каждый день кого-нибудь забивают насмерть. Причины всегда находятся. Как-то раз они поймали одного после комендантского часа. Ему отрубили руки и ноги и прибили их повыше, чтобы он мог видеть их, пока не истек кровью и не  умер.

Старуха из своего угла прошептала, точно выругалась:

— Амрек Змеерукий!

— Нет, нет, — возразил Орван, — Амрек лежит больной в Саре. Говорят, ему мерещатся черти. Нет, это корамвисская солдатня так развлекается. У них есть командир, из Дорфара. Он позволяет им делать все, что заблагорассудится. Абсолютно все. Мы — скот, безропотно ожидающий заклания. Еще до конца года все лачуги в городе опустеют. Стариков перебьют без сожаления. Молодых и сильных отправят на рудники в Иллум, на галеры и в мусорные ямы. Это пообещал нам Амрек. Мы станем его изобретением — расой рабов.

Сквозь щели в разбитых ставнях просочился отблеск далекого красного зарева.

Орван, поежившись, отвернулся от него, глядя на слабые мерцающие огоньки свечей.

— У нас есть немного еды… Тебе нужно поесть…

— Мне ничего не надо, — сказал Ральднор. — Вы в этом доме одни?

— Одни… да, Тира и я… Йахейль умер — от простуды, точно старик — там, на башне, глядя на звезды. Мы здесь одни.

— Тогда вы будете первыми в этом городе, кто услышит меня. В прошлом я причинил вам обоим много зла. Я не забыл об этом.

— Ох, Ральднор, у нас слишком мало времени, чтобы винить друг друга. Мы оставили прошлое в прошлом, правда, Тира?

Он ощутил, как в мозгу у него что-то шевельнулось.

«Я больше не знаю тебя, — внезапно подумал он. Я не ошибся. Нет больше того истерзанного мальчишки, разрывающегося между двумя голосами его крови. Теперь передо мной незнакомец, способный подчинить меня своей воле, человек, которого я никогда не встречал».

Старуха, уловившая что-то, прошелестела внутри своего сознания:

«Ты прошел долгий путь. Твоя вина где-то искупилась или исчезла. Значит, она обрела покой, моя беловолосая малышка, моя Аниси?»

Но пришелец уже начал говорить. Волна его мыслей унесла их собственные, точно ветер мертвую листву.

Оммосец оказался высокорослым крепко сбитым мужчиной, уже начавшим заплывать жирком. Пухлые пальцы унизывали многочисленные кольца, в одном из верхних зубов рдел кровавый рубин.

— Ну, ланнский путешественник, чего ты хочешь? — голос был ровным, не сдобренным даже каплей интереса.

Яннул, которому победа над привратником, не хотевшим пускать его в этот расписанный жуткими фресками зал, далась с большим трудом, ответил:

— Я уже говорил вашему человеку. Я хочу поговорить с вашим хозяином, Иир-Даканом.

— Господин Дакан обедает.

— Превосходно. Я присоединюсь к нему. У меня с самого утра маковой росинки во рту не было.

Оммосец улыбнулся, прищелкнул пальцами, и в зале тут же возникли два крепких охранника.

— Предупреждаю, ланнский путешественник, наше угощение может прийтись тебе не по вкусу.

Откуда-то с улицы донесся грохот падающих бревен, далеко разнесшийся по притихшему городу. Равнодушные глаза оммосца невольно метнулись к двери, и Яннул, отдернув занавесь, быстро шагнул в расположенный за ней зал.

Комнату затоплял красный свет. В центре возвышалась массивная статуя Зарока с огнем, пылающим у него в брюхе. У Яннула свело живот при воспоминании об омерзительных жертвенных ритуалах оммосцев.

Йир-Дакан, развалившийся за низеньким столиком, вздрогнув, оторвался от еды, а рука с недоеденным куском застыла на полпути ко рту.

— Это еще кто? Что, уже поесть спокойно нельзя?

Яннул остановился перед ним, сдержанно поклонился и передал ему письмо от несуществующего купца, скрепленное фальшивой печатью.

Йир-Дакан отставил блюдо и взял письмо жирными пальцами.

— Объясняй. Кто послал мне его?

— Мой хозяин. Киос эм Зарависс.

Дакан разломил печать в тот самый момент, когда между занавесями показался слуга. Прежде чем тот успел вымолвить хотя бы слово, Дакан повелительно махнул ему рукой, приказывая молчать. Пробежав письмо глазами, он хмыкнул и поднял голову.

— Ты знаешь, что задумал твой хозяин?

— Господин Киос обдумывал неминуемое прекращение всей торговли с Равнинами.

— Еще несколько месяцев, много сезон, и Равнин больше не будет.

— Как скажете, — улыбнулся Яннул, — и какая уйма хороших вещей пропадет понапрасну — предполагая, что дорфарианцы не найдут их.

— Как проницательно со стороны твоего хозяина. Вероятно, он имеет в виду деревенские храмы? Да. Что ж, я кое-что знаю об этом. Если он готов обеспечить транспорт и вознаградить меня за хлопоты… Он упомянул неплохую сумму, но я считаю, что мои услуги стоят большего. Посмотрим. Но я не желаю подвергать себя риску и связываться с этим дорфарианским сбродом — это вы должны понимать.