Мир растений: Рассказы о саксауле, селитрянке, баобабе, березах, кактусах, капусте, банксиях, молочаях и многих других широко известных и редких цветковых растениях - Алексей Всеволодович Смирнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Парротия
Лет 40 тому назад в Кашмире местные лесничие ополчились против небольшого деревца из семейства хамамелидовых — парротии яквемонтианской. Внешне парротия напоминает орешник. Растет в несколько стволов, и листья почти такие же, и так же невысока. Под пологом гималайского кедра деодара парротия и растет, как орешник в наших лесах. Когда деодар вырубают, парротия захватывает вырубки и создает такую гущу, такую тень, что кедровый молодняк под этой тенью почти не растет. В 20–30 лет и полуметра не достигает.
Чтобы помочь деодару выбиться к свету, лесничие вырубают парротию. Топор скользит по тонким стволикам, как по металлическим прутьям. И стоит срубить, как от пенька появляются свежие побеги. Вместо одного десять. И в лесу становится еще гуще, еще темнее.
Пробовали сжигать изрубленный в куски ствол вместе с ветвями. Но и тут корни давали новую поросль.
Тогда лесничие стали сжигать парротию живьем. Раскладывают костер у основания дерева, крону не трогают. Огонь подпаливает ветви снизу, и листва, прежде чем погибнуть, вытягивает из корней всю воду. Тут уж несчастное дерево расстается с жизнью. И хотя журнал индийских лесоводов назвал новый способ бесчеловечным, все же с помощью его лесничие освободились от парротии.
А между тем деревце совершенно не заслуживало столь ужасной смерти. И лесничие, если бы потрудились хорошенько подумать, нашли бы возможность сохранить и деодар и парротию. Тем более что для кедра соседство его маленького спутника совершенно необходимо. Парротия для деодара как нянька. Когда нужно, дает спасительную тень. А главное — защищает от четвероногих. В особенности от домашнего скота. Недаром кашмирские крестьяне говорят: «Если хочешь найти молодой деодар, ищи его в зарослях поху». Поху — индийское название парротии.
У парротии есть и еще несколько достоинств, о которых не подумали лесничие. Она хорошо удобряет почву. Примесь десятой доли ее в деодарниках просто необходима. Точно так же, как в Европе для лучшего роста сосны прибавляют в лес десять процентов дуба. Что же делать, если парротия так нужна в лесу и в то же время излишней тенью иногда заглушает деодар? Нужно просто вырубить кусты этого железного дерева там, где она растет слишком густо. Вырубить еще до того, как срубят деодар. Тогда под тенью деодара парротия даст поросль, но она погибнет от недостатка света. Остальные кусты сохранятся и окажут содействие деодару на вырубках.
Растет парротия и у нас на Кавказе. Парротия персидская. Не везде растет, а только в Ленкорани, которая спускается к Каспийскому морю. У нас нет деодара, а в Ленкорани и вообще хвойных нет. Парротия укрылась здесь под сенью каштанолистного дуба. А сама дает такую плотную тень, что, если с солнечной поляны войти под эту тень, нужно пять минут подождать и присмотреться, потому что сразу глаза ничего не видят. Как будто спускаешься в темный подвал, в подземелье. Когда же глаза привыкнут к темноте, начинаешь различать предметы, и первое, что бросается в глаза, стволы самой парротии. Таких стволов нет ни у одного дерева в нашей стране. Их и стволами-то трудно назвать. Скорее всего это некие изваяния, скульптуры. Дерево растет сразу в несколько стволов, которые срастаются самым фантастическим образом. То образуется нечто вроде струи водопада, то фигура человека, то творение абстракционистов.
В довершение всего ветви парротии срастаются между собой. Если приехать в Ленкорань осенью, то парротию в лесах можно узнать издали, с противоположного склона горы, если даже никогда ранее видеть ее не приходилось. Среди монотонной зелени леса деревья парротии выделяются розовыми пятнами, как цветущие вишни.
Если подойти ближе, оказывается, что розовые не цветки, а листья. Цветки появляются до листьев. Они невзрачные, без венчика, только тычинки красные. Зато листья перед опаданием расцвечиваются во всевозможные тона. Основной тон — розовый, но есть оранжевые, красные, фиолетовые, лиловые и почти черные. Часть листьев еще остается зелеными. В этом наряде дерево напоминает попугая. По странному совпадению латинское название дерева «парротия» напоминает английское имя попугая «пэр-рот».
Можно добавить, что парротию называют железным деревом за то, что древесина тонет в воде, а угли издают при падении металлический звон. Растет, помимо Ленкорани, еще в соседнем Иране. Срубленное железное дерево быстро дает поросль от пня, как и кашмирский поху. Сохранился очень небольшой клочок парротиевого леса. Чтобы он совсем не исчез, у нас в Ленкорани устроен специальный заповедник. Он называется Гирканским в честь древней гирканской флоры, к которой относится и железное дерево.
Эолово дерево казуарина
Вот мы и подошли к семейству, которое до сих пор соперничает с магнолиецветными и претендует на авангардную роль в системе цветковых растений, — семейству казуариновых. В нем один род казуарина с полусотней видов. Самый известный вид — казуарина хвощевидная. Ее веточки напоминают стебельки хвощей. Они так же разделены на членики, а листья уменьшены настолько, что еле видны. Это уже не листья, а чешуйки.
Когда видишь казуарину впервые да еще издали, кажется, что это сосна. Тот же толстый ствол с коричневой корой. Та же густая крона. На побережьях Кубы казуарины выстраиваются таким же торжественным ожерельем, как сосны на Рижском взморье. И, только подойдя ближе, обнаруживаешь: то, что казалось сосной, не сосна. Вместо хвои — тонкие, печально поникшие вниз веточки.
На ветвях чернеют маленькие соплодия в виде суховатых шишек. Но похожи они не на сосновые шишки, а скорее на увеличенные шишечки ольхи. Зато семена, которые вылетают из них, напоминают сосновые своими длинными крыльями.
Казуарина — дерево преуспевающее, как на родине — в Австралии и на островах, — так и за ее пределами. Ее крона, лишенная листьев, хорошо пропускает ветровой поток и не ломается во время тропических ураганов. В то же время зеленые веточки немного тормозят ветер и защищают другие, ломкие деревья. За это казуарину назвали эоловым деревом, в честь бога ветра Эола. Потому и сажают казуарину вдоль тропических побережий, чтобы первой встретилась лицом к лицу с ураганом и ослабила его шальную силу. Кстати, на родине она часто и сама растет именно в таких местах.
В Новой Гвинее принято сажать казуарину по краям садов и огородов. Не столько для защиты от ветра, но и как живой прибор
