Фронт без тыла (Записки партизанского командира) - Николай Афанасьев

Есть такая формулировка: "ликвидация Партизанского края". Она по сути верна - в самом деле, раз края не стало, значит, мы вправе сказать, что он был ликвидирован. Но вот как раз это слово - "ликвидация" - и дало почву для кривотолков.

Кто ликвидировал Партизанский край? Если немцы, значит, это было поражение. Если советское командование - значит, это признание ненужности края. Рассуждение простое и подкупающе доходчивое. Добавьте к этому явно негативный характер самого слова "ликвидация" (ликвидируют ведь всегда то, что не нужно, что мешает) - и... все запутается окончательно.

О том, что четвертая карательная экспедиция не привела оккупантов к победе, а партизан к поражению, я писал уже выше. Задачей карателей было уничтожение наших бригад, но это им не удалось. Интенсивность наших боевых действий не стала в тот период меньшей, изменился только их район.

Значит, край был ликвидирован советским командованием? Значит, сама его идея оказалась несостоятельной? Тоже неверно. Выход из края был мерой вынужденной, общая установка оставалась прежней: вся Ленинградская область должна быть превращена в Партизанский край. Так оно и стало впоследствии.

Но откуда же тогда кривотолки? Дело здесь, по-моему, вот в чем.

Еще в 1942 году, в самый активный, плодотворный и устойчивый период существования Партизанского края, как среди некоторых руководителей, так и среди участников борьбы во вражеском тылу получило распространение довольно странное, на мой взгляд, мнение: создание краев, в особенности же оборона их от карателей- дело слишком трудное, неперспективное, а поэтому и ненужное. Оно не только заранее обречено на провал, но еще и отвлекает партизан от выполнения основных задач, Выше я писал уже о том, что такой точки зрения придерживался, в частности, Александр Викторович Герман, считавший действия рейдующих партизанских подразделений гораздо более эффективными и относившийся поэтому к самой идее края довольно скептически. Впоследствии на такую позицию встали и некоторые историки, упоминающие стыдливо о каких-то "ошибках", допущенных якобы в крае, но ни слова, однако, не говорящие о том, что же это за ошибки были. Мне кажется, что и здесь причина заблуждения все в той же формулировке: "ликвидация Партизанского края". Если же вернуться к практикам, я назову еще только одну, но хорошо известную фамилию: К. Д. Карицкий, командир 5-й ЛГШ.

Константин Дионисьевич, как и Герман, всегда был сторонником действий стремительными и неожиданными рейдами, доказал на практике их высочайшую эффективность. Если бы весной сорок третьего у него спросили, что он предпочитает, рейдовать или создать новый Партизанский край и действовать с его территории,- он, безусловно, ответил бы: "Только рейдовать!" И осенью 1943 года первым в Ленинградской области... создал фактически новый Партизанский край. Это особенно интересно еще и в той связи, что именно в то время и именно 5-я бригада стала наиболее активной среди воевавших на оккупированной территории Ленинградской области.

Наблюдая за боевыми действиями в немецком тылу, я все время ожидал услышать из официальных источников такие слова: "Поставленная обкомом ВКП(б) летом 1942 года задача расширения границ Партизанского края успешно рыполняется". По сути дела, мы видели именно это. Но размах происходившего требовал обозначения другими словами: "вооруженное народное восстание". Рядом с ним понятие "Партизанский край" - пусть даже самый огромный - блекло. И его "сняли с вооружения".

Суть же, конечно, не в словах, не в названиях. Я возвращаюсь к термину "Партизанский край" только потому, что стремлюсь избежать путаницы, обязательно возникающей тогда, когда смешиваются разные понятия и забывается перспектива описываемых событий. Восстание - это форма действия, Партизанский край - форма организации, так что одно другого не исключает. Что же касается перспективы, то она выглядела только так: в 1942 году Ленинградский обком партии нацелил партизан на расширение границ края и, пережив трудности конца 1942-го и начала 1943 годов, временно взяв на вооружение как основную тактическую форму действия рейдами, партизанские бригады осенью 1943 года в основном именно эту задачу и выполнили. Абсолютно прав доктор исторических наук Н. И. Макаров, пишущий: "...безусловно неверной считаем мы ту точку зрения, будто бы партизанские края и борьба за их сохранение лишь затрудняли и осложняли дело, тормозили развитие партизанской борьбы, приносили малый эффект... Рейды и партизанские края, как показывает опыт, нельзя противопоставлять друг другу, умалять значение одних и отдавать предпочтение другим. Создание партизанских краев не было самоцелью. Они возникали лишь тогда, когда для этого складывались достаточные предпосылки, и ликвидировались, когда изменялась обстановка и удержание краев становилось трудным и нецелесообразным"{96}. Осенью 1943 года все предпосылки для превращения оккупированной территории Ленинградской области в сплошной Партизанский край были созданы. Оставалось только воспользоваться ими. Как раз об этом я и хочу повести дальше речь. Однако здесь необходима некоторая оговорка. К настоящему времени боевая деятельность партизан, воевавших в тылу врага в полосе Волховского фронта, получила уже довольно подробное освещение в печати. Рассказы о ней можно найти в сборниках{97}, ей посвящались отдельно вышедшие книги и брошюры{98}. Особое место в этом ряду занимают работы ленинградских историков Панкратия Романовича Шевердалкина{99} и Василия Петровича Самухина{100}. Оба они - непосредственные участники борьбы в тылу врага. П. Р. Шевердалкина я уже упоминал выше - это его сменил я летом 1943 года в должности заместителя начальника Волховской оперативной группы Ленинградского штаба партизанского движения.

А В. П. Самухин командовал в годы войны партизанским отрядом, затем воевал в составе 11-й ЛПБ, в 1944 году был помощником начальника штаба бригады. В работах П. Р. Шевердалкина и В. П. Самухина действия основных партизанских сил в полосе Волховского фронта - 5-й и 11 -и бригад - освещены весьма широко.

Памятуя обо всех этих публикациях, я не ставил перед собой задачу подробного описания действий бригад. Остановлюсь только на важнейших, по моему мнению, моментах в их жизни, а также на событиях, свидетелем или участником которых был я сам. В этой связи считаю необходимым подчеркнуть, что написанное мною ни в коем случае не претендует на право называться полным описанием. Читатель держит в руках воспоминания бывшего партизанского командира, знакомится с его размышлениями о том или ином событии - не более.

* * *

Я писал уже о том, что севернее железной дороги Псков - Старая Русса находились районы, освоить которые партизанам длительное время не удавалось. Чрезвычайно заманчиво было сосредоточить здесь силы еще в самом начале войны: железные и шоссейные дороги, пересекавшие эти места, имели важное стратегическое значение. Именно по ним перебрасывалась большая часть грузов для гитлеровских войск, противостоявших войскам Ленинградского и Волховского фронтов. Однако немецкое командование тоже понимало значение района и расположило здесь десятки крупных гарнизонов. Пожалуй, нигде в области не было сосредоточено столько охранных войск: до шести дивизий. Вот почему история освоения этих районов партизанами была в первой своей части трагической.