Крест и клинок - Тим Северин

Казалось, прошла вечность, когда черный кончик ядовитого жала дрогнул перед лицом юноши. Потом скорпион расслабился, тело его медленно распрямилось, и насекомое на согнутых лапках уползло прочь.

Когда же Гектор поднял голову во второй раз, его ждало не меньшее потрясение: он увидел двух всадников на верблюдах, которые уже начали спускаться вниз по склону бархана. Это были лабесса. Они были в просторных синих рубахах, головы закутаны черной тканью, оставлявшей только узкую щель для глаз. Они спустились до половины склона — ноги их верблюдов глубоко погружались в мягкий песок, — когда за их спинами на фоне неба появились еще с полдюжины туарегов. Гектор осторожно потянул руку. Она занемела — слишком долго он лежал на ней, — и ее стало покалывать, когда кровь снова заструилась по жилам. Очень осторожно он отвел в сторону ткань, защищавшую замок мушкета. Он дышал медленно и глубоко. Глаза не отрывались от двух лабесса, приближающихся к нему.

Одинокий низкий куст рос отдельно, у самого склона, шагах в тридцати от них. Друзья договорились, что этот куст будет служить отметкой — когда лабесса поравняются с ним, придет время выскочить из засады. Два всадника были всего в нескольких шагах от этого куста. Гектор поднял мушкет и прицелился в того, кто ехал первым. Мишень поравнялась с кустом, он выстрелил и услышал выстрел Бурдона слева, а затем выстрел Дана. Сквозь облачко черного дыма Гектор увидел, как передовой рухнул с седла, ударившись о землю с такой силой, что Гектор понял — мертв. Второй всадник скособочился в седле, но ему удалось удержаться, а его верблюд прянул в сторону от курса и пустился бежать вдоль склона бархана. Наверху, на гребне бархана, раздались испуганные крики и вопли. Шестеро лабесса развернули своих верблюдов и, орудуя стрекалами, погнали животных прочь. Вот они скрылись за гребнем бархана, а за ними по пятам ускакали их раненый товарищ и верблюд убитого седока.

Бурдон издал торжествующий вопль.

— Больше они к нам не сунутся, — бурно радовался он, выскочив из своего укрытия и перезаряжая мушкет.

Гектор с Даном, дождавшись Карпа, подошли к лежащему туарегу. Тот был убит наповал. Он лежал на спине, раскинув руки.

— Ты хорошо рассмотрел тех, кто убежал? — спросил Гектор у Дана.

— Да, — ответил мискито. — Я бы сказал, что они усвоили урок. Только у двоих из них были мушкеты, да к тому же древние и почти бесполезные. Теперь они знают, что мы тоже кусаемся.

— Будем надеяться, теперь они оставят караван в покое, — вмешался в разговор Бурдон. Он все еще ликовал. — А вдруг и эти негодяи, купцы-караванщики, когда узнают, на что мы способны, станут относиться к нам уважительнее.

— Нам не стоит оставаться здесь, — сказал Гектор. — Если лабесса решат вернуться, мы будем у них как на ладони. Лучше поднимемся на гребень. Оттуда видно все вокруг, там и будем ждать Ибрагима.

Увязая в рыхлом песке, они с трудом поднялись на вершину бархана. Укрыться было негде, и солнце с ясного неба жгло их, пока они сидели и ждали Ибрагима с верблюдами. Время от времени Жак, самый нетерпеливый, вставал и оглядывал горизонт. Не видно были ни лабесса, ни Ибрагима, вообще ни единого живого существа, кроме черной точки — птицы, кружащей в небе в поисках добычи. Наконец, когда солнце начало садиться, француз заговорил о том, о чем все они думали.

— Что же могло задержать Ибрагима, а? Ему давно уже пора быть здесь. Караван так далеко, что пешим ходом нам его не догнать.

Гектор встал и отряхнул песок с одежды.

— Ждите здесь и хорошенько глядите вокруг. Я осмотрю туарега. Может быть, при нем есть пища и мех с водой.

Однако, обыскав труп, он убедился, что у этого человека не было ничего, кроме кинжала, привязанного к предплечью, да маленького кожаного кошелька, висевшего на шее. В кошельке лежала горстка истертых медных монет. Рядом с трупом валялись два копья, упавших на землю, когда всадника застрелили. Пища и мех с водой, должно быть, остались на верблюде, а верблюд убежал. Гектор с огромным трудом поднялся обратно на бархан, и ему стало ясно, насколько он ослабел и обезводился. Когда он добрался до остальных, у него слегка кружилась голова, и он с радостью опустился на песок и растянулся на нем.

— Ничего нет, — сообщил он. — Нам остается только заночевать здесь и надеяться, что Ибрагим появится утром. Разумнее оставаться там, где он будет нас искать.

После захода солнца стало быстро холодать. Все четверо дрожали в своих легких одеждах, прижимаясь друг к другу, чтобы согреться. Они сторожили по очереди, хотя, если кто-нибудь из них и засыпал, то не более чем на несколько минут. Снизу доносились шарканье и шорох, и они решили, что это какой-то пожиратель падали изучает труп лабесса. То и дело они вздрагивали — им мерещилось, что лабесса вернулись. Бурдон, заметив какое-то быстрое движение в темноте, схватил мушкет и уже готов был пальнуть, но это был всего лишь маленький зверь, вроде лисы с огромными ушами. Мгновение он смотрел на человека, потом повернулся и исчез.

Гектор стоял на страже, когда красно-оранжевое тление очередного яростного восхода озарило горизонт. И ему открылось замечательное зрелище. Покрывало белого тумана глубиной не больше нескольких футов ночью незаметно укрывало песчаную низину. Гектор диву давался, откуда взялось столько влаги в столь иссушенной местности, и облизнул губы при мысли о воде, такой близкой и такой недоступной. Он проследил взглядом до конца ложбины и там, на некотором расстоянии, увидел головы и плечи — в их сторону направлялись пять человек. Наверное, они сидели на верблюдах, потому что — такова она, поступь верблюдов — их покачивало взад-вперед. Но самих животных видно не было, они тонули в белом тумане. Гектор сразу же вспомнил тот день, когда галера Тургута-морехода скользила по морю вблизи Сардинии, и матрос Дентон сказал, что впередсмотрящий на верхушке мачты, может быть, греется на солнышке и смотрит сверху на туман. Но вот у него на глазах дымка начала таять. Она съеживалась, распадалась, становилась все тоньше и тоньше, и тело мертвого лабесса выступило из тумана, как темный камень из воды во время отлива. Гектор очнулся. Он так замерз, что мысли у него стали неповоротливыми. Он толкнул ногой Дана.

— Всадники, — тихо сказал он. — Идут в нашу сторону. Не поднимайся. Я буду рассказывать, что происходит.

Он наблюдал, а верблюды приближались. Они шли вереницей, но один человек ехал несколько впереди. Вероятно, это был разведчик. Что-то в том, как они ехали, говорило Гектору, что они насторожены и внимательно следят за всей округой.

— Скатитесь за гребень и не показывайтесь, — предупредил Гектор своих. — Эти похожи на лабесса, их пятеро. Может быть, они нас не заметят и проедут мимо.