Поверь в свою звезду! - Гульжиан Павловна Садыкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Днем предстоял разговор на чистоту между мной и Олесей, который она завела первой, видя не доброжелательный взгляд с моей стороны. Мы ругались, как две скандалистки. Выслушав исчерпывающий ответ, недовольная, но всегда считающая себя правой, она, хлопнув дверью, удалилась в свою квартиру, которую снимала временно на пару с очередным другом Виталиком, пареньком на удивление порядочным и терпеливым. На наш вопрос, что же он нашел в этой эгоистке и как ее терпит, Виталя отвечал с улыбкой: «Не знаю, просто люблю наверно».
Несмотря на негативные моменты, мы с сестрой, забывая обо всех неудачах, продолжали свои запланированные мероприятия. Излюбленным местом был опустевший пляж. Местные здесь бывали редко. И то понятно, людям далеко не до веселья, когда стоит проблема о завтрашнем дне. У многих нет работы, денег, собственного угла, а впереди лишь неизвестность.
Тем не менее, мы с Шолпан и снохой Катериной, провели чудных полдня на берегу загадочного Иртыша, в окружении зелени и гор, под тихий всплеск волны.
Вечерами частенько ходили на дачу, пекли молодую картошку, жарили сосиски, а иногда и шашлыки из окорочка. Довольные и измазанные, допоздна под ярким звездным небом, под треск разгорающегося костра, в компании Леши и Карины, подолгу распевали свои до боли любимые и задушевные песни. Карина прижималась ко мне поближе, что-то радостно бормоча и с удовольствием поедая кусочки прожаренного окорочка.
В один из последующих деньков, вместе с сестрой мы зашли в гости к моей подруге Светлане, ставшей в конце прошлого года бабушкой, что меня немного удивило.
Помнится, как-то давно, в середине 90-х годов, между нами состоялся неприятный спор. Тогда Света рассказывала о своем муже Александре, что его вырастила бабушка, муж которой был казах. Мама Саши трагически погибла, когда тот был еще маленьким. Выходя замуж за Сашу, Света как бы опасалась, что родословная его деда может отразиться на ее будущих детях. Меня ход таких мыслей тогда несколько возмутил, хотя, каждый волен рассуждать в меру своих убеждений. Но когда у Светланы уже подрастали две дочурки, четырех и пяти лет, я по возможности объяснила ей закономерность генетики, что это еще не факт, ведь последующее поколение – внуки и правнуки, вполне возможно могут быть другими. Подруга моя восприняла тогда сказанное мною, как удар, не на шутку испугавшись, тем самым оставив в моей душе неприятный осадок.
И вот прошли годы. Природа брала свое. Переступив порог их жилья, я с удивлением наблюдала картину, как Светлана с нежностью и лаской прижимала к груди маленькое чудо – Алину, которой на тот момент было месяцев семь. Она являлась ребенком Ольги, старшей дочери Светы. Неудачная связь, но огромная цель и желание иметь свое собственное дитя, не остановили Олю от предстоящих проблем, но на данном этапе, были восприняты всеми солидарно и одобрительно.
Тем не менее, моя подруга решила сознаться мне, рассказав предысторию событий, до селе никому не поведанную. Может тем самым, снять с себя небольшой грех, чувствуя свою вину перед Олей.
А дело обстояло так, во время моего прошлогоднего визита в Серебрянск, я, конечно же, заметила изменение в поведении Ольги, ее раздраженность и озабоченность, и мне это совсем не нравилось. Тогда еще никто не знал о ее увлеченных встречах с командировочным пареньком. Общение с Канатом, ни к чему серьезному в их отношениях не привело, он уехал, зная о беременности подруги. Оля очень страдала, скрывая свое положение, не зная как сообщить об этом близким, и как это воспримут. Ужаснее всего было то, что в конце концов, лишь Светлана приняла весть в «штыки», ругая, укоряя взрослую дочь и принуждая ее к аборту, а однажды даже отхлестав по лицу мокрым полотенцем.
Вспоминая себя, я прокомментировала Светлане с укором: «Да уж, это совсем не по-человечески, ну и дура ты, это не на мой характер, на месте Ольги я бы не стала терпеть унижений и обид, просто ушла бы со своими проблемами, решая их самостоятельно любым путем!». «Да» – ответила Светлана, какая я была тогда дура, и теперь стыдно за свой поступок, и Ольгу жаль, а внучку свою, казашечку, люблю и обожаю, она наша, и плевать, если кто, что-то скажет».
А Ольга, тогда терпя боль и обиду, очень кратко, четко и серьезно ответила: «Аборт делать не буду, если мешаю, уйду, сниму жилье, ребенка буду воспитывать одна!». Ее оптимизм восхищал и был достоин уважения. Но больше удивил всех, вечно спокойный Сашок, тот без всяких передряг утвердительно отметил: «Пусть рожает, сколько родит, столько и воспитаем». Восхитительный мужик удивил своим убеждением больше всего Светлану.
Сейчас счастливая Ольга, нашедшая свое счастье в ребенке, уверенно и целенаправленно идет вперед, и никакие преграды ей не помеха, на пути к свершению задуманных идей. Что и говорить – «Девчонка – полный вперед!».
Тоня, с которой мы некогда работали в паспортном отделе, теперь работала в миграционной службе, так что наша ежегодная встреча оказалась не случайной. Ораз к тому времени был уже уволен со службы в милиции, считаясь пенсионером, но продолжая работу, совершенно не соответствующую его интересам. Выбора не было, на плечах лежала ответственность перед семьей, предстояло поднимать четырехлетнюю дочурку.
Миша, которого в свое время я боготворила, с радостью воспринимая наши мимолетные и редкие встречи, теперь со слов Тони, совершенно «запустил» себя, сошелся с пожилой женщиной, почти потеряв интерес к жизни. Увидев его случайно, проезжая мимо, я и сама была крайне удивлена. В поседевшем и сильно располневшем мужчине, едва признавался тот самый Михаил. Да уж: «Года, года, где ваша радость…?».
При встрече с Тоней мы, как и всегда бурно перебрасывались информацией, на ходу заполняя бланки. Тонечка, некогда пережившая непоправимое горе, держалась молодцом. Ее не сломала беда. Потеряв дочь, она, как и всегда, оставалась человеком. Переговорив наспех, мы решили прежней компанией встретиться на природе, при том, что на этом вновь настаивал Оразбек, который частенько заглядывал на прежнее место работы, скучая по привычному делу. Встречу наметили на выходные возле дома подруги. С собой я позвала Шолпан, которая была немного одинока, хотелось как-то взбодрить ее, отвлечь от повседневной суеты. Неуверенная в необходимости идти со мной, но все же довольная, она, конечно
