Окрик памяти. Книга первая - Виктор Ефимович Копылов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще большая гибель бюджетных средств сопровождала сталинскую стройку, так называемую трансконтинентальную железную дорогу Воркута – Лабытнанги – Салехард – Игарка, названную народом «мертвой». О ней много сказано и повторяться нет смысла. Менее известна история 160-километрового ямальского ответвления этой дороги на север в сторону Мыса Каменного, где в сталинские времена предполагалось строительство военно-морской базы для подводных лодок. Дорогу почти построили, когда выяснилось, что мелководная Обская губа не приспособлена для подводного плавания.
В начале семидесятых годов судьбу брошенных строек испытал газопровод «Сияние Севера» от месторождения Медвежье на Ухту через хребты Полярного Урала. Уже после укладки труб и постройки производственных баз выяснились грубейшие ошибки и просчеты в изысканиях. Трассу проложили южнее, а рядом с «мертвой дорогой» разместился «мертвый газопровод».
К этому печальному списку можно добавить грандиозный кирпичный завод в поселке Пуровский, плитобетонную 5-тикилометровую дорогу в «никуда» на Харасавэе, невесть для чего сооруженную газовиками Коми АССР, законсервированные поселки и мн. др., не говоря уже о бесчисленных долгостроях. Но, пожалуй, наиболее ярким примером расточительности стал рудник Харбей, находящийся в отрогах Полярного Урала в междуречье Большого и Малого Харбея.
Началом его истории стало открытие здесь в 1944 году, когда еще шла война, месторождения молибдена. Удачная находка стратегического сырья стала возможна благодаря усилиям талантливого геолога и знатока Полярного Урала Г.П.Софронова, в те годы политического заключенного. Рассказывают, что он ходил в разведочные маршруты под конвоем вооруженного охранника. Единственной компенсацией столь унизительного положения стала возможность получения по запросу ГУЛАГа любых самых дорогих и редких исследовательских приборов, имеющихся в стране.
С 1947 года такими же заключенными из спецзон комбината «Воркутауголь» началось строительство рудника в горной пустыне: горно-обогатительной фабрики, рабочего поселка из нескольких десятков домов, 60 -километровой гравийной шоссейной дороги с мостами на станцию Полярный Урал и высоковольтной электролинии передач от Воркуты через Уральский хребет (110 км), илл. 124. Разведка месторождения велась скважинами глубиной до 350 метров с объемом бурения около трех тысяч метров. Средняя мощность рудной зоны составляла 1,5 метра, а содержание молибдена в руде – 0,13 процента. Для пробной эксплуатации месторождения к началу 50-х годов удалось построить карьер, две шахты: «Разведочная» и «Капитальная» со штреками, имеющими сечение до 6 кв. метров и протяженность более пяти километров, квершлагами, ортами и рассечками (терминология горной ^технологии).
Первую руду доставляли в Воркуту заключенные пешком с сорокакилограммовой ношей в рюкзаках за плечами. Разработка блоков месторождения и отбойка руды имели достаточно внушительные размеры. Так, до конца 1952 года из горных недр изъяли более 17 тысяч тонн горных пород. С ликвидацией зон с заключенными, последовавшей после кончины Сталина, и с передачей рудника из подчинения НКВД сначала в Министерство угольной промышленности, совершенно не заинтересованного в добыче молибдена, а затем в Уральское геологическое управление, Харбей посчитали нерентабельным, и он оказался заброшенным, нежилым и в аварийном состоянии. Кроме того, в Казахстане ввели в строй другой молибденовый рудник, более выгодный в экономическом отношении (если б знать заранее, что вместо СССР появится СНГ!). Наладились поставки молибдена из Китая. Штольни и другие горные выработки пришлось законсервировать. Помещения электросилового цеха, обогатительной фабрики, шахтные постройки, ЛЭП на вершине горы, вспомогательное и жилое хозяйство рудника сохранились до наших дней. Время от времени жилье используется геологами.
Есть надежда, что Харбей еще скажет свое слово, поскольку, как показали геологические и лабораторные исследования последних лет, Харбейское месторождение является комплексным. Кроме самого молибдена руда содержит свинец, золото, серебро, медь, вольфрам, а также весьма редкий в природе рений, пользующийся спросом в космических технологиях. На мировых биржах рений по стоимости превышает золото во много раз.
Когда рассказ о заброшенных стройках на экране моего компьютера подошел к концу, мне подумалось вот о чем. Отличительной и малопривычной для россиян чертой нашего времени все более становится плюрализм мнений. Когда противоборствующие группы идеологов в очередной раз пытаются найти убедительные доказательства преимуществ того или иного «...изма», хотелось бы обратить их внимание на то обстоятельство, что любой из этих «... измов» хорош только тогда, когда люди, облаченные властью, бережливо и заинтересованно, точно из своего кармана, начнут считать деньги, прежде чем начинать очередное дело. И при этой операции не будут запускать растопыренную и безответственную пятерню в бездонный, по их мнению, госмешок, наполненный монетами простых налогоплательщиков.
ГЛАВА 6. МЕЖДУНАРОДНЫЕ И РОССИЙСКИЕ НАГРАДЫ ТЮМЕНСКИХ КУПЦОВ
«Всем чинам, на службе состоящим,
а также мануфактур – собственникам и
прочим важным ремесловых заведений персонам
помнить надлежит: все проекты зело
исправны должны, дабы казну зряшно
не разорять и Отечеству ущерба не чинить».
Петр Первый.«Люди опытные сразу отличают сибиряков...»
Д.И. Менделеев.Сможете ли вы назвать что-либо из продукции нынешних тюменских предприятий, что получило бы международное признание или престижную награду какой-нибудь западноевропейской или мировой выставки?
Пожалуй, сразу и не вспомнишь. В недалекие прошлые времена подобные достижения если имелись, то в лучшем случае отмечались медалью ВДНХ или знаком качества (часто и то, и другое сомнительной ценности), а в худшем – хранились в заводском музее, куда, кроме как через проходную и с пропуском, не проникнешь. До недавнего времени полностью отпала сама необходимость в пропаганде своих изделий престижной наградой, так как при дефиците почти любых товаров они не нуждались даже в неуклюжей российской рекламе.
Впрочем, такое бывало не всегда. Достаточно вспомнить сибирские изделия конца XIX – начала XX столетий. Кто знает,
