Второе открытие Америки - Александр Гумбольдт

Почти в то самое время, когда я сообщил эти соображения некоторым европейским ученым, французские путешественники, Жомар, Жолуа и Девийе, пришли к тождественным мыслям. В гранитном памятнике, находящемся в центре ограды дворца в Карнаке, они слышали на восходе солнца какие-то звуки, напоминавшие треск лопнувшей струны.

Это сравнение в точности соответствует тому, к какому прибегали древние, говоря о голосе Мемнона. Французские путешественники решили, как и я, что прохождение разреженного воздуха сквозь трещины какого-нибудь звучащего камня могло надоумить египетских жрецов на шарлатанские проделки со статуей Мемнона.

12 апреля. Мы выехали в 4 часа утра. Миссионер предсказывал, что нам будет очень трудно пройти пороги у устья Меты. Индейцы гребли без отдыха двенадцать с половиной часов. Все это время они ничего не ели, кроме маниока и бананов.

Если же принять в соображение, какого труда стоит преодолеть бешеное течение и подняться через пороги, если подумать о непрерывном физическом напряжении двухмесячного плавания, то нельзя не удивиться крепкому телосложению и воздержанности в пище индейцев Ориноко и Амазонки. Крахмалистые и сахаристые вещества, иногда рыба и жир черепашьих яиц служат дополнением к пище, которую дают им два первых класса животных, млекопитающие и птицы[140].

На протяжении 600 туазов русло реки было усеяно гранитными скалами. Это место называется Raudal Каривен. Мы прошли протоками шириной меньше 5 футов. Несколько раз наша пирога застревала между двумя гранитными глыбами. Мы старались избегать проходов, в которые вода устремлялась с оглушительным шумом.

Никакой реальной опасности нет, если лодкой управляет опытный кормчий-индеец. Когда преодолеть течение слишком трудно, гребцы бросаются в воду, привязывают веревку к вершине скалы и подтягивают пирогу.

Это отнимает много времени, и мы пользовались иногда случаем, чтобы взобраться на скалы, между которыми мы застревали. Скалы здесь самых различных размеров. Они округлые, совершенно черные, блестящие, как свинец, и на них нет никакой растительности. Исчезновение, так сказать, воды в одной из самых больших рек земного шара представляет собой довольно неожиданное зрелище.

Даже вдали от берега мы видели огромные глыбы гранита, выступающие из земли и прислоненные друг к другу. Промежуточные протоки в здешних порогах бывают глубиной свыше 25 футов, и их очень трудно распознать, так как скалы очень часто суживаются к основанию и образуют своды, нависающие над поверхностью реки. В Raudal Каривен мы не видели крокодилов; они, вероятно, избегают шума порогов.

От Кабруто до устья реки Синаруко, на расстоянии почти двух градусов в широтном направлении, левый берег Ориноко совершенно необитаем, но к западу от Raudal Каривен один предприимчивый человек, дон Фелис Релинчон, основал деревушку, поселив в ней индейцев яруро и отомаков. На эту цивилизаторскую попытку монахи не оказывали непосредственного влияния.

Излишне добавлять, что дон Фелис находится в состоянии открытой войны с миссионерами, обосновавшимися на правом берегу Ориноко. Мы рассмотрим в другом месте важный вопрос о том, можно ли при современном состоянии Испанской Америки заменить власть монахов этими Capitanes pobladores и fundadores[141] и какая из двух систем управления, одинаково зиждущихся на капризе и произволе, сулит больше опасности несчастным индейцам.

Продолжая плыть вверх по течению, мы к 9 часам достигли устья Меты напротив того места, где некогда была расположена миссия Санта-Тереса, основанная иезуитами. После Гуавьяре Мета – самый большой приток Ориноко. Ее можно сравнить с Дунаем – не по длине течения, а по многоводности. Средняя глубина ее равняется 36 футам, а местами она достигает 84 футов. Слияние двух рек являет взору очень внушительное зрелище.

На восточном берегу возвышаются отдельные скалы. Гранитные глыбы, нагроможденные друг на друга, издали кажутся развалинами замков. Широкие песчаные берега тянутся между рекой и опушкой леса, а посреди леса вы видите на горизонте вырисовывающиеся на фоне неба отдельные пальмы, которые венчают вершины гор.

Мы провели два часа на большой скале, стоящей посередине Ориноко и называемой Камнем терпения[142], так как пироги, идущие вверх по реке, иногда задерживаются на два дня, выбираясь из водоворота, образованного этой скалой. Мне удалось установить там свои приборы.

По высотам солнца я определил долготу устья Меты в 70°4'29''. Мои хронометрические наблюдения показали, что в отношении этого пункта на карте Южной Америки Д’Анвиля почти нет ошибки в долготе, между тем как ошибка в широте составляет один градус.

Река Мета, протекающая по обширным равнинам Касанаре и судоходная вплоть до подножия Анд Новой Гранады, когда-нибудь приобретет важное политическое значение для жителей Гвианы и Венесуэлы. От залива Тристе и Бокас-дель-Драгон флотилия судов может подняться по Ориноко и Мете до места, расположенного всего в 15–20 лье от Санта-Фе-де-Богота. Тем же путем муку из Новой Гранады можно доставлять на побережье.

Мета представляет собой как бы соединительный канал между странами, расположенными на одной и той же широте, но столь же различающимися по своей продукции, как Франция и Сенегал. Чрезвычайно важно поэтому точно знать истоки реки, так неверно изображенной на наших картах. Мета образуется от слияния двух рек, стекающих с Param Чингаса и Param Сума-Пас. Первая река – Риу-Негру, в которую ниже впадает Пачакьяро; вторая – Агуас-Бланкас, или Умадеа.

Их слияние происходит близ гавани Мараяль. От Пассо-де-ла-Кабулья, где расстаются с Риу-Негру, до столичного города Санта-Фе всего 8—10 лье. Я привел эти любопытные факты, сообщенные мне очевидцами, в первом издании моей карты реки Меты. Отчет о путешествии каноника дона Хосе Кортес Мадарьяги не только подтвердил мои первоначальные предположения относительно источников Меты, но и дал ценные материалы для уточнения моего труда.

От деревень Хирамена и Кабульяро до деревень Гуанапало и Санта-Росалия-де-Кабапуна, на протяжении 60 лье, берега Меты заселены гуще, чем берега Ориноко. Там находится 14 христианских поселений, часть которых весьма многолюдна. Но от устья рек Пауто и Каснаре, на протяжении свыше 50 лье, на берегах Меты хозяйничают дикие гуаибо.

В период владычества иезуитов, и особенно во время экспедиции Итурриаги, в 1756 году, судоходство на этой реке было гораздо более оживленным, чем в наши дни. Миссионеры одного и того же ордена управляли на берегах Меты и Ориноко. Деревни Макуко, Суримена и Касимена, так же как деревни Уруана, Энкарамада и Каричана, были основаны иезуитами. Монахи составили проект создания ряда миссий между местом слияния Касанаре с Метой и слиянием Меты с Ориноко.