Эти спутанные узы - Лекси Райан

– Милостью богов, – бормочет Джалек.

Я прикусываю губу. Я должна быть в ужасе от этой поездки, но я все еще не оправилась от всего остального.

– На что это вообще похоже?

– Джулиана? – говорит Финн. – Не могла бы ты ответить на этот вопрос? Твоя мать ходила туда, чтобы стать коронованной Верховной жрицей. Что она тебе рассказала?

– Я не могу сказать, чего ожидать, – говорит Джулиана. – Подземный мир непостоянен. Он разный для каждого, кто туда спускается. Но все те, кто отважился отправиться туда и вернулся, говорят об огромном расстоянии, которое им пришлось преодолеть, чтобы добраться до Великой королевы. Местность будет пересеченной, а путешествие – утомительным. Это нужно для того, чтобы составить представление о вашем сердце и вашей настойчивости. Королева не покажется тем, кто смалодушничает. Вам нужно взять с собой воду и еду и быть готовыми к самому трудному путешествию в вашей жизни.

– Будьте начеку, – говорит Миша. – Там обитают существа настолько дикие и кровожадные, что их изгнали из нашего мира. И больше всего им хочется вечность играть вашими душами.

Себастьян со скрипом отодвигает стул и выбегает из комнаты. Все молча провожают его взглядами.

– Я пойду, – тихо говорю я.

– При всем моем уважении, моя королева, – говорит Кейн, – вам не нужно его разрешение.

Я натянуто улыбаюсь ему и киваю, прежде чем выйти из комнаты. Я нахожу Себастьяна на террасе перед библиотекой, он смотрит в ночь.

– Они объяснили тебе, насколько это опасно? – спрашивает он, не оборачиваясь. Он почувствовал, что я пришла. – Рассказали, сколько людей пытались поговорить с Мэб и так и не вернулись? Потому что эти мифические монстры – не единственная твоя проблема. Если она решит, что ее время осмелился потратить кто-то недостойный, она позаботится о том, чтобы он никогда не смог вернуться к порталу. А если у них все же получается вернуться, их рассудок уже никогда не будет прежним. Тебе не рассказали это?

– Себастьян… – Я делаю шаг вперед, протягивая руку, чтобы коснуться его спины, как раз в тот момент, когда он поворачивается, и я обнаруживаю, что смотрю на его грудь. Он ближе, чем я думала, и у меня перехватывает дыхание. Я не знаю, была ли я когда-нибудь так близко от него, чувствуя то, что чувствую сейчас. Не думаю, что когда-то стояла так близко к Себастьяну, желая, чтобы он меня отпустил. – У меня нет выбора, – говорю я, поднимая голову, чтобы видеть его лицо. – Я не допущу, чтобы от рук твоей матери погиб еще кто-то. Не допущу, если предотвратить это будет в моих силах.

– Я не хочу, чтобы ты отправлялась в Подземный мир, – шепчет он, прижимаясь своим лбом к моему. – Я могу принять твой гнев и твое недоверие ко мне – я это заслужил. Я могу принять любое замешательство, которое ты испытываешь по поводу нас прямо сейчас. Я даже могу простить тебя за то, что ты позволила ему прикоснуться к себе. Но я категорически не хочу, чтобы ты приносила себя в жертву. Ты даже не представляешь, насколько это ужасное место.

– А ты? – спрашиваю я.

– Если ты не вернешься, если Мэб сочтет, что ты недостойна вернуться, я не смогу это принять.

Я делаю шаг назад. Мне нужно пространство. Даже с моими щитами, когда мы так близко, его эмоции смешиваются с моими и заставляют меня сомневаться во всем.

– Себастьян. Я пойду.

Он крепко зажмуривается.

Я сглатываю, зная, что это была самая легкая часть этого разговора.

– Послушай, если есть способ разорвать наши узы прежде, чем я уйду, мы должны это сделать.

Его глаза распахиваются.

– Нет.

– Баш, – шепчу я. – Мы с тобой не будем вместе. И неважно, что случится во время этого путешествия. Мы не будем жить долго и счастливо. И никогда не должны были.

– Ты даже не попыталась. Все это время ты была с ним.

Да. Я была там, где мое место.

– Это не имело бы значения, – говорю я.

Он качает головой:

– Я не буду этого делать. Не только потому, что это мучительно больно, а я не могу снова причинить тебе такую боль. И не потому, что у нас нет того, что для этого нужно. Я не стану этого делать, потому что не могу. Я люблю тебя, и мне нужно точно знать, что мы попытались.

– Ты хочешь защитить меня от плена, пыток и мучительной смерти? Я тоже хочу тебя защитить. Я не хочу, чтобы ты страдал из-за того, что я могу испытать в ближайшие несколько дней.

– И все? – спрашивает он, пристально глядя на меня, склонив голову набок. – Или ты хочешь быть свободной, чтобы быть с ним без моего ведома? Ты хочешь быть свободной, чтобы он целовал тебя и прикасался к тебе, не чувствуя, как это разрывает меня на части внутри?

Я не могу слышать боль в его голосе, не вспоминая, как мы с Финном стояли под водопадом, и чувства, которые Себастьян испытывал через узы. Предательство, которое испытал.

– Баш, – шепчу я. – Ты должен меня отпустить. Прошу тебя.

– Разве ты не помнишь ночь, которую мы провели во дворце Безмятежности? Ты умоляла меня не отпускать тебя, умоляла держать, потому что у тебя были секреты. Ты была так уверена, что моя любовь недостаточно сильна, чтобы противостоять твоему обману, и я обещал тебе, что это не так. Я выполняю это обещание.

Я крепко зажмуриваюсь, вспоминая.

«Это я не заслуживаю тебя, но я слишком эгоистичен, чтобы тебя отпустить».

«Не отпускай меня. Мне нужно, чтобы ты продолжал меня держать».

– Это было раньше. Так много изменилось.

Мускул на его челюсти дергается.

– Ты не представляешь, скольким я пожертвовал ради тебя. Скольким еще я был готов пожертвовать ради тебя. – Он делает шаг вперед, разжимает кулак и прижимает ладонь к моей груди так сильно, что я уверена, он чувствует ровное биение моего сердца. – Я чувствую тебя. Несмотря на твои попытки отгородиться от меня, я чувствую тебя. И я чувствую, что ты влюбляешься в него.

– Тогда разорви узы. – Я не могу причинять ему боль вне зависимости от того, какие ошибки он совершил и какую боль причинил мне. – Отпусти меня – ради нас обоих.

Он качает головой:

– Ты просишь слишком многого.

– И ты сохранишь наши узы, даже зная, что я хочу от них освободиться? Зная, что я влюбляюсь в кого-то другого? Зная, что я чувствую к Финну?

Он вздрагивает.

– Да. – Он обхватывает мое лицо ладонями. – Ты моя, Абриелла. Я нашел тебя первым.