Долгая дорога к дому - Алексей Ефимов

3.

Осознав это, Сергей стыдливо сжался. Он видел одеяния душ — одеяния, нераздельные от их тел, ибо суть здесь служила одеждой. А он… Он чувствовал, что его вид здесь был чем-то кощунственным, безумным, противоестественным.

Он невольно перевел взгляд с тончайших кружевных арабесок неторопливо скользящих привидений на себя. К его сожалению, зрелище было даже не жалкое, а вызывающее — грязные и поцарапанные босые ноги, изгибы талии, живот, руки, грудь — всё казалось ему исполненным чувственной силы, совершенно неуместной здесь. Хотя почему? В самом деле? Пусть даже он действительно тосковал, что рядом нет такой же мокрой обнаженной девушки, с которой он мог бы заняться любовью и тем выразить переполнявшую его радость — что с того? Что в этом было непристойного? Разве непристойно быть красивым и желать продолжить красоту в своих детях? Или просто получить невинное удовольствие влюбленной пары?

Сергей совершенно запутался. Он чувствовал, что изменился во время этого невероятного полета-сна. Он стал… не то, чтобы старше, но он выжил, соприкоснувшись с сутью Хранителя Врат и Ньярлат больше не имел над ним власти. А пережившего подобное уже нелегко было чем-то смутить или испугать. И вообще — что может быть страшным, если нет смерти?

Тут он увидел, что одна из призрачных фигур прекратила свое бесконечное движение и остановилась — перед ним.

4.

Лишь через минуту он смог узнать Яршора. Тот слишком изменился, стал похож на свой портрет — портрет, написанный очень хорошим художником. Черты, отмечавшие его личность стали ярче, другие, напротив, поблекли. Но при том его тело казалось сотканным из тончайшего серебряного света, сквозь множество оттенков которого просвечивала трава. Сергей не стал даже касаться его — он и так знал, что его протянутая рука не встретит сопротивления. Конечно, они не могли говорить друг с другом вслух. Но внутри юноши, за броней стыдливо напряженных мышц, ещё плененная, таилась такая же сущность и когда Яршор заговорил — Сергей его понял.

5.

Это не было похоже на обычный разговор, скорее, на уже знакомый ему поток чувств — удивление, растерянность, и, к удивлению Сергея, даже нечто вроде зависти. Но они всё же могли понимать друг друга — без помощи слов. Их сознания соприкоснулись — но не соединились. Они как бы слышали мысли друг друга — но то, что таится за мыслями, непостижимая суть их сознаний, оставалась для них скрытой. В словах это звучало бы примерно так:

— Что же это за мир такой? — возмущался Яршор. — Я ведь никогда не верил в… в… в бессмертие души. Когда я умер… и остался жить, я страшно обрадовался, а потом… оно… оно было… я чуть не умер от страха… оно… коснулось меня… оставило на мне свой след… и потом… Тут нет ничего — ни ада, ни рая, ни Бога. Они говорили, что всё это там, Снаружи, и мы все попадем туда, когда исчерпается мир… через триллионы лет. А раз так, то что изменилось? Мы по-прежнему обязаны верить… и бродить по этим лугам, где ни одна травинка не согнется под нашими ногами. Они создали для нас мир… великое множество миров… но они все чужие. Чужие, Элари. Когда я сражался там, внизу, я верил, что творю справедливость. А теперь… Ты знаешь, что у файа нет души? Что они умирают навсегда? Умирают только раз, хотя нас тоже ждет смерть — смерть вторая, как сказало оно. Какое право я имел их судить? Но ведь я же не знал этого! Не знал!..

Яршор продолжал каяться, но Сергей уже не слушал его. Он сел на корточки, закрыв глаза и зажав уши. Не только в униженном покаянии Яршора ему вдруг почудилась фальшь, — во всем окружающем мире было что-то ужасно неправильное. Он был… слишком простым, слишком подходил к его детским представлениям о загробной жизни. Это никак не могло быть иллюзией — Сергей ощущал каждую клеточку своего тела и всё, что к нему прикасалось, но…

Его интуиции, его инстинктам тут было как-то уж слишком уютно, словно… словно он всё ещё спал и видел сны… но он хотел проснуться. Очень хотел.

Он яростно сосредоточился, пытаясь разобраться, где реальность и где сон, чувствуя, что сейчас окончательно запутается… но ему не дали.

Глава 7: Зеркало сути

1.

Внезапно поняв, что беззвучный голос Яршора давно смолк, Сергей поднял глаза. Призрак исчез без следа. На его месте в воздухе протаяло окно и в нем виднелся какой-то другой мир — такие же луга, но над ними печально тлели перья пурпурных облаков. На лугу привольно уселся юноша, очень похожий на Элари — та же кожа цвета застывшего золота, те же черные волосы, такие же длинные синие глаза. Пушистое белое сияние с множеством сероватых оттенков и теней окутывало его от плеч до бедер, словно туника. Нахально-красивое лицо юноши в каждый новый миг казалось чуть-чуть другим, чем раньше — и всё же выражение на нем было неизменно дружелюбное.

— Мои поздравления, Сергей, — сказал он. — Я и не знал, что ты сам разберешься в себе.

2.

При звуках этого голоса Сергей вздрогнул. Он был слишком похож на голос Ньярлата и юноша чувствовал, что и сути говоривших схожи, только Ньярлат был холодным — а это создание теплым, даже горячим: его жизнь горела звездным огнем под внешней симпатичной оболочкой.

— Я Энтиайсшу Вайэрси, — представился юноша. — Из Золотого Народа, Детей Файа. Наша сущность действительно подобна сущности Ньярлата, но мой народ ещё очень молод. Я один из самых первых, хотя я старше тебя раз… раз в тридцать.

— Очень приятно, — Сергей по мере сил поджал ноги и обхватил их руками, но всё равно чувствовал себя весьма неуютно. — Ты читаешь мои мысли?

— Нет. Ты сильный юноша, поэтому я скажу тебе правду. Ты мертв.

3.

— Мертв? — удивился Сергей. — По-моему, я вполне жив, раз говорю это.

— Конечно, ты жив, но твое тело мертво. Знаешь ли, радиация в Туннелях очень высокая, а твоя защита была… скажем так, недостаточной. К счастью, мы нашли тебя прежде, чем повреждения мыслящих структур стали необратимыми. Сейчас твое сознание живет в компьютерной сети нашего корабля. Мы поместили его в твои представления о загробном мире… и на этом попались.

— Но я же не призрак! — возмутился Сергей. — Мои руки, ноги, всё тело — я чувствую его, как всегда!

— Это значит лишь, что мы хорошо сделали свою работу. Впрочем, скоро ты получишь свое тело назад — если хочешь, мы даже улучшим его, хотя, по-моему, это делать не стоит.

— Значит, ничего этого не было? — спросил Сергей. — Ни душ, ни Хранителя Врат? Значит, это всё вы?

— Нет. Ты пережил встречу с Хранителем Врат прежде, чем мы тебя подобрали. А души… я рад бы ответить тебе, но я просто не знаю. Все сведения о них мы взяли из твоей собственной памяти.

Сергей задумался, на секунду опустив голову.

— Да? Значит, я сейчас внутри себя… внутри своих представлений о мире?

— Ну, в общем… да. Так бывает редко. Обычно они недостаточно для этого богаты, но ты сможешь жить в своем внутреннем мире… хотя бы недолго. А если захочешь, то это будет ещё чей-нибудь мир. Ведь…

— Мне интересно всё это, — перебил Сергей, — и я чувствую, что ты считаешь меня другом. Но разве мне обязательно сидеть тут нагишом?

Вайэрси улыбнулся.

— Вообще-то нет. Но это нетрудно исправить…

В один миг его фигура плавно перетекла. Теперь перед ошарашенным юношей сидела гибкая нагая девушка с телом, словно отлитым из смуглого золота. Её короткая симпатичная мордочка почему-то привлекала Сергея гораздо больше классической красоты… может быть, своим выражением. В ней было что-то от лисы — хитрое, внимательное и, в то же время, веселое. Примерно так могла бы выглядеть младшая сестра Вайэрси.

— Так лучше? — спросила она, грациозно отбрасывая тяжелую волну волос с лица. Сергей с трудом отвел взгляд от томных округлостей её сильного тела.

— Да. Но ведь это же всё ненастоящее!

— Почему? — Она растянулась на животе, подперев руками голову. — Не только здесь, но и в Реальности я могу менять форму, выбирая приятную мне… или ещё кому-нибудь. Это вежливость… или знак уважения. Ведь я же не предлагаю тебе заняться любовью! Впрочем… — она дразняще прижала маленькую босую ногу к круглому заду и вдруг рассмеялась, в один миг приняв прежний вид.

— Если бы ты видел сейчас свое лицо… — Вайэрси на секунду опустил глаза, пряча усмешку. — Ты не представляешь, какую свободу можно обрести, меняя форму. Ведь мы меняем не только внешний вид. Новые чувства… новые ощущения… быть касаткой, тигром, ланью, порывом урагана — всем или частью всего. И ты тоже сможешь, если пожелаешь. Мне шестьсот тридцать лет, — а я не исчерпал ещё и малой доли всех доступных мне форм… впрочем, их невозможно исчерпать. Кстати… — он театрально щелкнул пальцами.