Перед закатом Земли (Мир-оранжерея) - Брайан Олдисс

Всегда эти племена приходили из светлых зеленых стран, над которыми день и ночь горит солнце. И всегда перед ними лежало либо полное вымирание, либо Темная Сторона вечной ночи – что, обычно, означало одно и тоже.

Каждая новая волна пришельцев оставалась в Сумеречной Зоне на несколько поколений. Но всякий раз идущие вслед за ними вытесняли их все дальше и дальше прочь от света.

Было время, когда в этих краях процветали стайные люди, получившие свое имя от того, что они охотились стаями – точно так же, как острозубые в наиболее тяжелые для выживания моменты, но гораздо более организованно. Так же как и острозубые, стайные люди были остры зубами и рожали живых детей, однако передвигались они только на четвереньках.

Стайные люди не относились к человеческому роду и среди них процветал матриархат. Подобные разграничения малопонятны мне, потому как проводить разграничения и выявлять разницу не является моим прямым делом, однако, насколько я это знаю, стайные люди известны вам, обычным людям, как волки, так мне кажется.

Вслед за стайными людьми в Сумеречную Зону проникли обычные люди, которые привели с собой четвероногих животных, от которых они получали еду и одежду и с которыми спаривались.

– Но такое невозможно! – воскликнул Грин.

– Я ничего не утверждаю, просто пересказываю тебе суть старинной легенды. Возможно это или нет, меня не касается. Как бы там ни было, этих людей называли овчарниками. Они вытеснили из этих краев стайных людей и в конце концов сами ушли под натиском воющих, которые, как утверждает легенда, являлись потомством, происшедшим на свет от овчарных людей и их четвероногих животных. Небольшое количество воющих живет в Сумеречной Зоне до сих пор, но большей частью они были уничтожены во время следующего нашествия, когда здесь появились грузовые люди.

Грузовые люди были дикарями – я несколько раз встречал их на своем пути, но каждый раз убеждался в том, что они грубы и дики. Вслед за грузовыми людьми пришли другие люди, пашники, раса с небольшими зачатками способностей к земледелию, но тоже весьма дикая.

Однако пашников тоже потеснили в сторону тьмы, потому что вслед за ними пришли острозубые, или бабуины, как они в ту пору назывались.

В течение последних десятков лет бамбуны обитают в этих краях и чувствуют себя здесь полновластными хозяевами. Судя по легенде, острозубые не сами изобрели способ приготовления пищи, а умыкнули его у одного из племен пашников, свои волокуши они подсмотрели у грузовых людей, потом научились речи у овчарников и тому подобное. Насколько все это соответствует истине, я не знаю. Однако факт остается фактом, и острозубые сегодня заполонили всю Сумеречную Зону.

Острозубые очень вспыльчивы и им нельзя доверять. Иногда они соглашаются повиноваться мне, иногда категорически не идут на это. По счастью, страх перед силой разума моей расы укоренился в них очень глубоко за долгие века.

Я ничуть не удивлюсь тому, если вы, обитатели деревьев, или люди, играющие в игры друг на дружке, как о вас говорили толстопузые, окажетесь предвестниками следующей волны нашествия. Вас об этом спрашивать сейчас, конечно же, бесполезно, поскольку сами вы можете этого еще не сознавать…

Большая часть этого монолога прошла мимо ушей Грина и Яттмур, поскольку их внимание было отвлечено на разворачивающийся перед ними темный и мрачный пейзаж, а также на то, чтобы во тьме не оступиться и не провалиться в какую-нибудь расселину.

– Кто такие эти люди, которых ты ведешь с собой словно рабов? – спросил дельфина Грин, указывая на двух татуированных женщин и носильщика.

– Если ты внимательно прислушивался к моим словам, то наверняка уловил в них название племени пашников. Если бы мы не взяли их под свое покровительство, эти люди все давно бы умерли.

Пашники, как ты можешь понять это, Грин, обладают способностью дальнейшего развития и находятся сейчас в стадии перехода от одного состояния к другому. В чем заключена суть этого состояния, я объясню вам как-нибудь в другой раз. Переход пашников происходит в весьма серьезной сфере. Со временем они превратятся в растения, если к тому сроку не вымрут от полного бесплодия. Уже очень много лет назад они забыли о том, что такое речь. Они потеряли это свое умение, что я бы мог расценить и как достижение, поскольку это прибавило им способности к выживанию, приблизив их к растительному состоянию, отбросив с пути перехода огромный кусок имеющегося в них человеческого.

Подобные перемены совсем не удивительны для теперешнего состояния мира, однако поразительно то, что они параллельно повлекли за собой эти трансформации. Пашники лишены понятия о проистекающем вокруг них времени; вероятно, смысл этого понятия в нашем мире, где более нет ничего, что могло бы отмерять ток суток или времени года, постепенно теряется для всех рас, однако пашники в их теперешнем состоянии вообще позабыли о том, что подразумевает собой понятие обычной протяженности времени. Для них существование означает собой лишь период круговорота жизни. Это было и это есть единственная мера тока времени, которую они еще способны худо-бедно осознать: периоды бытия и небытия.

Таким образом пашники развили в себе способность жить свободной от тока времени жизнью и, ничем не ограниченные, могут перемещать себя вдоль периода своего бытия в любую сторону.

Яттмур и Грин непонимающе переглянулись друг с другом сквозь висящую меж ними тьму.

– Не хочешь ли ты, дельфин, сказать, что эта женщина способна передвигаться вперед или назад во времени? – спросила Яттмур.

– Я хотел сказать не совсем это; да и сами пашники выражают свое умение в несколько иных понятиях. Их разум совсем не похож на ваш или мой, но, к примеру, в то мгновение, когда мы подошли к мосту, который стерегли острозубые с факелом, я приказал одной из женщин переместиться вперед по линии тока ее жизненного цикла и убедиться в том, что мы перебрались через мост без всякого вреда.

Возвратившись, она подтвердила, что перебраться через мост нам удалось вполне успешно. Таким образом мы смело пустились вперед и оказались на другой стороне моста, что подтвердило то, что слова ее, как обычно, оказались верными.

Сами пашники прибегают к подобному только при грозящей им неминуемой опасности; для них перемещение вдоль линии тока жизненного цикла есть одна из форм самозащиты. Так, скажем, когда Яттмур впервые принесла нам еду, я приказал женщине умеющей перемещаться, отправиться вперед с тем, чтобы узреть, не отравлена ли наша еда. Когда она вернулась и объявила, что в будущем мы по-прежнему живы и здоровы, я понял, что еда совершенно безопасна и ее смело можно употреблять в пищу.