Улиткин Дол - Елена Трещинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– На что? – еле сдерживал смех Яша.
– На что. На предложения местных кошек прогуляться вместе и осмотреть достопримечательности! Позор моей собачьей породе, потому что я каждый раз соглашаюсь.
Небо за краем моря начало светлеть, звёзды по одной растворялись в расцветающей голубизне.
– Ну ладно, – сказал Тузик деловито ворча, – это был небольшой, тренировочный праздник, и вообще, программа похода выполнена наполовину. Идём. Попугай уже там. Были бы у меня крылья, я бы тоже просто перелетел на другую улицу…
Юные переглянулись, подмигнув друг другу одновременно.
Огни, краски и смех «тренировочного» праздника постепенно таяли. Яша и Маха, держась за руки, торопливо шагали по разбросанной повсюду мишуре вслед Тузику. И вот они остановились перед массивной деревянной дверью с ручкой-кольцом, которое держал в зубах тот самый грифон со старинной гравюры в бабушкиной квартире, только бронзовый.
– Входим, – услышал Яша за спиной голос своего Проводника и толкнул дверь. – Это тоже ваш дом. Замок у Озера Снов, теперь вот квартирка в Венеции… А что, тут и так можно.
Вдруг Маха вырвала свою руку и, придерживая платье двумя руками, через две ступеньки унеслась наверх. Яша стоял в нерешительности, пока Тузик не сказал:
– Иди направо, прямобровый.
Яков заметил, что справа словно бы засветилась тёмнозелёная дверь, покрытая старинной резьбой. Он вошёл в небольшую комнату.
Пол выложен терракотовой плиткой, как почти везде в этой Венеции, на полу – толстый ковёр. Стены покрыты полуистёртыми росписями, но от них почему-то было очень уютно и… знакомо? Здесь было два окна и в верхнюю закруглённую часть было вставлено витражное стекло, игравшее яркими красками. Перед одним окном стоял старинный письменный стол с креслом. Яша увидел, что это окно выходило на канал: вода становилась прозрачно-зелёной, пропуская первые лучи солнца.
« Мой сон! Мне снилось, что меня по воде венецианского канала за руку вёл человек… сюда! Вот и шкафы со старинными книгами и вот та, про осознанные сновидения!»
Другое окно выходило на небольшой внутренний дворик с каменной скамьёй и деревом в каменной кадке.
– Это твой кабинет, Яков. Ты же писателем будешь, – сказал Тузик, присев на ковёр.
– Откуда ты знаешь? – Яша повалил меховую собаку и начал шутливо «валять» его по ковру.
– У тебя всегда всё на лбу написано! – взвизгнул Тузик. – Давай, пошли к Махе, она там наверху пищит от радости, слышишь?
Поднявшись по каменной лестнице, Яша прошёл в просторную залу. Три огромных окна от пола, повсюду на пьедесталах римские и греческие статуи, у стены – массивный стол на «львиных лапах», и на стене – древние вазы на полках. Из соседней комнаты выбежала Маха.
– Вот! Видишь? Моя мастерская! Это сон или реальность?! Смотри, ящик с инструментами, глина, – всё есть!.. Господи, я об этом мечтала.
– Ты мечтала быть скульптором? – Яша слышал об этом впервые.
– Ну да, всё началось в песочнице с песчаных соборов, я тебе рассказывала. Посмотри туда, – Маха указала в угол.
На постаменте стояла небольшая скульптура, фигура крылатого оленя Орландо, Хранителя Дома Руны Дагаз, солнечного короля в прошлом.
– Это ты слепила?..
– «Слепила», – передразнила Маха. – Да, я его слепила из пластилина в Брюсселе, от тоски. И вот, вижу его здесь, огромного… Ты не знаешь продолжения! Здесь в Пятом можно и лепить, но потом можно как-бы перевести в другой материал, ну… к примеру, моя скульптурка станет янтарной! А там ещё комнатка – диван и книги! Я поверить не могу!
– Всё это тут с тех пор, как у вас на Доске появились эти желания, – зевнул Тузик. – Спать мне или не спать?
Сентябрь влетел в комнату с громким криком и сел на голову статуе греческой нимфы.
– Что … у нас и в Аполлонополисе домик есть? – прищурила глаз Маха, поглаживая птицу.
– Захочешь – будет, – отвечал Тузик, – тут места всем хватает. Мне известно, что один парень из вашего Дома Герани живёт в пещерке над морем. Хочет жить в пещерке.
– Наверное, Антон, – предположил Яша, – он романтик.
– Антон как раз живёт в Аполлонополисе, в домике около театра, – ответила Маха. – Он сам сказал, да и вычислить нетрудно.
– В пещерке живёт мальчик по имени Пётр, – заверещал Сентябрь. – Вид на море для бывшего пирата и бывшего философа – то, что надо!
– Давай к нему в гости напросимся, а? – Маха обхватила Яшу со спины.
– Сейчас?
– Никаких сейчас! – рявкнул Тузик. – Пора на занятия!
– Марш! – заорал попугай.
У Дома Красной Герани Яков и Маха буквально столкнулись с Серым, выскочившим из-за цветущих кустов сада.
– Ребята, – Серый пытался отдышаться, – происходит опять нечто интересное. Во-первых, Раса спросила, где я тут живу, правда, к нашему дому в Долине пока не захотела подойти…
Маха и Яша знали, что Серый поселился в Долине у Озера Снов на противоположной стороне от их замка в доме-арке со стеклянной галереей наверху, но Расы там не было, она появлялась только на занятиях.
– А сейчас она где? – спросила Маха.
– Да вон на полянке с Сиро обнимается, сейчас сюда подойдёт, – и вдруг Серый посерьёзнел, – слушайте, она сказала… Короче, она сказала, что гуляла у Озера с мамой.
Яков и Маха переглянулись. Яшу осенила догадка:
– Так ведь все учителя тут отмечали её необычность, и в Доме 25 Руны на празднике наверху она видит кого-то, кого мы не видим…
– Да! – подхватила Маха. – Нам же кто-то сказал, она видит миры Пять-и-три и Пять-и-четыре…Может, и дальше?
– Значит, Регина Романовна… Они нашли друг друга за пределом Доски, – сказал Яша и впервые действительно ощутил, что хочет стать писателем.
Яша недоговорил, потому что из сада вышла Раса. За ней, дожёвывая пучок травки, вышел оленёк Сиро. Серый обнял Расу и спросил друзей:
– А вы-то где были?
– Нарядные, – сказала Раса.
Тут на крыльцо Дома вышел Сол и поклонился студентам, щурясь от яркого солнца и игриво улыбаясь. Маха взяла Расу за руку, и девочки побежали на занятие. Серый на минуту задержал друга. Он показал Яше какой-то листок бумаги, исписанный крупным неуверенным, почти кривым почерком.
– Вот, держи, прочитай, – сказал он, это Раса написала. – Ты только прочти! Это новое сознание, оно заполняет землю, и ауты его тоже транслируют на Доске… Им вообще трудно там жить, но с другой стороны проще: карусельный яд их не берёт, эго почти нет. Давай, я за ней!
Серый побежал в Дом, а Яков прочитал:
«Азарт – такое увлечение, когда ничем другим заниматься невозможно, пока силы есть.
Африканец – лучший разведчик для ночной разведки.
Бабочка – главная примета летнего счастья.
Ветер – воздух, который не любит покоя.
Детство – восход судьбы в человеческой жизни.
Душа – это такое пустое место в человеке, которое человек может заполнить Богом или сатаной
Знакомство – встреча разных пониманий мира, или даже разных миров.
Игра – взаправдашняя понарошность.
Импровизация – игра воображения со словами, звуками, красками, чтобы быстро получилось что-то новое.
Книга –
