Кроты ГРУ в НАТО - Михаил Болтунов

Закрывшись в номере, судорожно соображала, что делать, как известить Центр? Они должны помочь. Решила написать письмо на парижский адрес, который использовался для связи с Москвой.

В гостинице, как обычно, была почтовая шахта. Письмо, опущенное в нее, попадало в закрытый почтовый ящик. Его дважды в день забирали почтальоны.

«12 мая 1962 года, воскресенье, — писала Мария. — Дорогая подруга! Пишу тебе из Чикаго, путешествую, если это можно так назвать». Далее письмо изобиловало фразами: «в последнее время мне в Нью-Йорке стало тяжело», «решила поменять обстановку, развеяться на севере», «красивы Великие Озера, совсем близко Канада», «головные боли продолжают преследовать меня».

В Москве по получении письма сразу станет ясно: Мария после получения сигнала покинула Нью-Йорк и перебралась на север, в Чикаго, поближе к Канаде. Контрразведка продолжает ее преследовать.

Опустив письмо, Доброва изрезала запасной паспорт и смыла его в унитаз.

А вечером 14-го в ее дверь постучали.

— Я сотрудник службы федеральной безопасности, — сказал мужчина, появившийся на пороге номера, — ФБР располагает сведениями о вашей незаконной деятельности в США.

И он вынул из бокового кармана пиджака фотографии. На них Мария узнала себя. Вот она выставляет сигнал, а вот Маслов стирает его.

— Кроме того, мы знаем, кто на самом деле была Глен Морреро. Это дает достаточно оснований для возбуждения уголовного дела. Не надейтесь, вам никто не поможет.

А дальше, как обычно, ей предложили взаимовыгодное сотрудничество, освобождение от уголовной ответственности и возвращение домой. Дальше — жизнь двойного агента.

Однако они плохо знали Марию Доброву. Она даже на мгновение не могла представить себя в подобной роли.

Собравшись с силами, сказала:

— Мне надо подумать над вашим предложением.

— Подумайте, — согласился контрразведчик. — Но не долго.

Дверь номера закрылась, и Мария осталась одна. Она понимала: это полный провал. Но как, почему? Ответа на вопросы не было.

Доброва открыла двери на балкон, перебралась через ограждение и шагнула в пустоту.

УСТАНОВИТЬ ПРИЧИНУ ПРОВАЛА — НЕВОЗМОЖНО

…Ее разыскивали еще четыре года. В 1967-м военная разведка пришла к заключению: установить причину провала капитана Добровой в настоящее время не представляется возможным. Предположительно, она находится в руках американских спецслужб или погибла.

Все прояснится, когда генерал Дмитрий Поляков будет разоблачен как американский шпион. Но случится это почти через четверть века, в 1987 году. На допросе Бурбон признается, что американская контрразведка действительно попыталась перевербовать Доброву, но та отказалась от предательства и выбросилась с балкона.

Кто же она такая, эта мужественная женщина, капитан ГРУ Мария Доброва, она же Глен Морреро Подцески?

Сразу на подобный вопрос и не ответишь. Дело в том, что Мария Дмитриевна пришла в разведку в весьма зрелом возрасте. Ей уже исполнилось 44 года. То есть за спиной целая жизнь. Более того, к лету 1951 года, когда ей предложили поступить на службу в ГРУ, Доброва была вполне состоявшимся человеком — кандидатом филологических наук, старшим преподавателем испанского языка в институте Академии наук, с весьма солидной зарплатой и уважением в коллективе. Работай себе и живи в свое удовольствие. Но, судя по всему, Мария иначе представляла свою благополучную жизнь.

Так уж вышло в ее судьбе, что ко времени прихода в разведку она сменила несколько профессий, потеряла мужа и сына, повоевала в Испании, поработала в зарубежной командировке в Колумбии.

Впрочем, все по порядку. Родилась Маша в Минске, в 1907 году. Отец ее, Дмитрий Федорович, прошел солдатом Первую мировую, примкнул к революционерам, вступил в партию большевиков. В годы советской власти работал в налоговом управлении.

В 1920 году его перевели на работу в Петроград. А через четыре года Дмитрий Федорович умер. Остались Мария и ее старшая сестра Ольга на руках у матери.

Окончив школу, Маша поступила в музыкальный техникум по классу вокала и фортепьяно. В 1927 году получила диплом с отличием.

Вскоре она познакомилась с молодым командиром Петергофской пограничной школы. Маша в составе концертной бригады выступала на эстраде, и всякий раз в зале появлялся этот красавец-пограничник. Весной 1930 года они поженились.

Молодая жена переехала к мужу в военный городок. В одной из петергофских школ стала преподавать пение, а в клубе части руководила хором и танцевальным кружком.

Маша было энергичным и увлеченным человеком. Ей оказалось мало школьной нагрузки и вечернего хорового руководства, она решила заняться изучением английского языка. Преподаватель, уже достаточно немолодая женщина, как тогда говорили, из бывших, посоветовала Добровой:

— У тебя, Машенька, от природы прекрасные способности к языкам. Тебе следует серьезно заняться этим.

И посоветовала поступить на высшие курсы иностранных языков при Академии наук. Так Мария и сделала. Путь был не ближний. Три раза в неделю она ездила на электричке по два часа в одну сторону. Но, как говорят, охота пуще неволи. Тем более муж всячески поддерживал устремления жены. Она по-настоящему увлеклась языком — полюбила английскую прозу, поэзию. А вскоре стала изучать второй язык — французский.

В мае 1934 года командир-пограничник Борис Добров получил назначение на Дальний Восток в состав Особой Дальневосточной армии. Провожая мужа на вокзале, она еще не знала, что видит его в последний раз.

А через несколько месяцев, осенью у нее родится сын Дима. Сестра Ольга переехала в Казахстан, а Маша вместе с мамой растили сына и внука.

В 1936 году она возобновила учебу на курсах, успешно сдала экзамены и получила диплом преподавателя английского языка. Ей предложили остаться на кафедре. Маша согласилась.

С мужем Борисом стали происходить непонятные события: всегда пунктуальный и заботливый, он почему-то не прислал поздравление жене и сыну к Новому, 1937 году. Потом письма вообще перестали приходить на их ленинградский адрес. Обращение в военкомат ничего не дало. Словно канул человек бесследно.

А тут новое горе — умер от дифтерии сын Дима. Маша едва выкарабкалась из этой полосы несчастий. Больше в Ленинграде находиться она не могла: пошла в военкомат, попросилась добровольцем в Испанию. Что ж, там нужны были люди со знанием языков. Ее вскоре отправили в действующую армию. Больше года проработала Мария на фронте.

В архивах сохранилась характеристика на Доброву: «Совместно с советником участвовала в Теруэльской и Белогер-ской операциях, а также в боевых действиях на Восточном фронте.