История княжеской Руси. От Киева до Москвы - Валерий Шамбаров

А южная столица готова была подыграть любому, лишь бы возвратить прежнее положение, не зависеть от Боголюбского. Ростиславичи окрылились, принялись сами, даже не спросив мнения Владимирского государя, распоряжаться Киевом, позвали на трон одного из своих дядей. Андрей Боголюбский выразил крайнее недовольство их самодеятельностью. Но до конфликта он доводить дело не хотел. Тем более что дядя, которого проталкивали Ростиславичи, отошел в мир иной. А Боголюбский дал понять, что строить закулисные козни было вовсе не обязательно, можно обойтись и без дядей – он отдал Киев самим Ростиславичам. Написал им: «Вы меня нарекли отцом, и я хочу вам добра», определил на престол главу их семейства, Романа Смоленского.

Вроде бы, все утряслось, но неожиданно события приняли совсем иной оборот. У владимирского властителя имелись в Киеве свои глаза и уши, и ему представили доказательства, что брат Глеб умер не естественной смертью. Князя отравили точно так же, как его отца, Долгорукого. Боголюбскому доложили, что злодеяние совершил боярин Григорий Хотович, перечислили и соучастников. Государь потребовал прислать их во Владимир для расследования и наказания. Тут-то Ростиславичи занервничали. Хотович был одним из тех, с кем они сговаривались насчет Киева. Избавиться от Глеба он «помог» без их ведома, по собственной инициативе, но ведь всплывет, что Ростиславичи поощряли подобные настроения бояр, заранее готовились прибрать город.

Выдать Хотовича они отказались. Разумеется, государь разгневался. Он видел, что сыновья Набожного пытаются своевольничать, порушить его политику объединения Руси. Теперь они открыто проявили неповиновение, да еще в такой вопиющей ситуации, не выдали убийц государева брата! Спустить – значило попросту отказаться от единовластия, предоставить князьям полную волюшку. Боголюбский отреагировал жестко. Приказал Ростиславичам выехать в свои уделы, а Киев передал брату Михаилу. А кому же еще оставалось доверять? Вот так затейливо сыграла судьба. Михаила и Всеволода мать растила «греками» и соперниками Боголюбского, а они оказались истинными русскими богатырями и вернейшими его помощниками…

Честный и прямодушный Роман Смоленский знал, что в Киеве разыгралась нечистая история, он безоговорочно выполнил повеление, оставил престол и уехал к себе в Смоленск. Михаил задержался в Торческе, послал в столицу неразлучного брата Всеволода. Но Рюрик Овручский, Давыд Вышегородский и Мстислав Храбрый распалились и схватились за оружие. Киевские бояре рады были помочь им, ночью открыли ворота. Ростиславичи проникли в город и захватили Всеволода в плен. На Романа, раз он послушался Боголюбского, родственники обиделись, объявили великим князем не его, а Рюрика. Михаила осадили в Торческе. Но взять его было не так-то просто, постояли, безуспешно атаковали и предложили компромиссный мир. Михаил отрекся от Киева, а Ростиславичи отдали ему Переяславль и освободили брата.

Однако Боголюбский не уступил. Речь шла о принципе – монархия или прежняя анархия? Действия Ростиславичей он квалифицировал как мятеж. Прислал к ним своего мечника Михна, передал приговор: уделы у них отбираются, Рюрик должен выехать к брату в Смоленск, а главные смутьяны, Давыд и Мстислав Храбрый, вообще покинуть Русь, убираться в разбойничий Берлад или куда им будет угодно. Но главная причина ссоры как раз и состояла в том, что Боголюбский и южные князья мыслили абсолютно по-разному. Он повелевал как государь, а его противники не желали знать никаких государей. Это было их исконное княжеское право – драться, мириться, заключать и тут же нарушать договоры. Обращение их взбесило, они ответили: «Мы тебя до сих пор имели по любви как отца, а ты с такими речами прислал не как к князю, а как к подручнику и простому человеку…»

Послу великого князя Мстислав Храбрый обстриг бороду и голову и отпустил в таком виде. Но посол представлял самого великого князя. Преднамеренное оскорбление и вызов были брошены лично ему, и Ростиславичи нарвались. На севере загремела большая гроза. Привычно строились владимирские полки, в 1173 г. воевода Борис Жидиславич опять повел их на Днепр. Только на этот раз вместо Мстислава Андреевича рядом с воеводой ехал другой сын государя, Георгий Андреевич. Боголюбский поднял и остальных князей. Не союзников, не друзей как раньше – он разослал приказ выступить всем без исключения, именно как своим подданным. И ослушаться его не смели, даже Роман Смоленский привел дружину против братьев.

Собралось двадцать с лишним князей, 50 тыс. воинов! Такого войска на Руси давно не видели. Перепуганные Ростиславичи даже не пытались оборонять Киев. Разбежались и заперлись в крепостях, где можно отсидеться, Рюрик в Белгороде, Мстислав в Вышгороде, Давыд помчался просить помощи в Галиче. Бесчисленные полчища окружили Вышгород. Но… разношерстное ополчение со всех земель было не армией. Оно было толпой. Это проявилось в еще большей степени, чем под Новгородом. Единого руководства и в помине не было. Пытались распоряжаться старший из князей, Святослав Черниговский, молодые командиры Георгий и Всеволод, их никто не слушал.

Некоторые князья участвовали в войне «неволей», сражаться за Боголюбского им не очень-то и нужно было. Они пассивно держались в стороне или привычно изменяли. Ярослав Луцкий снесся с Ростиславичами, договорился – пусть Киев уступят ему, а он предаст. С ним перешептался Святослав Черниговский – пусть ему добавят солидный удел, и он поддержит Ярослава. В результате оба князя внезапно сняли свои полки и повели прочь. Другие воины не могли понять, в чем дело, тоже начали отступать. Прокатился слух, будто идет Давыд с галичанами, возникла паника. Мстислав Храбрый увидел со стен общий переполох и не верил своему счастью. Вылетел из крепости со всем гарнизоном, принялся рубить мечущиеся толпы, загнал бегущих в Днепр, многие потонули.

И все-таки, как это ни удивительно, войну выиграл… Боголюбский. Ему почему-то удавалось все! Его войска, воеводы, союзники, могли действовать плохо или вообще отвратительно, а князю, несмотря ни на что, сопутствовал успех. Любое поражение оборачивалось вдруг победой. Так было и сейчас. Киев получил за измену Ярослав Луцкий, но не дал обещанного удела Святославу Черниговскому. Они повздорили, отбирали Киев друг у друга. Святослав захватил жену и детей Ярослава, назначил за них огромный выкуп. А Ярослав, чтобы уплатить его, ободрал до нитки киевлян… В этой месиловке Ростиславичи почесали в головах и предпочли поклониться Андрею. Просили прощения за свои выходки, признали его главенство. Предлагали, пускай будет как раньше – совместными усилиями пресечь безобразия, посадить в Киеве Романа Смоленского, а Боголюбского они впредь обещали слушаться…