На Западном фронте. Бес перемен - Дмитрий Олегович Рогозин

«Во всякое переходное время подымается эта сволочь, которая есть в каждом обществе. Между тем эти дряннейшие людишки получили вдруг перевес, стали громко критиковать все священное, тогда как прежде и рта не смели раскрыть. Хохотуны, заезжие путешественники, поэты с направлением из столицы, майоры и полковники, смеющиеся над бессмысленностию своего звания и за лишний рубль готовые тотчас же снять свою шпагу и улизнуть в писаря на железную дорогу; генералы, перебежавшие в адвокаты; развитые посредники, развивающиеся купчики, бесчисленные семинаристы, женщины, изображающие собою женский вопрос, - все это вдруг у нас взяло полный верх».

Бесы, кстати, платили великому русскому писателю такой же ненавистью. Вот «ответная речь» Чубайса, опубликованная в The Financial Times:

«Вы знаете, я перечитывал Достоевского в последние три месяца. И я испытываю почти физическую ненависть к этому человеку. Он, безусловно, гений, но его представление о русских как об избранном, святом народе, его культ страдания и тот ложный выбор, который он предлагает, вызывают у меня желание разорвать его на куски».

Честно говоря, очень смешно, когда такая моська готова порвать Достоевского на куски. Как Тузик мочалку.

Но вернемся к телепередаче «К барьеру!». Ведущий программы Владимир Рудольфович Соловьев подал сигнал к атаке, и мы с Чубайсом сошлись в поединке. «Известный жулик и мошенник Остап Бендер знал тридцать три способа добровольного отъема денег у населения. А сколько знаете вы, Чубайс?» - нанес я первый удар. Дебаты (если это так можно назвать) длились почти три часа. Страсти кипели настолько, что чуть не началось побоище на трибуне гостей. К концу записи я устал смертельно. Сказывалось недомогание и эмоциональные перегрузки последних недель. Накануне я вернулся из поездки по регионам с высокой температурой.

Смонтированная передача вышла на следующий вечер и собрала многомиллионную аудиторию. Я вел в счете до последней рекламной паузы, после которой мой счетчик остановился, а цифра звонков в поддержку Чубайса вдруг стала увеличиваться с космической скоростью.

В итоге я проиграл с небольшим отрывом. На экране зажглась реклама фирмы, обеспечивавшей подсчет звонков, поступивших в студию: «Компания “МТУ-Интел”». Нетрудно было догадаться, что ее акционером являлось РАО ЕЭС, которое в ту пору возглавлял сам Чубайс.

Однако все эти «штучки» сыграли с Чубайсом и СПС злую шутку. Состоявшиеся через три дня выборы выявили, что блок «Родина» опередил «Союз правых сил» в три раза и триумфально прошел в Государственную Думу, получив поддержку 9 процентов избирателей. В моем одномандатном округе я и вовсе получил рекордное число голосов в свою поддержку - 79,3 процента. Не подвела нас и ставшая мне родной Воронежская область, 20 процентов избирателей которой поддержали блок «Родина» (в отдельных городах цифра превышала 50 процентов).

«Союз правых сил» с треском вылетел из Госдумы и навсегда утратил свое влияние.

Отцы и дети

В конце августа 2004 года в сопровождении депутатов нашей фракции Юрия Савельева, Николая Павлова и Михаила Маркелова я выехал в Южную Осетию. Отношения России и Грузии становились все более напряженными. В Панкисском ущелье Грузии укрывалось и собиралось чеченское бандитское подполье. Действовали боевики открыто, готовя в своих диверсионных лагерях молодое террористическое пополнение.

В том же году к власти в Тбилиси пришел Михаил Саакашвили. Я знал его очень хорошо по участию в работе ПАСЕ. Бывший «борец с коррупцией» и революционер, он одним рывком смял рыхлую администрацию Шеварднадзе. Однако степень его зависимости от грузинских воров была не меньше, чем у Седого Лиса. Они настаивали на решении «осетинского» и «абхазского» вопросов. Да и самому Саакашвили не терпелось посмотреть выучку подготовленного американцами грузинского военного спецназа, тем более что война является для проходимцев отличным средством отвлечения народа от экономических проблем. Заручившись поддержкой в Вашингтоне, Саакашвили начал терроризировать Цхинвал и Сухум.

В результате агрессивных действий нового руководства Грузии вокруг югоосетинской столицы сложилась крайне напряженная обстановка. Этот город, да и вся Южная Осетия отрезаны от Северной Осетии Кавказским хребтом и грузинскими селами. Добраться до Цхинвала было непросто. Сначала надо было проехать по лавиноопасной горной дороге до входа в Рокский тоннель на высоте 3000 метров, миновать пограничную заставу и преодолеть 3660 метров «просверленной» в горе Сохс неосвещенной «дороги жизни». Затем под колючими взглядами местных грузинских жителей, бросающих под колеса проезжающих мимо машин российские флаги и скомканные портреты Путина, надо было пересечь четыре грузинских села и, наконец, притормозив у югоосетинского блокпоста, въехать в Цхинвал. Дорога занимает почти полдня, но при плохой погоде или обострении вооруженного противостояния можно застрять в горах на несколько суток.

Нам повезло - до Цхинвала мы доехали без особых осложнений. В столице этой храброй республики нас тепло встретили президент Южной Осетии Эдуард Кокойты, а также спикер парламента и местные активисты нашей партии. Практически все жители республики к тому времени уже являлись гражданами России, поэтому с организацией в Цхинвале партийной ячейки проблем у нас не было.

После коротких протокольных встреч и интервью республиканскому телевидению гости, журналисты и сопровождавшие нас лица вышли из президентского кабинета и оставили нас с Кокойты наедине. Президент сухо, по-военному, описал мне обстановку вокруг республики. Вооруженные провокации становились обыденностью. Город подвергался обстрелам. Жителей республики то и дело захватывали в заложники и только после жестких ответных действий отпускали. Несколько десятков жителей Южной Осетии содержались в грузинских тюрьмах без права на свидание с родственниками.

Руководство Грузии делало вид, что оно тут ни при чем. Мол, захват людей и обстрелы - дело рук некой «третьей силы». При этом люди Саакашвили кивали на чеченцев. В эти байки никто, конечно, не верил. Все понимали, что в зоне конфликта действуют натасканные американскими инструкторами части регулярной армии Грузии, в задачу которых входит сеять страх и выдавливать осетин в Россию.

Тем временем в театре Цхинвала нас ожидала огромная масса людей. Наверное, полгорода собралось, чтобы увидеть и послушать депутатов популярной русской патриотической партии. Люди не только забили весь достаточно вместительный зал, коридоры, ложи и балконы, но и заполнили всю площадь напротив театра и примыкающие к ней улицы. «Видишь, как тебя здесь встречают!» - довольно подмигнул мне севший рядом со мной в президиуме президент республики. «Это не меня встречают, а Россию!» - ответил я.

Действительно, жители Южной Осетии принимали нас с таким энтузиазмом, что в полной мере заразили всех своим восторженным настроением. Зал подхватывал каждое сказанное в микрофон слово и тут же разносил его по всему городу.