Удачная неудача Солнцеликого - 2 (СИ) - Штефан Елена

– Правда…

– О, привет, Сиштира! – даже в мыслях радостно получилось, без настороженности. Настроение и впрямь шикарное, несмотря на непогоду. Хочется им поделиться.

– Делись… хотя не успеешь, но спасибо, мне приятно. Иди, тебя ищут. – Ветер поразительно прицельно заставил сделать пару шагов назад, под защиту стен.

– А… Ой! – Еще шажок – и все, спиной ощутила преграду, которой и взяться-то неоткуда. На плечи деликатно, но весомо легли чьи-то руки. – Ой!

Во даю – ойкаю, как гламурная барышня. Но это больше от неожиданности, чем от испуга. И от удивления, что я и так, оказывается, умею, трепетно.

– Нина! Мы же договаривались, что ты не будешь ходить сюда одна! – Витто сердился, но плечи отпускать не торопился. А у меня слишком певучее настроение, чтобы затевать разборку, сам все поймет со временем. Да такая уверенность в душе, что и поймет, и примет к сведению, и даст себе труд избегать приказных интонаций. Чёт у меня доверчивость сегодня повышенная.

Это хорошо, что магистр прямо сейчас пришел, – послезавтра кормить Переправу, надо бы обсудить методику.

– Подумаешь, я и не выходила почти. Ты прав, затея была не очень. – Ветер действительно зверский. А из-за дождя море от неба не отличить, серое вливается в серое. – Как ты меня нашел? И зачем?

– Тит уверенно сказал, что вама пошла на море смотреть, а искал, чтобы отдать это, – и протянул письмо. От дяди Гунара. С пометкой «срочно». Две строчки:

«Детка, не сердись и не обижайся на краткость. Как только получишь мою записку, без промедления организуй вызов рушам. Это важно».

Молча дала прочесть Витто.

И с чего бы я сердилась? Ох, Николавна, всех-то ты запугала. Фу, стыдно, а еще девочка.

 Несмотря на серьезность послания, ощущение праздника не проходило.

– Вама, можно мы не пойдем? Тут интересное… – И видение деревянных кругляшков-шашек на черно-белом клетчатом поле. Научила на свою голову, в уголки режутся, паразитики. Прям прописались в казарме.

Витто, наверное, полагал, что я что-то всерьез обдумываю, и не беспокоил, просто шагал рядом, не позволяя сбросить темп для его удобства. Так, зайти в новую комнату за камнем вызова – и вниз. Это парни хорошо придумали и без моего участия осуществили – переехать на второй ярус и поселиться рядом с нашими друзьями. Там комнаты обставлены и кровати большие, Дораш помещается.

Офицеров решили не звать. Внутренней связи в крепости нет, а бегать – разыскивать, от отдыха отрывать… Зачем? Сказано же – без промедления.

Логика подсказывала: ждать рушей придется довольно долго. Даже если они вот прямо сразу начнут проход открывать, то не раньше чем через полчаса появятся. А уж с грузом или большой компанией – и того дольше. Витто воспринял этот прогноз философски – снял свой китель и предложил устроиться на нем у стеночки. Села не чинясь, Сара мне еще выскажет, что не пококетничала. Ну, чего за шкурой нет – к шкуре не пришьешь, не дано, увы. Зато можем укрыться моим плащом оба, уж это сообразила.

Смотреть, как Витто неловко усаживается и пристраивает поудобнее искалеченную ногу, было больно.

– Как это произошло? – Вопрос вырвался неожиданно и неуместно, но слово не воробей… Смотрит так недоуменно и испытывающе, как будто не верит, что мне интересно. Да ладно, он и впрямь так считает?

– Ты первая, кто за последние четверть века решился спросить так прямо.

А что такого-то? Или это намек, что магистр опасен? Фи. Но у меня появился сопутствующий вопросец:

– А сколько тебе лет?

– Сорок семь. Почему ты так удивилась?

– Забавно просто. Не могу решить, старше ты меня или моложе. – Ха, теперь не только я тут удивленная. – Ниане Корреш был двадцать седьмой год, когда я попала в ее тело, а прошлой мне – пятьдесят пять.

Витто так активно повернулся ко мне, что пришлось ловить сползающий плащ. Аж страшновато стало: вдруг не стоило признаваться так сразу?

– Ах вот почему! – Похоже, кое на кого снизошло откровение. – Меня всегда поражала твоя уверенная опытность во всем. И расчетливая практичность.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

О да, диссонанс между поведением пожилой тетки и внешностью почти девушки. Так я еще и мелкая до кучи, а маленькая собака – довеку щенок.

Надо его отвлечь.

– Так расскажешь про травму?

– А что здесь рассказывать? – Витто говорил без горечи и не пытался вызвать сочувствие. – Понимаешь, я с детства, как только понял, что во мне есть магия, бредил перемещением живых в пространстве. Это считается невозможным, почти табу. Тогда я мучился загадкой левитации, уж очень хотелось пари́ть. Годами думал, пытался и однажды придумал. Во сне. Проснулся, открыл глаза и произнес приснившееся заклинание. Потом резко стало прохладно. Попробовал одеяло натянуть, а его нет. И кровати нет. Незабываемое ощущение. Зажег светляка – знакомые трещинки на потолке близко-близко. Потянулся потрогать – почувствовал, что сместился. Вниз глянул и потерял от удивления контроль – грохнулся. Очнулся через несколько часов, уже хромым. У меня был хороший исцеляющий артефакт, никогда его не снимал. Вот эта предосторожность сыграла со мной злую шутку – перелом сросся так, как лежала нога, пока я в беспамятстве был.

Господи, какой ужас! Хорошо, хоть не голову разбил и не позвоночник. А вдруг кровать бы задел, падая?

– А почему тебе никто не помог? Ты же еще студентом был, правильно?

– Второкурсником. Сосед по комнате у подружки ночевал.

– А целители?

– Так это же не на занятиях произошло. – Витто пожал плечом. Не тем, к которому, сама того не замечая, привалилась я. – За магические глупости студенты расплачиваются сами, а моя стипендия уходила на болванки для артефактов. Да и причину травмы я скрыл, не хотел открытием без проверки делиться. Потом, когда получил право продавать свои амулеты, уже привык. Мне это не слишком мешало. Магичить-то мог.

– Вит, ну не ври, а?! Я сама в прошлой жизни хромоножкой была, с тростью ходила. Поверь, я понимаю. – Хотелось увидеть, какое впечатление произвели эти откровения, но заглядывать в лицо почти бесполезно, потому как темно. Подвал же. А светляка я сама попросила повесить в отдалении, чтоб рушей не слепить по забывчивости.

– Как мило у тебя получилось! Вит! Мне нравится.

Зубы он мне заговаривает!

– Не увиливай! Почему ты не вылечился? – спросила и вдруг поняла, как велика моя вера в лекарскую магию.

– Потому что не вылечили. Это максимум, что целители смогли сделать – хожу без костылей. – Ах, вот  как! Значит, было еще хуже!

– А ты почему хромала?

– Тоже вылечить не смогли. У нас нет магии, я же рассказывала. Ой, весь день спросить хотела: как твой резерв после теплицы? Подпитать тебя?

– Не стану отказываться.

 Блин-оладий, Витто! Как же тебе, благородному такому, объяснить, что меня не только за ручку и не только в целях подкормки потрогать можно? Особенно в свете моего давешнего выступления насчет кроватки? У, Нина, ну ты тогда и сглупила!

А подкормка-то идет практически на автомате. Синенькая так и льнет к недогадливому товарисчу, так и льнет, как будто мое желание выполняет. А тебе, дорогая Нина, придется сдерживаться, да-да.  И ручки не распускать. Пусть мужчина сам для себя все решит. Тоже задумался, притих. Только дышит размеренно и синенькую тянет. Ласково так, трепетно, а не заглатывая с подсосом, как в прошлый раз.

Минутку тихого единения прервал приближающийся гул. Руши уже близко. Как Витто встал, я и не заметила, такое впечатление, что вспорхнул и мягко утвердился на ногах. А я как сидела, так и сижу, только рот открыла – это как так?

– Сегодня не стану поднимать тебя левитацией, руку давай. – Ишь, как доволен произведенным впечатлением. – Но если захочешь довериться…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Не сомневайся, захочу. Только рядом с чем-нибудь мягким. 

Договорить не успела – начал открываться тоннель. Еще минута – и появился Рорир. А за ним – глазам своим не верю! – Гунар. Какое счастье, дождалась!

Часть 42.