Новый Мир ( № 12 2004) - Новый Мир Новый Мир

Константин Крылов. Мир как оружие Творца. — “Правая.ru”, 2004, 27 августа <http://pravaya.ru>.

“Согласно наиболее древней из существующих традиций, авестийской, МИР ЯВЛЯЕТСЯ ОРУЖИЕМ. <…> В таком случае ясно, что такое „красота мира”. Это красота оружия, красота стартовавшей ракеты — которая прекрасна именно потому, что несет боеголовку. И по той же причине нельзя считать „мир сей” своим домом — поскольку нельзя считать своим домом то, что обречено взорваться. Но куда летит мир? Как учит Авеста — и как повторяют за ней все религии, кто глухо, кто ясно, — есть Тот, кто противостоит Творцу. Он же является врагом людей и человечества в целом. <…> Таким образом, творение мира было актом войны. Вселенная — ракета, запущенная прямо в глотку Врага. Ее цель — долететь и взорваться. Отсюда вытекает смысл и неизбежность Конца Мира: мир уничтожится, но при его уничтожении будет уничтожен и Враг с его мощью. <…> И уж понятно, кто именно в нашем мире является боеголовкой: мы, русские. Именно поэтому русские всегда будут „нести в себе что-то тяжелое и непрозрачное”. Это „что-то” понадобится очень и очень поздно — когда ракета долетит и нужно будет взорваться. Отсюда же и наша пресловутая жертвенность. На самом-то деле „жертвой” являются абсолютно все, так как все остальные народы суть либо горючее, либо детали корпуса. И, кстати, очень „по-человечески” понятно, что „детали корпуса” недолюбливают тот тяжелый груз, который они несут в будущее, — потому что в нем скрыта и их собственная смерть. Но если они от него избавятся, ракета лишится цели и смысла. Хотя, возможно, пролетит немного дальше — но зачем? <…> То есть в конечном итоге русские — это народ, нужный (и сберегаемый) для Последнего Дня. Поэтому в нас есть много такого, что не пригодится нам никогда. В смысле — никогда в истории (ибо Последний День находится по ту сторону истории). Русские чувствуют этот тяжелый груз на своей шее — и никогда не осмелятся его скинуть. Что, разумеется, не отменяет необходимости выжить сейчас — в том числе ценой жизни всех остальных. В конечном итоге значение имеет только боеголовка, остальное может (и должно) отвалиться, отработав свое. Поэтому мы не должны — и даже не имеем права — „жалеть других”, когда речь идет о нашем существовании. Или хотя бы о нашем благополучии. Потому что наше благополучие бесконечно важнее благополучия „всех остальных”. Мы должны быть В ФОРМЕ”.

См. также: “Я всегда воспринимал топор как „универсально удобную и естественную вещь”, которую и в самом деле имело бы смысл всегда носить с собой. „Острое и тяжелое”. Тут важно это „тяжелое”: нож в кармане (который я, естественно, ношу) не дает этого ощущения уютной тяжести . Помнится, проходил какой-то тест „на подходящее вам оружие”. Получился топор. Вывод: топор, конечно, надо и в самом деле „всегда иметь при себе”. Не уверен, что достоевская „петелька” здесь подходит (хотя топор и в самом деле хорошо сочетается с пальто) — тут нужно „дизайн продумать””, — читаем в сетевом дневнике Константина Крылова от 2 сентября 2004 года <http://www.livejournal.com/users/krylov>.

Юлия Крылова. Зримое и воображаемое прошлое. “Девушка с жемчужиной” Яна Вермеера в литературе и на киноэкране. — “Историк и художник”, 2004, № 1.

Фильм Питера Веббера “Девушка с жемчужиной” (2004) — экранизация одноименного романа Трейси Шевалье (1999).

Диакон Андрей Кураев. Как относиться к исламу после Беслана? — “Известия”, 2004, № 170, 15 сентября <http://www.izvestia.ru>.

“Может быть, от имени церкви пора провозгласить антишахидскую „догму”: не шахид-террорист попадает в рай, но, напротив, люди, убиваемые фанатиком сатанинской секты, приемлются Господом независимо от того, как эти люди ранее жили на земле. Если Господь промыслом своим свел пути сатаниста, который свое ритуальное убийство совершает над человеком, с самим этим человеком, значит, Господь решил, что для этого человека именно такой исход из земной жизни будет самым коротким путем в благую вечность. Такого рода уверенность нужна нам сегодня, чтобы нейтрализовать главную бомбу, которую пробуют взорвать террористы в наших умах. Они хотят взорвать наши умы страхом, парализовать нашу волю. Как же избавить нас от комплекса затравленной жертвы, если смерть и в самом деле может быть везде? Мужество может вернуть только религиозное мировоззрение. Потому что только оно вообще способно избавлять от страха смерти. Только религия позволяет смотреть через смерть — дальше. Без веры в Божий промысел и в даруемую Им вечность сегодня уже затруднительно пересекать границы метро и аэропортов”.

“<…> телеинъекции на тему „У терроризма нет национальности и религии”, каждый раз с предсказуемой очевидностью вспыхивающие после очередного теракта, просто глупы. Не инопланетяне же, в конце концов, взрывают наши самолеты и школы! С этим „политкорректным” тезисом можно было бы согласиться, если бы верующие мировых религий по очереди устраивали теракты. То буддисты захватят школу и расстреляют в ней детей... То даосы взорвут самолет... То христиане подорвут кинотеатр... Вот в этом случае можно было бы ограничиться повторением банальности о том, что у каждого народа есть право иметь своих подлецов... Но ведь все очевидно не так. Может быть, терроризм — это следствие искаженного понимания Корана. Но ведь именно Корана, а не книги о Винни-Пухе”.

См. также: Диакон Андрей Кураев, “Как относиться к исламу после Беслана?” — “АПН (Агентство политических новостей)”, 2004, 15 сентября <http://ww.apn.ru>.

Cм. также темпераментную полемику с известинской статьей Кураева: Юрий Соломонов , “Империя идет ко злу” — “Новая газета”, 2004, № 70, 23 сентября <http://www.novayagazeta.ru>.

Валентин Курбатов. Превращение. — “Литературная Россия”, 2004, № 37, 10 сентября <http://www.litrossia.ru>.

“Мне выпала возможность поработать немного в жюри премий „Национальный бестселлер” и имени Аполлона Григорьева. И по прямой обязанности члена жюри прочитать разные разности, которые в другой раз, может быть, и раскрывать бы не стал”. Далее — разные впечатления.

См. также: Валентин Курбатов, “И всё это — мы” — “Подъем”, Воронеж, 2004, № 7.

См. также: Валентин Курбатов, “Два капитана” — “День и ночь”, Красноярск, 2004, № 5-6, июль — август <http://www.din.krasline.ru>.

Александр Кустарев. Четыре новые темы. — “Новое время”, 2004, № 36, 5 сентября <http://www.newtimes.ru>.

“Еще можно было бы сказать, что мы оказались в „другом мире”, если бы вдруг как по щучьему велению в мире прекратилось бы всякое насилие. А так после 11 сентября мир остался тем же, чем и был”.

Лев Толстой как мерило человеческой стадности. Из неопубликованных воспоминаний кн. Сергея Урусова. Публикацию подготовила Н. Б. Хайлова. — “Историк и художник”, 2004, № 1.

Встреча с Львом Толстым в Москве 8 февраля 1900 года. “Я не знал в то время, что несогласие с его взглядами считается в его семье недопустимым, или, вернее, что выражение такого несогласия в его присутствии признается неприличным”.

Наталия Леонова. Спорил ли Леонов с Достоевским? — “Москва”, 2004, № 8.

“Не раз отец говорил мне: „Перечитай притчу о Калафате...” Увы, как часто мы забываем, что человек смертен, из-за чего запланированное остается неосуществленным. Слишком поздно я поняла, что он хотел мне рассказать о перипетиях создания сказки Подпрятова, о ее значении и расшифровке. Словом, об авторских замыслах. Теперь мне остается только сожалеть об этом и пытаться самой найти ответы на вопросы, которые я не задала ему”.

Роберт Лермонтов. “К-19”: сигнал “SOS”. — “Наш современник”, 2004, № 7 <http://nashsovr.aihs.net>.

“Я — член экипажа атомной подводной лодки „К-19” <…>”. Автор статьи, капитан 2-го ранга в отставке, пишет лаконично, сухо и по существу.

Марк Ляндо. Садок в Даевом переулке. — “Новый Журнал”, Нью-Йорк, 2004, № 236.

“О эти „литобъединения” 60-х, 70-х гг. Эти странные литературные садки Совдепии! („САДОК — искусственный водоем для содержания и разведения рыбы. Устройство для сохранения пойманной рыбы”. „Словарь русского языка”. М., 1988)”.

Игорь Манцов. Братья и сестры — 2. — “Русский Журнал”, 2004, 6 сентября <http://www.russ.ru/columns/street>.

“Я регулярно высказываюсь в пользу „народа” не потому, что его люблю. Наоборот, я не люблю народ, я знаю его, я родился и вырос в его гуще. Подозревая во мне дезертира из своих рядов, этот самый народ неизменно боролся с моим стремлением отделиться, с моею свободой и моей индивидуальностью. Я люблю светские салоны и аристократические жесты, на которые, ко всему прочему, способен, а мое самое большое, самое искреннее желание — женившись на двух молодых француженках одновременно, поселиться с ними где-нибудь в Париже, Монреале, на худой конец, в Варшаве. Однако, несмотря на многолетнюю упорную борьбу, мне не удалось преодолеть свое нежелательное родство, разорвать кровные узы. Жертвы, томившиеся и погибавшие в школе города Беслана, солдаты, защищавшие женщин и детей от оккупантов, все они мои братья и сестры . Вот почему я написал колонку, в которой нет никакого кино. Без кино и литературы прожить можно, а без страны и родных людей — нет. <…> Нашим властям все равно придется переориентироваться с малочисленного и бездарного среднего класса на пресловутый народ . Гомункулус из пробирки злокозненных либеральных реформ, российский средний класс все равно не будет защищать ни наших детей, ни наших женщин, ни наше государство, только любимого себя. А истерзанный, измордованный народ — будет”.