Время колесниц - Дмитрий Чистов

— По каким землям пролегает наша дорога, Гонор? Кроме людей и их колесниц, всё вокруг кажется каким-то нечётким, зыбким, изменчивым... Взгляни-ка, да здесь два солнца: одно только-только приподнимается над горизонтом на востоке, а другое уже клонится к закату! Над головой у нас ущербный месяц и звёзды, яркие, как в морозную зимнюю ночь! Где же находится такая страна, если в ней все часы суток слиты воедино?

— Считай, что мы в краю моих грёз, — отвечал ему Ханаль. — Я обязался провести воинов в Огненный Город кратчайшим путём; а может ли быть дорога короче, чем путь сквозь сны? Здесь стёрта грань между реальным и нереальным; невозможное возможно, время же не существует вовсе. Поэтому и торопиться необязательно. Вы снитесь мне; и я переношу дружину из одного своего сна в следующий, всё ближе и ближе к тому, в котором все мы проснёмся в Аре.

— Осмелюсь полюбопытствовать, о светлоликий! Если мы снимся тебе, означает ли это, что все мы сейчас спим? И видим тебя в своих грёзах? А если так, то кто из нас спит?

— Что бы ты хотел услышать? Признаю, на твой вопрос нет ответа. Это парадокс, а меня забавляют парадоксы! — улыбнулся Ханаль и широко зевнул, прикрывшись тыльной стороной ладони. — Такому любопытному трюку меня обучил мудрец, влачащий своё убогое существование в одной из пещер в горах Кайшанг. Годами истязая себя длительным постом, медитацией и дыхательными упражнениями, а также поглощая неимоверное количество особых корешков, от которых разум человека меркнет, а мир духов приближается, он открыл секрет — как спать не засыпая и сниться самому себе. И временами я задумываюсь о том, не снимся ли все мы заросшему по уши грязью отшельнику? Быть может, наше существование, людские страсти, страдание, счастье, рождение и смерть — лишь мрачный кошмар, регулярно посещающий его вследствие хронического несварения желудка?

Маг поморщился:

— В далёкую пору моего ученичества владыка Ир-мин говорил мне о чём-то подобном. По его словам, единственная существующая реальность — Древо, источник всего сущего. Миры — лишь ветви и плоды на его ветвях, а всё окружающее нас — изменчиво и иллюзорно.

— Короче говоря, повсюду — сплошное надувательство, — хмыкнул Ханаль. — Все мы — объект чьей-то удачной шутки, и кому, как не Ирмину, знать об этом. Хранитель дерева, скрепляющего ткань вселенной, прозревает мир от его корней до самой вершины. Ничто не может укрыться от взора владельца источника, проистекающего из-под корней Древа и наполняющего Озеро Мудрости!

— Постой-ка! — воскликнул Фехтне. — Всем известно, что владелец озера — Болг, прародитель болгов!

— Разумеется. Владыка Ирмин, сын Гофаннона, и Болг — одно и то же лицо. Неужели ты полагаешь, ему удалось бы похитить драгоценную влагу из источника богов, не будь он приставлен к нему в качестве сторожа? Когда Старшие опомнились и попытались спасти положение, оказалось, уже поздно что-либо исправлять. Неистовый всегда по-своему любил вас, людей. Однако в отличие от Племён, по мнению которых человеку было дано чересчур много, Ирмин считал, что дарованного явно недостаточно. По его замыслу магия должна была приблизить людей к богам, но человек и её быстро обратил в орудие взаимоистребления.

— Невероятно! — пробормотал Фехтне, покачивая головой. — Выходит, люди — причина тысячелетней борьбы Племён и болтов?

— Угу. От вашей расы одни неприятности. Минуточку...— Ханаль встал как вкопанный и приложил ладонь ко лбу, всматриваясь в даль. — Похоже, в мой безмятежный сон проник некто чужой. Взгляни-ка, маг, не знаком ли тебе этот коротышка?

Посередине прямой как стрела дороги, по которой продвигалась армия Брега, виднелась аляповатая фигурка: горбатый уродец в длиннополом балахоне, криво сшитом из оленьих шкур, приветливо помахал рукой приближающемуся воинству. За его спиной происходило что-то странное —там клубился мглистый туман, временами закручивающийся в небольшие вихри; перемигивались загадочные огоньки, из темноты тянуло сыростью, запахами мокрой травы и гнили.

— Куллд?! — Колесница Эдана вырвалась вперёд и поравнялась с улыбающимся сыном Вана. — Как ты здесь оказался?

— Здорово, дружище. Я решил присоединиться к походу и привёл с собой всю свою дружину. Поскольку мама не хотела отпускать меня из дома, пришлось сбежать через окошко, заранее напоив до беспамятства парочку водяных, приставленных ко мне в качестве стражи. — Горбун выглядел очень довольным своим поступком. — И вот мы здесь!

— Похоже, этот шут гороховый — твой старый приятель, — бросил Ханаль Эдану через плечо. — Ладно, Куллд. Мне нравится твоя наглость; думаю, ты можешь быть нам полезен. Полезай в колесницу!

Сияющий от счастья Куллд 'вскарабкался в повозку Эдана; вслед за ним потянулась и та мерцающая хмарь, которая служила ему дружиной. Войско двинулось дальше. Голые равнины по обеим сторонам дороги внезапно сменялись то искрящимися в лучах солнца ледниками, то залитыми дождями джунглями; День смешался с ночью, а буйство красок природы чередовалось с унылым одноцветьем гор вулканического пепла. Казалось, что где-то впереди сквозь туманную дымку проглядывают далёкие стены и крыши, но стоило лишь обратить туда внимательный взгляд, как призрачный город расплывался, подобно всем прочим деталям окружающего ландшафта.

Однако настал момент, когда Ханаль остановился, подняв указательный палец вверх в предупреждающем жесте, и произнёс:

— Вот мы и пришли. Ар где-то рядом... ОП-ПА!!!

Послышался оглушительный треск, похожий на звук раздираемой ткани, и наваждение вмиг улетучилось. Вся брегская армия стояла в замёрзшей степи, по которой холодный ветер гонял лёгкую снежную позёмку; по левую руку на расстоянии одной лиги блестела река. На противоположном берегу возвышались неприступные бастионы Ара, а прямо напротив дружины на расстоянии в пять сотен локтей было хорошо различимо войско ургитов, построенное в боевые порядки. Чуть дальше виднелись окруженные возами шатры и очаги походного лагеря.

— Извините, друзья... похоже, я немного ошибся в своих расчётах, — признал старина Гони, окинув взглядом столь ошеломляющую панораму. Тем временем из стана врага донеслись первые изумлённые вопли и хриплый рёв длинных бронзовых труб. Ур-гиты, оправившись от первого шока после внезапного появления походной колонны противника прямо у себя под носом, намеревались перейти к решительным действиям.

— Чего ты ждёшь? — набросился Ханаль на Гнатала. — Мы здесь как на ладони! Немедленно командуй отступление!

Лебединая упряжка со свистом пронеслась у них над головами, заложила крутой вираж над позициями воинов Кера и полетела в сторону города.