Венера на половинке раковины. Другой дневник Филеаса Фогга - Филип Хосе Фармер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Остался в каюте. П. принес еду. Описал П. внешность Н., и П. обыскал корабль, пытаясь найти его. Сказал П., что цвет глаз у Н. может меняться. Когда я служил под его началом, они были черные. Но он носил контактные линзы. Вероятно Н. страдает от какого-то дефекта зрения, либо пытался с их помощью скрыть настоящий цвет глаз. Но это маловероятно. Зачем ему нужна была маскировка, пока он находился на борту? Скрыть чрезмерно большое расстояния между глазами он мог, сделав вид, что у него поврежден глаз и он вынужден носить на нем повязку, напоминавшую, скорее, нашлепку на одном из глаз. Сказал П., чтобы он обратил на это внимание.
Нужно было убить Н., когда мы были на борту корабля, пускай мне и пришлось бы поплатиться за содеянное. Но тяжело отказаться от тысячи лет. Нет, трусов из нас делает не совесть, а стремление к долголетию.
В Суэце человек, отправивший телеграмму в Скотланд-Ярд, ожидал на пристани прибытия парохода. Мистер Фикс был небольшого роста, худощавым, с довольно умным лицом и проницательными лисьими глазами, а его брови постоянно поднимались и опускались, как будто все время находились под действием ударных волн. Это был тот самый детектив, которого направили в Суэц задержать грабителя, похитившего деньги из Английского банка, в случае, если тот попытается бежать на Восток. Мистеру Фиксу сообщили подробное описание подозреваемого, но в нем уже не было необходимости. Он заранее знал, что вор и мистер Фогг похожи как братья-близнецы. И теперь он тихо ругался, так как его начальство (капеллеане, а не полиция) не позволили ему «найти» и арестовать Фогга на следующий день после ограбления. Но нет, они хотели обставить все так, словно Фикс «случайно» столкнулся с Фоггом, когда он шел от своего дома в Реформ-клуб.
Все должно было выглядеть естественно и непринужденно. Полиция могла арестовать Фогга на третий или четвертый день после ограбления, однако не было никакого смысла спешить. Сначала мистер Фикс должен был найти предлог, чтобы оказаться в том районе, где проживал Фогг. Затем – «случайно» увидеть Фогга, отметить сходство между ним и грабителем, и лишь после этого задержать его. Шансов, что Фогг надолго останется в тюрьме или предстанет перед судом было мало. Судя по всему, со стороны Верна здесь была допущена оплошность, но он оказался лишь одним из многих миллионов, кто не изучил обвинение против Фогга самым тщательным образом и не заметил, насколько оно было слабым. За исключением поразительного внешнего сходства между Фоггом и преступником, других оснований для обвинений не существовало. Слуга мистера Фогга мог бы дать показания, что в то утро, когда была совершена кража, он находился у себя дома до одиннадцати тридцати. По меньшей мере две дюжины человек могли подтвердить, что Фогг явился в Реформ-клуб в привычное время и оставался там еще достаточно долго после совершения ограбления.
В этом деле остается загадкой, почему полиция или общественность придали столько внимания словам Фикса, опознавшего в Фогге преступника. Любой патрульный полицейский установил бы в самый кратчайший срок, что Фогг не мог оказаться злоумышленником. Единственным объяснением этой ошибки было то, что ограбление произошло утром и Форстера – слугу Фогга – не удалось найти, поэтому он не подтвердил, что его хозяин все утро провел дома. Скорее всего, Форстера отправили в другую страну выполнять очередное задание, и Стюарт не мог вызвать его даже ради спасения репутации Фогга.
Но почему тогда Фикс отправился в Суэц еще до того, как стало известно, что Фогг покинул Англию и сел на пароход «Монголия»? Ответ заключается в том, что несмотря на умение капеллеан манипулировать людьми и событиями, у них не всегда получалось добиваться желаемого. Фикс хоть и был капеллеанином, но также являлся сотрудником полиции. Когда начальник приказал ему ехать в Суэц, Фикс вынужден был подчиниться. Он мог бы притвориться больным и остаться в стране. Но, вероятно, его капеллеанское начальство решило, что Фогга мог арестовать и полицейский, не имевший отношение к их расе.
Поэтому Фикс сначала на поезде, а потом и на пароходе добрался до этого порта на Красном море. Тем временем его руководители собирались подбрасывать полиции анонимные записки с подсказками. Фогга должны были вызвать на допрос. И если бы капеллеанам удалось похитить Форстера, то никто бы уже не мог подтвердить, что Фогг находился дома, а не в Английском банке. Как оказалось, капеллеане потратили слишком много времени на осуществление своего плана. Форстер исчез, и это им было только на руку, хотя они надеялись еще добраться до него и выведать всю информацию, которой тот располагал. Но и сам Фогг также покинул Англию.
Мы можем представить себе, как отреагировали капеллеане, так как наши с ними представления о логике схожи. Их планы были сорваны самым неожиданным образом, однако это могло пойти им только на пользу. Если Фогга арестует Фикс, он не станет сдавать его властям. На обратном пути в Англию Фоггу устроят «побег». Он исчезнет, вероятно, чтобы скрыться от полиции. На самом деле, капеллеане спрячут его в секретной тюрьме. Там к Фоггу применят те же самые методы, которые были приготовлены для Форстера. Изначальная же идея заключалась в том, чтобы продержать Фогга пару дней в тюрьме, после чего следствие придет к выводу о его невиновности. А затем его «спасут». Он решит, что побег организовали эриданеане. И поймет свою ошибку, когда станет уже слишком поздно.
Итак, Фикс получил сообщение о том, что ему нужно перехватить Фогга в Суэце. Это известие обрадовало Фикса. Он сразу же отправился к британскому консулу и сообщил ему, что пассажир, очень похожий на грабителя, должен прибыть на «Монголии». Затем поспешил обратно на пристань, где стал внимательно всматриваться в лица всех, кто сходил с трапа. Человек, которого он искал, так и не появился. Фогг, как мы уже знаем, благоразумно остался у себя в каюте.
И вот счастливая случайность – или это не было случайностью? – один из пассажиров спросил его, как добраться до британского консульства. Это был
