Вторая радуга - Ким Сатарин

Инга всхлипнула и присела на песок. В сиреневом закатном свете было видно, как она побледнела.

— Однако нас остановили, — с удивлением сказал Лёшка. — Я его почувствовал. Чтец-писатель, и не слабый. Я попробовал нас прикрыть, но не уверен, что получилось.

— У меня возник образ кентавра со свиной головой, — удивлённо призналась дочь шамана. — Он нас прочитал, знает, сколько нас и кто чего стоит. Сашка Богачёв, ты его взял?

— Да. Северо-восток, минимум шестьдесят километров. Он там не один. И нас не боится. Это не человек, ребята.

Леонид сознался, что ничего не определил — все силы вложил в продвижение астрального глаза. И таки увидел в последнюю секунду заросли растительности!

— Командир, ты что скажешь? — посмотрела на мужа Ольга.

— Закроемся всеми мыслимыми способами и как можно быстрее — туда. Там предгорья, а в этом мире только неподалёку от гор возможна разумная жизнь. Будем бежать до рассвета, а там решим, что делать.

Пока сиреневое светило не скрылось за горизонтом, выбор пути трудности не составлял. А при свете звёзд только видящий во тьме Харламов мог отыскать относительно ровные места. Ребятам приходилось следовать за ним цепочкой. Вскоре с бега они перешли на быстрый шаг, ускоряясь на ровных местах. Вика, Ольга и Алексей поддерживали прикрытие, и каждый дополнительно сам закрывал сознание. Через несколько часов дочь шамана указала на одну из лощин и объявила, что здесь проходил некогда водный поток. Группа свернула туда. Промоина петляла, но вела в нужном направлении. К тому же она была относительно ровной, и во многих местах можно было бежать.

— Привал, — скомандовал Ермолай, едва уловив, что Инга выдохлась. — Кто силён в астрономии, смотрите на звёзды, прикидывайте продолжительность суток. Сашка, в сторонку — и слушать.

В астрономии, как он точно знал, была сильна только Ольга. Она и до всяких занятий знала множество звёзд и все созвездия. Впрочем, на небо вместе с Аникутиной уставились и братья. Сам же юноша сосредоточился и попытался изнутри распознать защиту, которой окружили группу её члены. Раньше он никогда этого не делал, но сейчас следовало решить важнейший вопрос — можно ли им разделиться?

Уже через несколько минут он понял, что вокруг попросту холодно. Маечки и повязки на бёдрах слегка согревали тело только во время ходьбы. Командир припомнил, что местность вокруг носит следы ветровой эрозии и порадовался, что им достался спокойный атмосферный период. Дочь шамана продолжала смотреть в небо, фиксируя движение незнакомых звёзд, остальные сбились в кучу, прижавшись друг к другу. Братья оценили продолжительность здешних суток в сорок часов и пристроились к общей группе, закрыв девчонок спинами от холода. Героически мёрзли трое: пытающийся постичь защиту группы командир, наблюдающая за звёздами Ольга и слухач Сашка.

Дочь шамана закончила свои подсчёты раньше мужа:

— Сорок два земных часа. Наклон планетарной оси здесь весьма приличный, мы ближе к полюсу, так что ночь может оказаться намного длиннее дня.

Когда она оставила звёздные дела и усилила защиту группы, ему удалось разобрать, наконец, её структуру. Прикрытие Виктории напоминало мягкое бесформенное одеяло, жёлто-зеленое, двухслойное, прикрывавшее группу беспорядочными складками. Крыша Ольги выглядела для его восприятия облаком тумана, размывающим и скрадывающим всё живое. Константинов защищал группу тонким, беспрерывно шевелящимся чёрным покрывалом. Радиус такого прикрытия был невелик, но по силе превосходил иные защиты. В какой-то момент Харламов вдруг понял, что он тоже способен прикрыть группу собственной защитой и попробовал сделать это. Его защита напоминала полупрозрачный оранжевый зонтик, закрывающий всё вокруг на пару сотен метров. Экспериментировать дальше времени не было, и он отошёл в сторону, к Сашке.

— Замёрз?

— Конечно. Не Африка вокруг. Тишина, командир. Никто о нас не вспоминает, не думает, и вообще на три десятка километров вокруг нет никаких теплокровных созданий.

— Может, они на ночь в грунт зарываются, — пробормотал Ермолай, и разделил группу на две части.

Он сам, Кутков, Галка с братьями и Лёшка продолжали бег по промоине, остальные девчонки с Сашкой и Игорем возвращались в расщеп.

— Пока кто-либо из нас за вами не вернётся, в Камете не появляться, никого с собой не приводить, — жёстко указал Харламов, и через секунду группа уменьшилась вдвое.

Ночной воздух нёс незнакомые запахи, ноги мёрзли, ступая на ледяной рыхлый песок. Изготовить из растущих то там, то здесь кустиков с длинными листьями обувь было невозможно — не та прочность; приходилось терпеть. Теперь бегунов прикрывали Лёшка и Ермолай, а мысленный поиск они совершали во время редких остановок. Ольга оказалась права — они бежали после разделения группы не меньше трёх часов, а ночь и не думала кончаться. К тому же становилось всё холоднее, и командир принял решение возвращаться.

Он вновь сидел в кресле перед тремя горящими свечами. Рядом зашевелились товарищи. Мариэтта, стоящая в дверях, спросила, не нужна ли помощь. Харламов попросил посмотреть, не отморозил ли кто ноги. Но Константинов справился сам — встал, поводил руками вокруг ботинок каждого и сказал, что делать ничего не надо, ноги сами отойдут, если не активизировать чрезмерно кровообращение.

— Ерёма, отчего вернулись? — вслух спросила супруга.

— Ночь продолжается, стало холодно, мёрзнут ноги. Бежали, пока могли…

Вскоре ребята перешли из башни в дом. За двойными дверями было тепло: расположенная на первом этаже газовая турбина малой мощности и гнала тёплый воздух по трубам, и давала ток для панельных электрообогревателей. Ночь на Камете грозила продлиться ещё часов двадцать-двадцать пять, так что им оставалось только выспаться как следует. Двухъярусные кровати с поролоновыми матрасами и лёгким одеялами намекали на то, что в этом помещении только отдыхали перед тяжёлой и длительной работой, а не расслаблялись в своё удовольствие.

Второй пробег мало чем отличался от первого. Они почти правильно рассчитали время — диск местного светила уже наполовину поднялся над горизонтом. Почва под ногами заледенела за ночь. Подобрав набедренные повязки и маечки, оставленные после прошлого похода, ребята вновь побежали вдоль промоины. Они поднялись на склон, туда, куда попадали солнечные лучи. Здесь грунт был не таким холодным, но зато приходилось, то спускаться, то подниматься по сыпучим склонам. Кустики багровой травы на солнце разворачивали во всю ширину листья, и девчонки рвали их на ходу, надеясь на привале соорудить более приличную одежду.