История нравов. Эпоха Ренессанса - Эдуард Фукс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Широкая официальная терпимость к проституции в эпоху Ренессанса скоро привела к необходимости ее регламентации, отчасти в интересах урегулирования разнообразных подробностей, отчасти – и это была, без сомнения, главная причина вмешательства властей – в интересах предупреждения или улаживания постоянно грозивших со всех сторон конфликтов. В этой области постоянные эксцессы были неизбежны.
Первоначальные подобные меры имели повсеместно в виду локализацию рынка любви. «Городские девушки», «красавицы», Hübscherinen, femmes folles[30] и т. д. имели право промышлять и жить только на известных улицах. Так, часто церковь требовала, чтобы они не жили на улицах, которые вели к храму. В одном гамбургском указе от 1483 года говорится: «Публичные женщины не должны жить поблизости с церквами или на улицах, ведущих к ним». Церковь видела насмешку над благочестием прихожан, если разврат «открывал свой рынок» непосредственно возле церковной паперти. Если подобные требования усердно поддерживались многими домовладельцами, так как шумная жизнь отпугивала порядочных людей от таких мест и цена земельных участков падала, то не менее часто домовладельцы были самыми энергичными противниками подобных приемов нравственного оздоровления.
Проститутки были теми квартиронанимателями, которые платили лучше других, и так как они всегда были вне закона, то они были вместе с тем и наименее требовательными квартиронанимателями.
Существовали, далее, определенные улицы и кварталы, где специально предписывалось жить жрицам любви. Это были обыкновенно улицы, лежавшие в стороне от городской жизни, тупики, выходившие в ров или упиравшиеся в городскую стену. Около последней находилось большинство «женских переулков» и домов. В одном страсбургском указе 1471 года говорится: «Все содержательницы домов терпимости и все публичные женщины, находящиеся в городе, обязаны переехать на улицы (перечисляются их названия) за городской чертой или в другие концы, предписанные им». Аналогично содержание франкфуртского указа 1477 года.
Жрицы любви не только вытеснялись в отношении местожительства за черту почтенных бюргерских нравов: каждую в отдельности еще хотели отметить особенным признаком. Конечно, мужчины охотно прибегали к услугам проституток и ни за что не желали отказываться от даруемых ими радостей, при каждом удобном случае проститутки обязаны были доставлять удовольствие и развлечение и т. д. Но именно потому, что в них видели только предмет наслаждения, их хотели сразу распознать среди десятка других женщин. Еще в большей степени, впрочем, это делалось для того, чтобы их отмежевать от порядочного общества. Между ним и ими воздвигалась непреодолимая преграда, дабы порядочная женщина из мещанства не рисковала запятнать свое платье.
Этот жестокий обычай публичного клеймления проститутки практиковался везде, а именно путем регламентации ее костюма. Каждая официальная публичная женщина должна была носить на своем костюме какой-нибудь в глаза бросающийся значок. В одном указе города Цюриха от 1313 года говорится: «Каждая публичная девушка, а также содержательница публичного дома должна на улице носить красную шапочку в виде капюшона. Если в церкви они хотят снять его, то они должны откинуть его на плечи, а потом снова надеть. Кто уклоняется от исполнения этого постановления, обязан заплатить городскому совету 5 монет, причем слуги совета обязаны под присягой следить за сбором штрафов. Той, которая не в состоянии заплатить означенный штраф, будет запрещено жить в городе, пока она его не заплатит».
Меранский городской совет постановил в 1400 году: «Публичным женщинам запрещается носить пальто или шубу и участвовать в танцах с женами бюргеров и другими почтенными женщинами. На башмаках они обязаны носить желтый бантик, чтобы их легко можно было распознать, носить же серебряные украшения им возбраняется».
Отцы города Аугсбурга предписывают в 1440 году содержателю «женского дома» заботиться о том, «чтобы тайные женщины и дочери, когда выходят на улицу, не носили бархат, шелк и четки из кораллов, чтобы каждая на своей вуали имела зеленую полосу шириной в два пальца и не показывалась на улице в сопровождении служанки».
В одном французском постановлении, относящемся к середине XIV века, проституткам предписывалось показываться публично с булавкой, вдетой в платье около плеч. Берлинский городской совет декретировал в 1486 году: «Чтобы можно было отличить добрых от злых женщин, все, ведущие греховный образ жизни, обязаны покрывать голову плащом или же носить коротенькие плащи».
Мы процитировали здесь буквально, с обозначением даты, пять постановлений. Было бы нетрудно удесятерить их число и не делая предварительных архивных изысканий. Из приведенных документов видно с достаточной ясностью, что подобное публичное клеймление проститутки было не единичным, а стереотипным явлением и что в этом приеме отражается, следовательно, более или менее общее воззрение. Это сознательно выполненный самый гнусный способ очернения, который только можно придумать. Само собой понятно, что подобные указы не касались видных куртизанок.
Регламентация костюма содержала еще ряд других постановлений, направленных против проституток и служивших той же тенденции клеймления. Подобно тому как им предписывалось носить особые отличительные значки, так часто им запрещалось одеваться в известные материи или носить то или другое украшение. Ношение этих тканей и украшений было неограниченной привилегией почтенных и благородных дам. В основе таких постановлений лежало убеждение, что все, чего ни коснется проститутка: мода, которую она выбирает, драгоценность, которой она украшает себя, – становится также нечистым. Как глубоко вкоренился такой взгляд, явствует с еще большей рельефностью из прямо противоположных постановлений против роскоши, делавших, как раньше было упомянуто, исключение только для проституток. Последние не только имели право, но даже порой обязанность носить запрещенные порядочным женщинам роскошные материи, вуали и драгоценности.
Так, одно цюрихское постановление против роскоши, относящееся к 1488 году, заключает перечисление таких изъятых из употребления предметов словами: «Однако все публичные женщины, живущие на улице (такой-то) и у рва, имеют право носить все вышеперечисленные вещи».
Этим утонченным приемом хотели придать законам против роскоши особенную внушительность. Объявляя все подобные материи, украшения и моды привилегией проституток, городские советы не только дискредитировали их в глазах порядочных женщин, но и подвергали всякую приличную женщину, пользовавшуюся этими предметами, опасности быть принятой за проститутку. И, по словам Флёгель-Эбелинга, прием этот венчался полным успехом. По поводу запрещения так называемой Schellenmode (шутовской моды) он говорит:
