История нравов. Эпоха Ренессанса - Эдуард Фукс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если перевести оба эти фактора на язык идеологии, то можно сказать: восторжествовала мораль, человечество становилось постепенно нравственнее. Если же мы хотим отказаться от такого неудачного определения, то должны принять следующее объяснение: мещанская добродетель и благопристойность пользовались к концу Ренессанса большим значением только потому, что их главными борцами-пионерами были два изрядных разбойника: нужда и сифилис.
Только поэтому.
6. Общественные развлечения
Прядильня
Жизнь в банях
Курорты
Игры и танцы
Праздники и празднества
Масленичные игры
Мистерии и театр
Свадебное торжество и свадебные обряды
Частные развлечения
Общественные развлечения эпохи Ренессанса представляют немало интересных данных для истории половых нравов. В прежние столетия, а в особенности в эпоху Ренессанса, в гораздо большей степени, чем теперь, важнейшие формы общественных увеселений были не чем иным, как средством создать благоприятные условия для любви, и притом для любви in corpore (телесной). Так как большая масса понимала под удовольствиями жизни только еду, выпивку и половое наслаждение, то пользоваться жизнью было тогда в большинстве случаев равносильно поклонению этим трем божествам.
Среди этих трех видов наслаждения на первом месте стояла любовь, культ Венеры и Приапа. Без них люди не могли себе представить удовольствие. Без них пресными казались дары Вакха и Цереры, да и Вакха и Цереру часто приглашали к столу только потому, что они были лучшими ходатаями перед Венерой. Это положение приложимо к Ренессансу в гораздо большей степени, чем к нашей эпохе, когда интенсивные политические и духовные интересы являются не только побочными занятиями имущих и господствующих классов, но и составляют главное содержание всей жизни значительной части трудящихся масс.
Так как наша работа имеет своей темой не всю область нравов, а только часть ее – половую мораль, то в нашу задачу не входит нарисовать полную картину общественных развлечений Ренессанса. Мы должны ограничиться лишь теми формами и сферами, в которых обнаруживался сексуальный момент, другими словами, теми случаями, которые служили этой цели, и теми средствами, которыми она достигалась. Если к средствам относятся прежде всего игры и танцы, то главными случаями для осуществления культа Венеры были наряду с большими частными и общественными празднествами обе главные сферы тогдашних общественных увеселений: прядильня и баня.
Посещение так называемой прядильни является во всех странах одной из основных форм общественных развлечений как в деревне, так и в городе. Как там, так и здесь совместная работа служила часто не более как предлогом для правильно организованного совместного культа Венеры и Приапа.
Речь идет в данном случае, конечно, не о частной прядильне, а о тех до известной степени публичных прядильнях, где собиралась вся деревня или по крайней мере несколько молодых и более пожилых женщин один или два раза в неделю зимой для совместной работы. Эти собрания носили самые различные названия. В этих помещениях женщины сходились с веретеном и прялкой, чтобы скоротать длинный зимний вечер. А так как местным парням доступ сюда был не запрещен, то эти учреждения стали отправными точками общественных увеселений.
На этих собраниях царил обычай, в силу которого каждый парень сидел сзади своей девушки – а честь девушки требовала, чтобы за ней непременно ухаживал какой-нибудь парень, – добросовестно исполняя возложенную на него обязанность. А эта последняя состояла в том, что он должен был то и дело стряхивать с колен девушки отбросы пеньки. Исполнение этой обязанности, как нетрудно видеть, давало ухаживавшему за девушкой парню все новые возможности более или менее откровенного ухаживания, а как его, так и ее честь требовали, чтобы эти возможности не оставались неиспользованными.
Чем смелее и дерзче действовал парень, тем выше становилась его репутация в глазах девушки и тем более последней завидовали ее подруги, если верить жалобам современных проповедников морали. Из этого то и дело подтверждаемого современниками факта неоспоримо следует правильность нашего ранее сделанного указания, что работа была в общественных прядильнях только предлогом для культа Венеры и Приапа, что большинство крестьянских девок отправлялись туда главным образом для того, чтобы стать на целый вечер предметом подобных ухаживаний парней.
Вошедшее в поговорку плохое освещение этих помещений весьма способствовало таким эксцессам, на которые старики закрывали глаза. Часто помещение, где пряли, освещалось одной только лучиной. Если она гасла, когда отворялась дверь или вследствие другой причины, – а это случалось каждый вечер, – то, разумеется, ни один парень не медлил как следует использовать случай, а девки не очень противились их ласкам. Порой таким образом устраивались целые оргии. А так как они были по душе многим участникам, то последние сами усердно помогали случаю, так что лучина гасла по нескольку раз в один вечер. Существует немецкая поговорка для обозначения дикой сутолоки: «Das ist eine rechte Gurgelfuhr» – вместо «Kunkelfeier»[31], и в ней еще отражается воспоминание о свалках, происходивших в таких прядильнях.
Не только девушки, но и замужние и вдовы участвовали в таких развлечениях. Если одни приходили с тем, чтобы облегчить дочке возможность сблизиться или пококетничать с парнем, то многие другие приходили для того, чтобы позволить парню или соседу таким образом поухаживать за ними. Что последняя цель довольно часто вдохновляла замужних, видно хотя бы из того, что мужья вечно жалуются на частое посещение их женами публичных прядилен. В масленичной пьесе «Крестьянская забава» мужик в следующих словах жалуется на жену: «Часто уходит она с веретеном и остается там до окончания службы. Когда же я ее спрашиваю, почему она вовремя не пришла и где она была, она отвечает: „Оставь меня в покое“. И так набросится на меня, что я смолкаю и предоставляю ей делать, что она захочет».
Такие собрания часто сопровождались и веселой пляской. В некоторых местах парни приводили поэтому специально для этой цели музыкантов. Этими танцами обе стороны пользовались все ради того же откровенного флирта. В масленичной пьесе «Такой чудесный масленичный карнавал» парень между прочим хвастает такими подвигами во время пляски.
Обо всех этих обычаях кроме литературы наглядно свидетельствует и целый ряд пластических изображений, например рисунок Бехама «Прядильня», а также многочисленные карикатуры.
Самым убедительным доказательством, что этот обычай был во многих местностях чрезвычайно распространен, являются разные деревенские и городские указы, направленные против него. Власти видели себя вынужденными вмешаться, так как порой, особенно когда тухла лучина, участники доходили до последней крайности, а еще чаще
