Создатель звезд - Генри Денкер

Наконец Доктор как бы подумал вслух:

— Не за горами тот день, когда мы тоже начнем выпускать акции.

Отложив в сторону «Джорнэл», он посмотрел на Фредди:

— Ну?

— Есть только одна передача, которую мы контролируем в такой степени, что можем протолкнуть туда Джефферсона! — сказал Фредди.

— Какая же? — скептически спросил Доктор.

— «Алюмко»!

— «Алюмко»? — с явным разочарованием повторил Доктор. — Два дня назад звонил Спенс. Он сказал, что поговаривают о ее отмене, потому что мы не даем подходящих звезд. Они хотят каждую неделю иметь нового Кларка Форда!

— Знаю, — согласился Фредди, — но у меня есть рычаг для оказания давления на Карла Брюстера. Он сделает лично мне такое одолжение.

— Я говорил тебе тысячу раз, — рассердился Доктор, — мы не просим об одолжениях. Мы сами делаем их. Я не люблю иметь неоплаченные долги. Вот если бы могли оказать ему какую-то услугу…

— Если мы вытащим его сюда, вы сможете продать ему эту идею.

— Но как? — спросил Доктор.

Фредди улыбнулся, отчего полоска его усов стала еще более тонкой, чем обычно.

— Я окажу ему услугу. Я окажу ему такую «услугу», что он примчится сюда послезавтра. Может быть, даже раньше!

— Какую услугу? — спросил Доктор.

— Вы позволите?

Фредди указал на телефон. Потом взглянул на часы.

— Здесь сейчас два сорок две. Пять сорок в Нью-Йорке. Он еще должен быть в офисе.

Фредди поднял трубку.

— Элиза, дорогая, соедини меня с Карлом Брюстером из СС…

— Да, знаю! ССД.

Спустя минуту телефон зазвонил. Когда Фредди ответил, Доктор взял отводную трубку.

— Карл? Как Элинор? Дети?

— Хорошо, Фредди, хорошо. Я уже ухожу из офиса, чтобы успеть на электричку, которая отправляется в шесть семнадцать. Спасибо за подарок из «Шварца». Мальчишка в восторге.

— Карл, если мы не в состоянии радовать малышей, зачем тогда все? Верно?

— Верно.

Брюстер уже гадал, какова цель звонка.

— Карл, я хочу, чтобы вы не беспокоились. Что бы вы ни услышали, знайте, что мы контролируем ситуацию, — сказал Фредди.

Доктор подался вперед в своем огромном, обтянутом красной кожей кресле. Оно было изготовлено в 1815 году. Брюстер, похоже, испытал недоумение и удивление.

— Какую ситуацию? — встревоженно спросил он.

— Ну, — неохотно произнес Фредди, — на следующей неделе или чуть позже до вас, наверное, дойдет слух о том, что Робби Ричардс не продлит свой контракт на следующий сезон.

— Ричардс не…

Брюстер не посмел закончить фразу, словно она могла навлечь на рекламное агентство самое страшное бедствие из всех возможных — потерю наиболее ценной телепрограммы.

— Таковы его сегодняшние планы, — сказал Фредди, жестом дав Доктору понять, что в его словах нет ни грамма правды.

— Что он сказал? Что он сделал? — испуганно спросил Брюстер.

— Карл, послушайте меня! Я не сказал, что это уже окончательное решение. Я лишь решил позвонить, чтобы вы не беспокоились. Если Робби уйдет, у нас есть четыре программы на замену. Все они подойдут для телекомпании, так что вы не потеряете ваше эфирное время.

— К черту эфирное время! — закричал Брюстер. — Мы вложили в этого парня целое состояние. Не забывайте — мы взяли его, когда он был никем, и подняли наверх, в первую десятку!

Фредди и Доктор знали, что именно это Брюстер каждую неделю говорил своему клиенту.

— А теперь этот подлец хочет отвалить? Кто-то сделал ему более выгодное предложение?

— Нет. Просто он хочет отдохнуть год-другой. Он получил свое, — сказал Фредди, всем своим тоном выражая сочувствие Брюстеру и великое удивление решением Робби. — Вы знаете этих комиков.

— Он получил свое? А что, по его мнению, получил я, еженедельно сражаясь с его ужасным характером? Поверьте мне, если бы он нравился клиенту чуть меньше, я бы избавился от подлеца в шесть секунд, и плевать на рейтинг! Господи, мы построили вокруг него всю нашу журнальную кампанию на следующую осень!

Доктор бросил взгляд на Фредди, который кивнул, давая понять, что ему это было известно.

— Послушайте! Мы заключили с ним опцион на следующий сезон, — сказал Брюстер, — и мы заставим его выполнить все условия! Можете сказать этому наглецу, что мы не отпустим его, даже если для этого понадобится помощь Верховного суда!

Произнеся эту страшную угрозу, Брюстер взял паузу, чтобы отдышаться.

Затем он заговорил снова:

— Я знаю, что я сделаю. Я позвоню этому негодяю и выскажу ему все сам!

— Нет, нет, Карл! Именно это вы не должны делать. Позвонив Робби, вы все погубите! Во-первых, он еще только думает об этом. Во-вторых, он не знает, что я позвонил вам. Это строго конфиденциальная информация, которая должна была оставаться между нами. Я нарушил слово, данное клиенту, чтобы защитить вас. Вы не можете выдать меня. Господи, Карл, после всего, что мы для вас сделали!

Заканчивая разговор, Фредди почти плакал. Даже Брюстер смутился, вспомнив об услугах, оказанных ему ТКА и Фредди, о будущем образовании детей. Перестав возмущаться артистом, он тихо произнес:

— Ничего не делайте. И не позволяйте что-нибудь сделать Робби. Я не хочу, чтобы поползли слухи. Я вылетаю завтра. Позавтракаем в четверг в «Бель-Эйр». В восемь утра.

— В восемь утра, — согласился Фредди.

Положив трубку, он повернулся к Доктору, который одобрительно улыбался. Он хорошо обучил Фредди и теперь получал большие дивиденды.

В четверг, в восемь часов, когда автомобиль Фредди Фейга остановился на стоянке возле «Бель-Эйр», воздух был настолько прохладным, что любой человек, кроме коренного жителя Южной Калифорнии, обязательно надел бы пальто. Садовники поливали тропинки, деревья, газоны. Фредди зашагал по бетонной дорожке, перешел через маленький мостик, перекинутый над искусственным водоемом, и скрылся в главном здании, напоминавшем большой частный дом. Фредди собирался позвонить Брюстеру по местному телефону, но увидел, что в этом нет необходимости. Брюстер ждал его в вестибюле. Это было хорошим знаком.

Они поздоровались со сдержанностью двух родственников, которым предстоит разговор о серьезной болезни третьего члена семьи. Брюстер выбрал уединенный столик возле бассейна. Они заказали завтрак. После нескольких вводных фраз, не связанных с Робби Ричардсом, Брюстер потерял выдержку и спросил:

— Ну? Что-нибудь происходит? У вас нет никаких соображений по поводу того, что творится в голове этого безумца?

— Никаких. Кажется, его решимость уйти окрепла, — с отчаянием в голосе произнес Фредди.