Сегун. Книга 1 - Джеймс Клавелл

Торанага смотрел на карту, пока Марико говорила. Никакого отклика с его стороны не последовало. Блэкторн усомнился, все ли она перевела.

– Мой господин хотел бы как можно скорее получить детальную карту мира на бумаге, где были бы отмечены все португальские форты и указано число ронинов в каждом. Он говорит: пожалуйста, продолжайте.

Блэкторн знал, что сделал колоссальный шаг вперед. Но мальчик зевнул, поэтому он решил изменить линию поведения, преследуя ту же цель.

– Наш мир не всегда такой, каким он кажется. Например, южнее этой линии – мы называем ее экватором – сезоны обратны тем, что у нас. Когда у нас лето, там зима, когда у нас тепло, они мерзнут.

– Почему это?

– Я не знаю, но так оно и есть. Теперь путь в Японию лежит через эти два южных прохода. Мы, англичане, надеемся проложить северный путь, либо на северо-восток мимо Сибири, либо на северо-запад вдоль Америки. Я доходил на север до этих мест. Там вся земля покрыта вечным льдом и снегом и так холодно бо́льшую часть года, что не обойтись без меховых рукавиц. Людей, которые живут в тех краях, называют лапландцами. Их одежды шьются из кожи с мехом. Мужчины охотятся, а женщины делают всю остальную работу. Именно они и шьют всю эту одежду. Только сначала им приходится долго жевать кожу, чтобы размягчить ее – иначе игла не возьмет.

Марико рассмеялась.

Блэкторн позволил себе улыбнуться, преисполняясь уверенности.

– Это правда, сеньора. Хонто.

– Сорэва хонто дэс ка? (Что верно?) – нетерпеливо спросил Торанага.

Сквозь смех она перевела, и остальные также начали смеяться.

– Я жил среди них почти год. Мы были захвачены в плен льдами и вынуждены ждать, когда они оттают. Лапландцы питаются рыбой, тюлениной, иногда мясом белых медведей и китов, которое едят сырым. А величайшим лакомством у них считается сырая китовая ворвань.

– О, полно вам, Андзин-сан!

– Это правда. И они живут в маленьких круглых домах, сделанных целиком из снега, и никогда не моются.

– Что? Никогда? – вспыхнула она.

Он покачал головой и решил не рассказывать ей, что бани – редкость и в Англии, даже бо́льшая редкость, чем в Испании и Португалии, где теплее.

Она перевела последнюю фразу. Торанага покачал головой, явно не веря.

– Мой господин говорит, что вы преувеличиваете. Никто не может прожить без мытья. Даже дикари.

– Это правда. Хонто, – сказал он спокойно и поднял руку. – Клянусь Иисусом из Назарета и моей душой, что это правда.

Она наблюдала за ним в молчании.

– Все?

– Да. Господин Торанага хотел правды. Зачем мне лгать? Моя жизнь в его руках. Правду доказать легко – хотя нет, честно говоря, доказать то, что я сказал, очень трудно: вам нужно поехать туда и посмотреть самим. Конечно, португальцы и испанцы, мои враги, не поддержат меня. Но господин Торанага просил рассказать ему правду. Он может верить тому, что я сообщил.

Марико задумалась на мгновение. Потом тщательно перевела все, что он сказал. Наконец произнесла:

– Господин Торанага говорит, это невероятно, чтобы кто-нибудь мог обходиться без мытья.

– Да. Но тамошние края холодные. И привычки народов, населяющих их, отличаются от ваших и моих. Например, в моей стране все считают, что ванны опасны для здоровья. Моя бабушка Джейкоба говорила: «Одна ванна – когда рождаешься, и другая – когда тебя кладут на стол, чтобы препроводить в жемчужные врата, врата рая».

– В это очень трудно поверить.

– В некоторые из ваших обычаев тоже очень трудно поверить. Но это правда, что за недолгое время, которое я провел в вашей стране, мне довелось побывать в бане чаще, чем за многие годы до того. Охотно допускаю, что это пошло на пользу здоровью. – Он ухмыльнулся. – Я больше не считаю, что ванны опасны. Так что я выиграл, приехав сюда, не правда ли?

После паузы Марико подтвердила:

– Да, – и перевела.

Кири воскликнула:

– Он удивителен, удивителен, да?

– Каково ваше мнение о нем, Марико-сан? – спросил Торанага.

– Я допускаю, что он говорит правду или верит, что говорит правду. Очевидно, что он может быть очень полезен для вас, мой господин. Нам так мало известно о том, что находится за пределами нашей страны. Это важно для вас? Я не знаю. Такое чувство, словно он спустился со звезд или вышел из моря. Коль скоро он враг португальцам и испанцам, тогда его сведения, если им можно доверять, могут оказаться очень важными для вас, да?

– Я согласна, – поддержала Кири.

– А что вы думаете, Яэмон-сама?

– Я, дядя? О, я думаю, он безобразен. Мне не нравятся его золотистые волосы и кошачьи глаза, и он вовсе не похож на человека, – выпалил мальчик, задыхаясь. – Я рад, что рожден не чужестранцем, как он, а самураем, как мой отец. Можно, мы пойдем еще поплаваем?

– Завтра, Яэмон, – поморщился Торанага, раздраженный тем, что не может напрямую разговаривать с капитаном.

Пока они переговаривались между собой, Блэкторн решил, что время вышло. Тут Марико опять повернулась к нему:

– Мой господин спрашивает, почему вы плыли на север?

– В ту пору я служил штурманом. Мы пытались найти Северо-Восточный проход, сеньора. Я знаю, что многие вещи, о которых я вам рассказываю, звучат смешно, – начал он. – Например, семьдесят лет назад короли Испании и Португалии подписали важный договор, который разделил земли в Новом Свете, весь неоткрытый мир, между ними. Так как ваша страна попадает на португальскую половину, по этому договору она принадлежит Португалии, господин Торанага. Все вы, этот замок и все в нем отданы Португалии.

– О, пожалуйста, Андзин-сан, извините меня, но это же вздор!

– Я согласен, что их высокомерие невероятно. Но это правда.

Она тут же стала переводить, и Торанага издевательски рассмеялся.

– Господин Торанага говорит, что и он мог бы разделить небеса между ним самим и императором Китая, не так ли?

– Пожалуйста, объясните господину Торанаге, что это не одно и то же, – попросил Блэкторн, сознавая, что встал на опасный путь. – Это записано в официальных документах, которые дают королю право объявить любую вновь открытую землю, если она некатолическая, своей собственностью, низложить существующее правительство и заменить его своим наместником. – Он провел на карте с севера на юг линию, которая разделила Бразилию. – Все, что лежит к востоку от этой границы, – португальское, все, что к западу, – испанское. Педро Кабрал открыл Бразилию в 1500 году, поэтому теперь Португалия владеет Бразилией. Она искоренила местные обычаи, сместила законных властителей и обогатилась благодаря золоту и серебру, добываемым в тамошних рудниках и награбленным в храмах. Все остальные земли в Америках, открытые к настоящему времени, отошли Испании: Мексика, Перу, почти весь южный континент. Испанцы истребили народ инков, уничтожили их культуру, поработили сотни тысяч местных жителей. Конкистадоры имеют современное оружие, туземцы – нет. С конкистадорами пришли священники. Скоро некоторые местные владыки были обращены в христианство, завоеватели умело стравливали их, пользуясь давней враждой. Один властитель шел войной на другого, их государства были захвачены по кускам. Теперь Испания – богатейшая страна в нашем мире, и основа этого богатства – сокровища инков и Мексики, которые испанцы прибрали к рукам и переправили за океан, на родину.