Лик Аполлона - Фред Саберхаген

Еще до отлета из чистилища Катерина услышала полную историю Джереми, открывающую всю его необычность. Впервые она услышала его рассказ, когда была слишком напугана. Теперь же девушка пожелала услышать его заново.

Если Джереми спас жизнь Катерине в Пещере, то она тоже спасла его жизнь, перенеся на этот остров. Это связало их еще теснее. Кроме того, он хотел рассказать любимой все, что касалось его самого. — Ты должна все знать. Правда, многого еще я сам не понимаю. Хотя знаю разные языки и владею силами, которые приходят и отступают во мне. — Ты не должен мне ничего рассказывать. Он подумал. — Нет, мне кажется, что должен. Просто не знаю, с чего начать. Кати не настаивала на том, чтобы узнать все до конца. Но он все равно хотел рассказать все, что сможет. — Ну… получилось так, что Аполлон вовсе не избрал меня. И, конечно, я не выбирал его. Я понятия не имел… — А что тогда? — захлопала глазами озадаченная девушка. — Ну и фантастическая же история, — сказала она после, потрепав его разноцветные волосы. Его голова как раз лежала у нее на коленях. — Если бы я не видела своими глазами… — Ты считаешь меня сумасшедшим. Конечно. Но это правда. Я — бог. — Я верю. А остальные поверят, если ты им скажешь? — Если понадобится их убедить… ну, я могу сделать так, что ко мне прислушаются, — глухо ответил он. Поднял руки и посмотрел на них. — Знаешь, мне кажется, что остальные боги такие же, как я. Почти люди.

Молчаливая помощь и поддержка странных духов острова Зари несколько дней позволяла молодой паре проводить дни в праздности. Раньше Кати кормила больного Джереми, пока он не окреп и не смог есть сам. Теплые дни и прохладные ночи, в которые они стали настоящими любовниками, Кати согревала его не только теплом собственного тела. Девушка призналась, какие вопросы она задала бы Оракулу, если бы представилась такая возможность. О чем разговаривали девушки в деревне. Сейчас она надеялась, что с родными все в порядке. Особенно она беспокоилась о престарелом отце. — Я попробую что-нибудь сделать для него, когда мы вернемся в деревню. Джереми больше не сомневался в серьезности своих чувств к Катерине. И считал своим долгом посвятить ее во все тайны. Правда, это значило, что придется признаваться в его привязанности к Сал. Если Кати любит его, то так или иначе будет ревновать к Сал. Она и так ревновала к Карлотте. — Ревность ни к чему, — утешал девушку Джереми. — Не стоит. Сал умерла. Да и я изменился.

Катерина провела больше времени в Пещере, чем Джереми, — объективно день, а субъективно целую вечность. Она лучше понимала поведение Врага и опасность, которую представляли боги Подземного мира.

И, возможно, девушка яснее представляла, насколько серьезно были ранены Аид и Цербер. Даже отдыхая в таком относительно безопасном месте, как остров Цирцеи, она больше всего на свете боялась снова попасть в плен и оказаться под землей.

Бедняжка представляла, что вот-вот золотой песок пляжа расступится, откроется зияющий провал, откуда к ней протянет страшные руки Аид…

По просьбе Джереми она рассказала все, что видела и слышала, пока пребывала в заточении. Девушка познала силу и слабость самого ада. — Хуже всего темнота. Там было… что-то… внизу, они разговаривали между собой…

И Джереми пришлось успокоить ее. От прикосновения исцеляющей руки Аполлона Кати уснула. А он хранил ее сон, чтобы никакой мерзкий кошмар не посмел явиться ей в сновидениях.

Хотя рана ослабила Джереми, он обрел уверенность в себе. Теперь он доверял силам, которые овладели им. Главное было отодвинуть в сторону собственные страхи, мысли и побуждения, когда он ставил перед собой какую-то цель. Необходимо научиться предоставлять Захватчику свое тело, которое прежде было его собственностью.

Несколько дней спустя, когда Джереми достаточно оправился, он принялся искать по спальне, куда делись сандалии. Двое путешественников чувствовали себя в безопасности настолько, что не предпринимали ни малейших усилий, чтобы спрятать свое сокровище. — Кати, мне надо отыскать Лук. Мой Лук и Стрелы. Я уже здоров, и эта битва только моя. Именно в моей голове сидит бог.

После краткого спора Катерина согласилась с его планом, поскольку главной задачей было продолжить сражение. Только Джереми мог вступать в битву, потому что в нем находился бог. С сандалиями или без, но Кати недоставало мощи божества. Она оказалась бы бессильной против Таната, Цербера или Аида. — Ты можешь сбежать от них, но сейчас бегство — это не выход, — — сказал Джереми. Казалось, что Катерине безопаснее всего будет остаться на острове, пусть и в одиночестве. Джереми задумался над этим вопросом. — Нет, это плохая идея. Тут безопасно только с Аполлоном. Хотя Аид едва ли заберется сюда, но Цирцее нельзя доверять — живой или мертвой.

А еще Аид может попытаться добраться до кузницы Вулкана. Но Аполлон помнил, что Владыка Подземного мира не способен пойти туда сам, поскольку ему придется выйти из подземелий. Неизвестно, остановит ли его это, но Аид всегда избегал солнечных лучей и открытого воздуха. Кое-какие воспоминания подсказали Джереми, что Враг боится звезд еще больше.

И владыка Подземного мира долго будет выбирать доверенного посланца, боясь передать такой важный секрет, как дорога к кузнице Гефеста. Если, конечно, он знает, как попасть внутрь. Но Аид наверняка выставил бы там посты своих приспешников, чтобы помешать Аполлону и его последователям попасть туда.

Интересно, находится ли Вулкан сейчас в своей кузнице? Аполлон не знал, но точно помнил, что Гефест всегда запирал двери мастерской, даже если куда-то уходил. А еще Аполлон не представлял, как можно пробраться внутрь кузницы. Но едва ли даже Гефест смог бы скрыть что-то от повелителя Света.

Постепенно Джереми проникал все глубже в тайники божественной памяти, открывая все, что знал Аполлон о происхождении самих богов… Оказалось, что даже Труженик может чего-то не помнить. Какое же это всемогущество и совершенство?

Наконец все приняли на веру, что великая битва между Аполлоном и Аидом, о которой начали говорить несколько месяцев назад, действительно имела место. Решили, что Аид победил последнего аватару Аполлона. Повелитель Света погиб, а человек, который потом надел Лик, был сразу же убит. Разве служители Оракула не понимают этого?

Одно Джереми знал наверняка: ни сдуги Оракула, ни кто другой — тем более ни один ученый из Академии — ни черта не смыслят в настоящих отношениях богов и людей. И не осознают их истинное место во Вселенной. Арнобий и его коллеги, которые всю жизнь разрабатывают и проверяют собственные теории о богах, продвинулись в этом вопросе не дальше всех остальных.