Махинации самозванца - Романов Илья Николаевич

Ещё вчера ночью я шептал Алёне, что она дурочка. Нашла с кем связаться. Лежали у костра под одним плащом. Я шептал ей в ухо по-русски. Глупо. Как будто бы тут есть те, кто может понять нашу речь. Шептал, закрыв ей рот ладонью, чтобы не перебивала.

О чём шептал – не помню. Просто накрыло. Я как-то уже говорил, что на чужбине земляки тянутся к землякам, к родной культуре. Оказалось, это касается и меня. Вам-то, может, это и просто. А каково мне. Тут же не Гудермес, а я ей чуть ли не исповедуюсь…

А знаете, что такое исповедь рядового? Там нет крови, грязи, похабщины. Там всё проще. Стен шептал, что он обидел маму когда-то. Он не почистил картошку. Картошку. Думаете, вру. А именно об этом он вспомнил там. Ладно бы, если б он один такой был. Мелочь, ерунда, глупость. На большее не согрешили…

Ладно, что-то меня понесло. Лучше расскажу о другом. Как-то выпивали у колокола молчания. Подвязался кто-то левый. Он что-то строил из себя. Говорил, что застал. Воевал. В ответ банальный вопрос: «Какого цвета въездная табличка в Гудермес?»

– Белого, – брякает тело в ответ. На что, естественно, получает в табло.

– Там нет таблички… – звучит в ответ. И ответ обоснован, так же, как и удары ногами. В разные года с табличкой творилось всякое. Прострелена, а в конце снесена. А вот не фиг строить из себя что-то. Честно признался бы, что там не был, но сочувствуешь. А он просто позёр… Зачем я это рассказал? Да банально. Накрыло…

В общем, с Алёной у меня было что-то подобное. Нёс всякую чушь. Молчал о главном. Сжимал сфинктеры.

Кому-то может показаться, что я смирился с судьбой. С тем, что невнятный шаман нагадал под грибами. Признаю, дал слабину на пару часов и всё. Не впервой против течения грести.

Всё время пути я гадал, откуда выйдет подлянка судьбы. Илмар обескровлен, им бы своё удержать. Не зря я в своё время пропустил дикие расы через своё ущелье, сократив им путь на пять дней. Вывод: беда у меня в баронстве.

Что за беда? Тут много вариантов. Эпидемия, налёт, гражданская война. Ничего иного мне на ум не приходило. Внешнюю агрессию я отметал в сторону как немыслимую. Пока пять дней будут огибать скалы долины, то любого агрессора засекут, а значит, подтянутся все, кто может к стене. Ущелье же просто не взять. Там и десяток тысячу положит…

В общем, Илмар второй заход не потянет. Умылись – откатились. Положили примерно семь против одного нашего, несмотря на вмешательство их мага…

Я не верю, что графство Илмар решилось на вторую попытку. Им бы свои замки удержать после моего негласного союза с орками.

Беды от диких рас я не жду. Всё-таки негласный союз – не дай бог, об этом узнают лишние. Я их раненых лечил у себя, так что не верится, что они кинут подлянку. Слишком они помешаны на чести, чтобы так козлить…

А всё остальное в районе фантастических догадок. Я не знал, чего ждать от грёбаного пророчества объевшегося грибами шамана. Это может быть как понос у малого входа, так и всё прочее…

Одно скажу. К ущелью мы подходили не спеша. Подходили – не то слово, скорее подползали…

Глава 3

О том, как рушатся глупые надежды

За полкилометра до малого входа я оставил основной отряд. Дальше мы пошли вшестером. Я, Могр, Гумус, Гевур, Каяр и ещё один наёмник. Вначале шли, потом слегка пригибались, под конец чуть ли не ползли.

Две сотни метров до входа в ущелье. Кажись, всё. Дальше или открыто идти вперёд, чтобы свои не подстрелили. Или тихариться, ползти, чтобы чужие не посекли.

Первым заметил Гумус. Я вначале не понял. Наша группа всё так же тупо пёрла на ущелье. Мелкий меня догнал и придержал за плечо рукой. Кивнул в небо. Что тут говорить, и так всё понятно. Чуть белая дымка над горами ущелья струится по ветру.

Я смотрел и не видел. Я не верил. Ущелье пройти невозможно. Как?! Как они просочились?! Знаете, я говорил о смысле жизни. У каждого он свой. Это аксиома. Я говорил о якоре… Так вот, мой якорь, пускай он пока глупый и несмышлёный, в долине. Ответьте мне, есть ради чего жить, кроме твоего продолжения, детей?!

Честно. Я бы хотел услышать ответ, так как подозреваю, что не только этим жив человек… Не ради слепого копирования мы живём. А вот ради чего? Отвечайте сами, как до вас пытались понять тысячи поколений…

Итог. Я ползу к ущелью вместе с Могром, Гумусом и Каиром. Светло, но за нас обычная дрёма караульных, уставших смотреть в одну точку изо дня в день.

Это просто сказать – ползли. На деле это полчаса жизни. За эти полчаса чего только в голову ни придёт…

Что вам сказать. Дымит. Слабо, но дымит. Тут перемычка горы всего несколько сотен метров, так что до нас доносятся запахи. Могр морщится. Я его понимаю. Запахи с примесью чуть сладкого вкуса мяса. Обычно бензин и резина перебивают этот запах, но тут их нет… Ошибиться невозможно. Копчёные трупы на пепелище…

Я вот тут вам пытаюсь обосновать, кто я. Бью себя пяткой в грудь, обозначая свою долбанутость. Каюсь за мелочи, объясняю аксиомы жизни, пытаюсь не испугать – не оттолкнуть другим взглядом на жизнь. И что в итоге?!

Я могу что угодно рассказывать про жизнь и про смерть, как и до меня многие… Скажу больше. Я не понимаю, но я и не осуждаю, и тем более не сужу о поступке Могра. Сделал так, как сделал. И всё на этом…

То, что у десятника сорвало крышу, я не сразу понял. Просто в какой-то момент он встал, полной грудью подставляясь под выстрел, и заорал. Вроде бы что тут такого. Ну встал. Ну заорал на закрытой позиции. И что?! Но он же побежал вперёд на амбразуру, дебил…

Когда «фляга свистит», бесполезны слова и уговоры. Скажу сразу, я не очень быстро понял, что Могра сорвало. Он уже пробежал к ущелью несколько десятков метров, как до меня дошло.

Кто там у него, было уже не важно. В тот момент мне было пофиг, а уже после спрашивать глупо и подло. Впоследствии я так ни разу и не поинтересовался у него, кто там был. А дальше начинаются смех и слезы. Впрочем, расскажу всё по порядку…

Могра сорвало. Он вскочил. Побежал. Хрен угонишься. Старый засранец, ещё старее меня, но тут его навернуло. Бежит в сторону ворот ущелья…

Вы думаете, его шлёпнули?! Хрен там. Чем он опасен? Что он может сделать? Бессильно бить кулаками в стену ущелья… Короче, его решили брать. Фиг знает, что они там хотели от него узнать, но их действия на это намекают.

Я хотел бы соврать, что нас спас случай, или тем более, что я всё продумал. Скажу с самокритикой. В итоге к ущелью бежали два дебила. Один с пеной на губах. Второй чтобы вывести первого дебила из-под обстрела.

Я сам не понимаю, как меня перемкнуло. Сказал бы, что это стадное чувство, но какое тут стадо из двух особей?! Просто сделал. Просто бежал вслед. Просто хотел спасти.

Забегая вперёд, скажу, что самым башковитым среди нашей группы оказался Гумус, хоть и самый малой по возрасту. Если бы не он, то нам точно был бы полный писец…

Могр рвался вперёд, как лось с перепоя к водопою. Я что-то ему орал вслед, но только сбивал себе дыхание. Помню кричал: «Дурак, остановись!»

Кто бы мне такое самому сказал в тот момент. Короче, бежали, пердели с напряга, пускали пену. Когда до ворот осталось полсотни метров, ворота отворились. Очередной дебил скажет, что раз ворота открыты, то их можно захватить. Поясню. За воротами примерно через десять метров вход в коридор смерти – так у нас такие коридоры называют, где через небольшие бойницы стреляют по тебе или колют всем, что под руку попадётся.

В итоге, когда Могр зарубился с кем-то из встречающих, я ещё бежал к нему и хрипел от одышки. Помню в голове было: «Не выйдет, ублюдок! Хрен я дам тебе так просто сдохнуть!»

Я не знаю, что там в головах творилось у встречающих. Нас встречали семеро. Видимо, это все, кто был в дежурной смене на воротах.

При всех раскладах я бы сказал, что нам котёнок покакал на карму. Такое количество не вынести без потерь, тем более вдвоём.

Как оказалось, не я один недооценил престарелого десятника. Признаюсь, я вам как-то рассказывал, как себя чувствуешь, когда сносит башню. Тут я увидел себя со стороны.