Отверженные мертвецы - Грэм Макнилл

При виде представителей своего клана Роксанна тихо ахнула и оглянулась на мальчика в объятиях дородной женщины, притаившейся у подножия статуи. Роксанна встала рядом с ним на колени и разжала туго сомкнутые пальцы, сжимающие серебряное кольцо с аметистом, сиявшим мягким пурпурным светом.

Глаза мальчика были полны слез.

— Ты сказала, что это волшебное кольцо, — произнес он.

— Так и есть.

Роксанна печально вздохнула и, подойдя к Каю, взяла его за руку, представ перед Рогалом Дорном и его спутниками. В свите примарха Кай заметил адепта Хирико и Афину Дийос. Он понимал, что Афина помогала его преследователям, но все равно был рад снова ее увидеть.

— Отдайте нам астропата, — приказал Рогал Дорн, и Каю пришлось напрячься, чтобы не шагнуть вперед.

Атхарва покачал головой.

— Он не подчиняется вашим командам.

Рогал Дорн расхохотался, но в его голосе Каю почудился оттенок неуверенности.

— Конечно подчиняется, — заявил Дорн, вытаскивая огромный пистолет, отделанный золотом и эбеновым деревом. — Я избранник Императора, и всё, что есть на Терре, мне подчиняется.

Атхарва оглянулся через плечо и с уважением кивнул Каю.

— Нет, не всё, — произнес он в тот момент, когда раздался оглушительный грохот.

Выстрел Дорна снес Атхарве затылок, и в душе Кая вспыхнул гнев. Свободный адепт Тысячи Сынов был мертв еще до того, как его тело рухнуло на пол храма.

Кай судорожно сжал руку Роксанны, стараясь не показать своего страха. От Рогала Дорна его взгляд метнулся к адепту Хирико и Афине Дийос, но он понимал, что не в состоянии помешать им узнать то, что знает он. Он не настолько силен, чтобы противиться дознанию, и теперь лишь отчаянно хотел избавиться от своего знания.

Эта истина слишком ужасна, и она уничтожит их всех. В этот момент Кай понял, что не должен попасть им в руки. Некоторые истины слишком мучительны, чтобы стать общеизвестными. Вспомнив слова своего соперника по игре в регицид, он слегка улыбнулся.

Порой победа состоит лишь в том, чтобы не дать противнику выиграть.

Кай не мог сказать с уверенностью, кому он обеспечивает победу, но в одном он был уверен: если у него вырвут это знание, Империуму не устоять против сил Хоруса Луперкаля. Атхарве не удалось доставить его к Воителю, и теперь судьба миллионов оказалась в руках Кая.

Он дожил до своего момента истины, это его последний шанс распорядиться своей судьбой и послужить Императору единственным оставшимся способом.

— Роксанна, — решительно заговорил он. — Мне необходимо, чтобы ты кое-что для меня сделала.

Битва закончена, но Нагасена еще не может определить, кто одержал победу. Мятежные космодесантники мертвы, и здание взято под контроль, но потери слишком велики, чтобы считать эту охоту чем-то, кроме поражения. Он опускается на колени рядом с изувеченным телом Картоно, скорбя по своему погибшему спутнику. Его раб жестоко изуродован, у него переломаны все кости, и Нагасена даже не знает, как случилось, что он погиб.

Они провели вместе слишком много времени, он даже представить себе не мог, что Картоно кто-то может одолеть, если только он не одержим варпом. Теперь уже не удастся выяснить, как Атхарве удалось противостоять Картоно и даже уничтожить его, а Нагасена ненавидит нерешенные проблемы.

Он вытирает слезу, а потом наблюдает, как солдаты Дома Кастана прочесывают храм, двигаясь с невероятной скоростью и целеустремленностью. Они хотят убедиться, что в живых никого не осталось. Операцией командует удивительно красивая женщина в одежде цвета аметиста, и Нагасена, рассмотрев затейливо украшенную перевязь на ее лбу, понимает, что перед ним Элиана Кастана.

Кай Зулан стоит рядом с последней группой уцелевших в этой резне людей — плотной женщиной с двумя маленькими мальчиками и привлекательной девушкой, у которой лоб повязан голубой косынкой. В ее лице заметно очевидное сходство с чертами Элианы Кастана, и Нагасена вдруг вспоминает, что уже видел эту девушку. Это Роксанна Лариса Джованни Кастана, второй уцелевший член экипажа «Арго». Подобное совпадение свидетельствует о том, что универсальный порядок все-таки действует.

Девы-воительницы из Безмолвного Сестринства уже вышли, а Рогал Дорн наклоняется над телами Пожирателей Миров. На его точеном патрицианском лице отражается ужас. Рядом слоняется Максим Головко. Он купается в лучах величия примарха, словно ревностный фанатик.

До сих пор никто не приближается к Каю Зулану, и Нагасена понимает, что все боятся его, даже примарх. Все заметили, что у него снова есть глаза, и это обстоятельство приводит всех в замешательство. Но больше, чем его глаза, их пугает то, что ему известно. Они боятся узнать скрытую в его разуме истину. Они жаждут ее узнать, но Нагасена подозревает, что проклятое знание принесет лишь одни сожаления. Нагасена почитает истину как краеугольный камень, но даже он понимает, что за некоторые знания приходится платить весьма высокую цену. Истина Кая Зулана принадлежит к их числу, но и отвернуться от нее никак нельзя.

Нагасена направляется к человеку, за которым прошел весь Город Просителей, и при виде безликой коленопреклоненной статуи его рука невольно тянется к рукоятке Шудзики. Чудовище, освобожденное Атхарвой из этого камня, уже изгнано, но сама статуя вызывает мрачные мысли. Она непременно будет уничтожена сегодня.

Кай Зулан о чем-то оживленно переговаривается с Роксанной Кастана. Нагасена не слышит его слов, но без труда угадывает смысл разговора. Роксанна Кастана качает головой, по ее щекам текут слезы, но Зулан настойчив. Нагасена ускоряет шаги, а в глубине его души растет страх.

— Кай! — кричит он, и все взгляды поворачиваются в его сторону.

Астропат не отвечает, и Нагасена снова кричит, а Роксанна поднимает свою голубую косынку.

Глаза Кая расширяются, и он вглядывается в бездну третьего глаза Роксанны, а потом испускает вздох, в котором Нагасене слышится безмерное облегчение, и падает на пол. Нагасена хватает Роксанну Кастана за плечи и оттаскивает в сторону, надеясь прервать контакт и не дать силам, которыми она обладает, завершить свою работу. Но он уже знает, что слишком поздно.

Роксанна поворачивает голову, и Нагасена на кратчайший миг видит, что скрывается под ее повязкой. Это молочно-белый и в то же время абсолютно черный бездонный водоворот, совершенно непрозрачный, не способный ничего увидеть и видящий все. Нагасена ощущает прикосновение чего-то абсолютно чуждого и далекого, но окружающего со всех сторон, чувствует близость царства безграничной мощи и непереносимого ужаса, грозящего безумием любому смертному, который осмелится туда заглянуть. Между человечеством и варпом стоит тончайшая грань, и Нагасена холодеет при мысли о том, насколько тонок и непрочен этот барьер.

Он вглядывается в это царство кошмаров, и его затягивает в непостижимые глубины. Нагасена пытается крикнуть, но голос пропал, и в эту долю секунды он видит то, что увидел Кай Зулан в третьем глазу Роксанны, однако складка кожи закрывает неестественное око и спасает Нагасену от судьбы астропата. Смертоносный контакт между ним и Роксанной Кастана прерывается, и охотник падает на колени, а Роксанна отворачивается и опускает косынку на лоб.

С замирающим сердцем Нагасена смотрит на лежащего рядом Кая Зулана.

Этот человек мертв, но на его лице выражение такого покоя, что Нагасена почти завидует ему. Лицо Кая безмятежно, морщины боли, забот и тревог разгладились, и Нагасене кажется, что астропат намного моложе, чем указано в его биометрическом досье.

Глаза Кая открыты, они поражают глубиной своего фиолетового цвета. В древние времена такой цвет глаз указывал на человека непревзойденного величия.

— Твой путь окончен, Кай Зулан, — говорит Нагасена и осторожным движением закрывает ему глаза.

Рядом с ним на колени опускается Роксанна Кастана, и Нагасена прикрывает лицо ладонями.

— Мой глаз закрыт, — говорит она, и Нагасена поднимает взгляд.

— Почему? — спрашивает он, зная, что суть вопроса ей понятна.

— Он был моим другом, — сквозь слезы говорит Роксанна.

Прежде чем она сумела договорить, воины Дома Кастана поднимают ее на ноги.

— Ждите, — приказывает она, и в ее голосе такая сталь, что они подчиняются.

— Эта истина была настолько ужасна? — спрашивает Нагасена.

— Я не знаю того, что знал он, — отвечает Роксанна.

— Я тебе верю, но они будут настойчиво тебя расспрашивать и вряд ли будут к тебе добры.

Роксанна поживает плечами.

— Я ничего не смогу им рассказать. Что бы ни было ему известно, это знание пропало безвозвратно.

— Но что же он говорил тебе? — умоляет Нагасена.

— Он сказал, что порой победа состоит лишь в том, чтобы не дать противнику выиграть.