Автобиография - Агата Кристи

— Ну как, ты был сегодня хорошим мальчиком, Синий мишка?

— Да, мама, очень хорошим.

— Ты мой умница. А ты, Красный мишка?

— Нет, мама, я шалил.

Время от времени Красный мишка дрался с плохими мальчишками и являлся домой с огромным синяком под глазом. К синяку прикладывали кусочек сырого мяса и отсылали непоседу спать. Красный мишка, разумеется, съедал мясо, предназначенное для врачевания ушиба, и при этом пачкал тетрадь.

Более благодарного слушателя, чем Розалинда, свет не видывал. Она цокала языком, смеялась и не оставляла без внимания ни малейшей детали.

— Итак, малышка, — продолжала квохтать Куку, не выказывая ни малейшего желания покормить проголодавшегося мишку, — наверное, придется нам перед уходом все же спросить маму насчет коляски, если, конечно, это ее не слишком отвлечет, потому что должна же я знать, что она по этому поводу думает.

Тут, близкая к помешательству, я вскакивала из-за стола, все хитроумные развязки сюжета вылетали у меня из головы и, бросив Энн среди джунглей Родезии в смертельной опасности, я распахивала дверь.

— Ну, что еще, няня? Чего вы хотите?

— О, простите, мэм, мне очень жаль, я не хотела вас беспокоить.

— Вы уже побеспокоили меня. Что дальше?

— Но я не стучала в дверь и не делала ничего такого…

— Вы разговаривали под дверью, — отвечала я, едва сдерживаясь, — так, что я слышала каждое ваше слово. Что там с коляской?

— Видите ли, мэм, я думаю, что нам действительно нужна новая коляска. Мне бывает стыдно, когда мы с Розалиндой гуляем в парке и я вижу, какие прекрасные коляски у других малышей. Я считаю, что у мисс Розалинды коляска должна быть не хуже, чем у других.

Мы с няней постоянно спорили по этому поводу. С самого начала мы купили подержанную коляску — хорошую, прочную и абсолютно удобную, но элегантной ее назвать было трудно. На коляски, как выяснилось, тоже существует мода, и каждые год-два изготовители придают им новую линию, новый облик — ну совершенно так же, как это происходит в наши дни с автомобилями. Джесси Суоннел не жаловалась, но Джесси Суоннел приехала из Нигерии, вероятно, там моде на коляски не придавали большого значения.

Куку же была членом женского клуба нянь, гулявших со своими подопечными в Кенсингтонском парке. Там, сидя на скамеечках, они обменивались соображениями по поводу условий своей службы, а также хвастались друг перед другом красотой и смышленостью воспитанников. Ребенок прежде всего должен был быть хорошо одет, по соответствующей детской моде, иначе — позор няне. Но с этим все было в порядке. Одежда Розалинды могла удовлетворить вкус даже самой требовательной няни. Пальтишки и платьица, которые я привезла из Канады, были dernier cri детской моды. Петушки с курочками и вазочки с цветами, разбросанные по черному полю, всех приводили в восторг и вызывали всеобщую зависть. Но что касалось коляски, та, которую приходилось возить Куку, не выдерживала по части элегантности никакой критики, и при виде каждой шикарной коляски няня не упускала случая подколоть меня: «Такой коляской любая няня могла бы гордиться!» Я тем не менее оставалась непреклонной. Мы жили очень скромно и не собирались ради удовлетворения тщеславия Куку покупать за бешеные деньги изысканную коляску.

— Мне даже кажется, что эта коляска не вполне надежна, — предпринимала последнюю попытку Куку. — Из нее постоянно выпадают болты.

— Случается, — отвечала я невозмутимо, — а вы, выходя из дома, подкрутите их. Словом, в любом случае я не собираюсь покупать новую коляску, — и я возвращалась в комнату, хлопнув дверью.

— Господи, господи, — причитала Куку, — мама, кажется, очень недовольна. Ну что ж, бедная моя крошка, похоже, у нас так и не будет новой красивой коляски.

— Синий мишка хочет есть, — как ни в чем не бывало заявляла Розалинда. — Давай его кормить, няня.

Глава четвертая

Однако, несмотря на все нянины obligato под дверью, работу над «Тайной Мельницы» удалось завершить. Бедная Куку! Вскоре после того у нее обнаружился рак груди, ей пришлось лечь в больницу. Оказалось, что она намного старше, чем говорила, и о возвращении к обязанностям няни не могло быть и речи. Она, кажется, переехала к сестре.

Я решила, что не буду больше обращаться в контору миссис Ваучер или к кому-нибудь из ее коллег в поисках новой няни. Лучше прибегнуть к услугам агентства «Помощь матерям». Туда я и отправилась.

С появлением Сайт в нашей семье удача, казалось, снова улыбнулась нам. Я нанимала Сайт в Девоншире. Она была рослой девушкой с пышным бюстом, широкими бедрами, румяным лицом, темными волосами, говорила низким грудным голосом, имела аристократическое произношение, настолько изысканное, что трудно было отделаться от впечатления, будто она играет на сцене. По рекомендации агентства «Помощь матерям» она в течение нескольких лет работала в двух или трех местах, и из нашей беседы мне стало ясно, что в уходе за детьми она в высшей степени компетентна. Доброжелательная, уравновешенная и полная энтузиазма, она не претендовала на высокое жалованье и демонстрировала готовность выполнять любую работу, идти и ехать куда угодно — как и было обещано в рекламном объявлении. Итак, Сайт отправилась с нами в Лондон и стала отрадой всей моей тогдашней жизни.

Разумеется, в то время ее звали не Сайт — ее звали мисс Уайт. Но по прошествии нескольких месяцев в беглом произношении Розалинды она превратилась в «Суайт». Какое-то время мы все так и звали ее — Суайт. Затем Розалинда произвела дальнейшее сокращение, и мисс Уайт стала всем известна под именем Сайт. Розалинде она очень нравилась, и Сайт любила Розалинду. Она вообще любила детей, но всегда сохраняла достоинство и по-своему требовала строгой дисциплины. Она не терпела непослушания или грубости.

Розалинде пришлось расстаться с ролью контролера и режиссера, которую она играла при Куку. Подозреваю, что всю активность она перенесла на меня: милостиво обо мне заботилась, разыскивала потерянные вещи, напоминала, что нужно приклеить марки на конверт, и так далее. Учитывая, что ей было тогда всего пять лет, я понимала, что Розалинда вырастет гораздо более энергичной и расторопной, чем я. Но в то же время ей явно недоставало воображения. Допустим, мы играли в игру, где было два участника, — скажем, дама, отправляющаяся на прогулку с собакой (я была собакой, она — хозяйкой собаки). Наставал момент, когда нужно было взять собаку на поводок.

— Но у нас нет поводка, — говорила Розалинда. — Придется придумать другую игру.

— А ты сделай вид, что у тебя в руках поводок, — советовала я.

— Как я могу сделать вид, что у меня есть поводок, когда у меня в руках ничего нет?

— Ну, возьми пояс от моего платья и пусть он будет поводком.

— Это не поводок, а пояс. — Для Розалинды все должно было быть настоящим. В отличие от меня, она не любила в детстве волшебных сказок. «Но так же на самом деле не бывает, — протестовала она. — Это сказка о людях, которых никогда не существовало, и о том, чего быть не может. Лучше расскажи мне, как Красный мишка ездил на пикник».

Забавно, что в четырнадцать лет она обожала волшебные сказки и без конца перечитывала их.

Сайт прекрасно вписалась в наш домашний обиход. Исполненная достоинства и ловкая во всем другом, готовить она, однако, умела не лучше меня, поэтому всегда выполняла лишь подсобную роль. В нашем тогдашнем положении приходилось помогать друг другу во всем. Хотя свое коронное блюдо было у каждой из нас: у меня — суфле из сыра, соус по-беарн-ски и старый английский силлабаб, у Сайт — тарталетки с джемом и маринованная селедка, ни одна из нас понятия не имела о том, что называется «рациональным питанием». Если мы хотели приготовить овощной пудинг из моркови, брюссельской капусты и картошки, непреодолимым препятствием оказывалось то, что мы не знали, сколько времени нужно варить те или иные овощи. Брюссельская капуста разваривалась и превращалась в кисель, в то время как морковка оставалась слишком твердой. Но мало-помалу мы кое-чему научились.

Мы разделили обязанности. Один день я занималась Розалиндой и везла ее в удобной, но не фешенебельной коляске в парк, — впрочем, к тому времени мы уже чаще пользовались сидячей прогулочной коляской, — между тем как Сайт готовила обед и застилала постели. На другой день я оставалась дома и делала домашнюю работу, а Сайт отправлялась на прогулку с Розалиндой. Для меня прогулка была более утомительным занятием, чем домашние хлопоты. Парк находился далеко, и там нельзя было спокойно сидеть и отдыхать, ни о чем не думая или думая о своем. Приходилось либо разговаривать с Розалиндой и играть с ней, либо следить, чтобы она мирно играла с детьми, чтобы никто не отнимал у нее игрушек или не побил ее. Занимаясь же домашними делами, я могла полностью расслабиться. Роберт Грейвз как-то сказал мне, что нет занятия, более способствующего развитию творческой мысли, чем мытье посуды. Считаю, он совершенно прав. Домашняя работа однообразна, — занимая вас физически, она оставляет полную свободу для умственной деятельности, мысль улетает высоко, и в голову приходят разные замыслы. Разумеется, речь не идет о приготовлении пищи — это занятие серьезное и требует напряжения всех творческих способностей и абсолютной сосредоточенности.