Идеальный вальс - Анна Грейси

Две маленьких девочки тяжело работали, чтобы выжить и сохранить дело, а все забирал себе этот свинья-убийца! Двенадцатилетний ребенок, управляющий гостиницей и вынужденный носить с собой нож, чтобы защитить себя! Себастьян, подавив волну гнева, смог произнести:

– Разве мои сестры не изумительны, мисс Мерридью? Суметь справиться с такой сложной ситуацией, да еще так смело, с таким знанием дела – и в таком возрасте!

Она загадочно улыбнулась.

– Думаю, все Рейны уникальны в своем роде.

Комок в горле помешал ему ответить.

Вновь заговорила Кэсси:

– Мы покинули гостиницу, когда в один из дней Альберт приехал и сказал, что потерял все свои деньги. Он был вынужден продать все, даже гостиницу. – Она пожала плечами. – Так он и сделал. И тогда... – Дори подтолкнула ее, и Кэсси замолчала. Две девочки долго без слов о чем-то переговаривались, затем Кэсси опустила голову, как будто чего-то стыдясь, и пробормотала: – Вы не захотите услышать, где мы после этого оказались. Леди из Тот сказала нам никому об этом не говорить.

«О Боже, нет», – подумал Себастьян. Он не хотел знать. Он старался не вспоминать об этом с тех самых пор, как Мортон Блэк сообщил ему, где нашел девочек. Он не хотел слышать, куда попали его сестры. Он не сможет вынести рассказа этих невинных девочек о том жутком месте. Он резко встал, почти опрокинув стул.

– Ты права, Кэсси. Ты рассказала нам достаточно. Мы будем...

– Я хотела бы это услышать, – спокойно прервала его Хоуп.

– Они устали. Им необходимо...

– Они не закончили свою историю, – мягко, но настойчиво сказала она.

– Нет! Ты не знаешь, о чем спрашиваешь! – воскликнул Себастьян низким отчаянным голосом. Он посмотрел на нее, пытаясь объяснить ей все без слов. Хватит. Девочки сказали достаточно.

Она пристально посмотрела на него.

– Я могу поговорить с тобой наедине?

– Конечно. – Он повел ее в свой кабинет. – Ты не представляешь, о чем хочешь знать. Они знают. Я знаю. Этого достаточно.

– Я догадываюсь, что это нечто ужасное, но они ведь уже фактически рассказали нам?

Он покачал головой и холодно произнес:

– Они не обязаны. Я все знаю. Мой агент, Мортон Блэк подробно сообщил, где он их нашел. Он думал, что по некоторым причинам, учитывая обстоятельства, я не захочу их опекать, после... После.

Она улыбнулась.

– Он плохо тебя знает, любовь моя, не так ли?

Он обнял ее, в надежде заглушить душевную боль.

– Ты можешь предположить, что...

Она отступила и взяла его руки в свои.

– Себастьян, ты должны позволить им рассказать нам. Все. Независимо от того, как это уродливо, или болезненно, или ужасно. Девочки должны высказаться открыто, без недомолвок. Только тогда они смогут оставить это в прошлом.

Он обдумывал ее слова с горестным выражением лица. Покачав головой, он отрывисто сказал:

– Я не могу, я не вынесу... не смогу их выслушать. Не стоит ворошить прошлое, пусть лучше все забудется.

Она взяла его лицо в свои ладони и прижала к груди.

– Нет, любовь моя. Если ты так поступишь, этот нарыв продолжит гноиться и в тебе, и в них, и твоя вина и их позор будут только расти. И пропасть между тобой и твоими сестрами увеличится. Любимый, ты должен их выслушать, ради всех вас.

– Ты не понимаешь, каково это – осознавать, что ты виноват в случившемся! Это была моя ошибка! – простонал он.

Она вздохнула.

– Да, такая же, как и ошибка Кэсси, когда Дори похитили.

Он с ужасом посмотрел на нее.

– Нет! В этом нет вины Кэсси.

Она встряхнула его.

– Ты был в том же самом возрасте, что и Кэсси, когда твои сестры пропали, Себастьян!

Он молчал.

Она нежно провела рукой по его волосам.

– Ты должен простить себя, любовь моя. Все остальные уже простили.

– Возможно, – медленно выговорил он. – Но я не вынесу деталей их рассказа. Они – мои сестры. Совсем еще дети.

Она погладила его лицо и поцеловала в макушку.

– Тогда, мой любимый, просто останься здесь. Я послушаю за тебя. Поскольку девочкам нужно выговориться, и кто-то должен их выслушать. – Она снова его поцеловала. – Побудь здесь, любовь моя. Я приду за тобой, когда все закончится.

Она уже направилась к двери, когда услышала глубокий голос позади себя.

– Нет. Я иду с тобой.

Он встал.

– Ты сильнее, чем я думал. – Он неуверенно улыбнулся. – Помнишь, что ты сказала в сиротском приюте? «Если эти дети смогли пережить насилие, причиненное им другими, то я смогу выслушать об этом!» – Он взял ее за руку, и они вернулись в гостиную, где девочки ждали их с взволнованными лицами.

– Расскажи нам все, Кэсси. Мисс Хоуп убедила меня, что мы должны откровенно обо всем поговорить. И помни – независимо от вашей истории, Кэсси, – ты и Дори – мои сестры, и я люблю вас. Ничто и никогда не изменит этого.

Хоуп подошла к дивану. Опустившись на колени перед девочками, она взяла Кэсси и Дори за руки и сказала с теплотой в голосе:

– Я также люблю вас обеих, как родных сестер, и что бы вы ни поведали, я никому об этом не расскажу, обещаю.

Себастьян уставился на нее. Чем он заслужил эту чудесную женщину? Он подошел и опустился на колени рядом с ней. Она взяла его за руку, и они сели перед девочками в ожидании. Кэсси посмотрела на Дори, колеблясь.

– Альберт не только продал гостиницу, – отчетливо произнесла Дори чистым голосом. – Нас он тоже продал.

Это было похоже на удар под дых. Себастьян знал об этом в течение многих месяцев, но истина, облаченная в слова, ранила сильнее, чем он мог себе представить.

Кэсси продолжила:

– Он привез нас в Лондон и сказал, что найдет нам работу, раз уж мы были такими хорошими работницами.

– Но он продал нас мадам, которая владела борделем. – Сухой тон Дори ужасал его. Немногие двенадцатилетние девочки знали значение слова «бордель». Себастьян приготовился услышать остальное. В конце концов, он долго подозревал это. Он знал, что некоторые воспитанницы в приюте Тотхилл Филдс попали туда из детских борделей. И это знание убивало его.

Он стиснул зубы и ждал. Если они смогли это выдержать, он сможет это выслушать. Он сжал руку Хоуп. Его любовь, его смысл жизни.

Кэсси продолжила:

– Мы попытались убежать, но тетушка Сэди – именно так мадам велела нам ее называть, – позвала двух мужчин, которые схватили нас и крепко держали.

Дори вмешалась:

– Они привели нас в бордель и искупали. Тогда же они нашли нож Кэсси и отняли его. Она вернула его себе позже. Затем они заставили нас надеть ужасные платья и заперли в комнате, располагавшейся очень высоко. На чердаке, прямо под крышей. – Она наклонила голову, вспоминая, и сказала, погрузившись в себя, – крыша изгибалась, как и эта, на нее выходило небольшое окно, через которое виднелись верхушки всех крыш города. – Она скривилась. – Я не часто смотрела. Я слишком боюсь высоты. И все же было здорово видеть небо.