Двор чудес - Мишель Зевако
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Все в порядке, — решила она под конец. — Вчерашняя встреча — случайность; никто ни о чем не подозревает; через два часа Жилет будет в безопасности, и с тех пор король Франциск будет мой… Потерпите немного, Ваше Величество: мы умрем вместе!»
Убежденная, что все тихо и бегству ничто не помешает, Мадлен вернулась в павильон.
Дверь была распахнута настежь.
«Беда!» — подумала Мадлен.
Она опрометью кинулась внутри и увидела бесчувственную Маржантину на полу. Жилет нигде не было.
Страшное ругательство слетело с уст Мадлен. Она поспешно смочила виски Маржантины холодной водой.
— Дочка! — смогла тогда прошептать Маржантина.
— Что случилось? — спросила Мадлен.
— Король! — ответила Маржантина.
— Он ее похитил?
— Да!
И перед этой непредвиденной катастрофой Мадлен сохранила хладнокровие, не покидавшее ее с той поры, когда муж ее повлек на Монфоконскую виселицу.
Она неспешно поднялась и стала прикидывать:
— Теперь половина десятого. Они должны быть в одиннадцать. Но примем в расчет любовное нетерпение Манфреда и отцовскую любовь Флёриаля. Так что через полчаса они явятся.
Размышляя так, она делала примочку из масла и сладкого вина. Примочку она приложила к ране и сделала перевязку с таким искусством, что любой хирург бы позавидовал.
Теперь Маржантина совсем очнулась.
— Заживет, — сказала Мадлен. — Эй, куда вы побежали?
Она встала на дороге матери, кинувшейся к двери.
— Пропустите меня! — кричала Маржантина.
— Ни в коем случае! Вас только без толку убьют.
— Пропустите, не то я сама вас убью!
— Убьете! — воскликнула Мадлен. — Знали бы вы, какую услугу тем мне окажете! Но дело не обо мне. Я вам не дам сделать глупость, которая погубит и вас, и вашу дочь. Вы что, хотите погубить Жилет? Что вы сделаете? Только напоретесь на людей с оружием; они вас схватят и бросят в застенок. А похитителя встревожите, и ваша дочка только скорее пропадет… Хотите ее спасти? Будете меня слушать?
Эти властно произнесенные слова немного образумили Маржантину.
— Слушайте меня, — продолжала Мадлен. — Вы мне доверяете?
— Доверяю! Я поняла, какая ненависть в вашем сердце, а еще поняла, что вы должны спасти мою дочку ради этой ненависти.
— Так оно и есть, — спокойно сказала Мадлен. — Моя ненависть к Франсуа вам порукой в том усердии, с которым я спасаю вашу дочь, и незачем даже говорить, что я очень полюбила ее.
— Простите меня! — воскликнула Маржантина, кидаясь к Мадлен в объятья. — Это я от горя… Говорите…
— Мне нельзя оставаться с вами, — очень тихо сказала Мадлен, — не то вы с Жилет в конце концов примирите меня с жизнью… а уже поздно… Хватит об этом. Как вы знаете, встреча с Манфредом назначена на одиннадцать. Хватит у вас сил дойти со мной до потайной калитки?
— Да хоть до Парижа!
— Мы сейчас вместе выйдем и дойдем до места встречи. Как открыть калитку — мое дело. Вы выйдете на улицу.
— А дочка моя тем временем… нет! Ни за что!
— Вы что, хотите все испортить? Я сюда приведу пятерых мужчин: сильных, храбрых, при оружии. И тут вы — раненая, взбудораженная, несчастная. Как им заботиться о вас? Это большая помеха.
— Верно, верно! — вскрикнула Маржантина, ломая руки.
— Ждите здесь, — сказала Мадлен и быстро вошла к себе в комнату.
Через пару минут она вернулась в мужском костюме. На поясе у нее была шпага, а еще кинжал — страшное оружие в ее руках. Этот был тот кинжал, который подарил ей Франциск I. Этим кинжалом она заколола Феррона, а потом зарезала Дурного Жана.
— Я сказала, что приведу в парк пятерых людей при оружии, — сказала Мадлен. — Со мной будет шесть. А чего не добьются шесть человек, знающие, ради чего идут на смерть! Пойдемте. Как ваша рана?
— И не чувствую!
Мадлен вышла, Маржантина за ней.
Мадлен тут же направилась к потайной дверце. В руке у нее был кинжал.
Когда она подошла к тому кустарнику, из-за которого накануне наблюдала за часовым, пробило десять.
— Стойте тут и не шевелитесь! — шепнула она Маржантине.
И Мадлен пошла прямо к часовому, не только не таясь, но еще и топая как можно громче.
— Стой! — крикнул часовой.
— Офицер! — ответила Мадлен, как и накануне, и пошла дальше.
Часовой подумал, что это и впрямь какой-то молодой офицер идет к нему с приказом, и подпустил. Правда, когда она подошла к нему, он усомнился и опустил алебарду.
— Друг мой, — сказала Мадлен, рукой отстраняя оружие, — что вы скажете, если я сейчас дам вам тысячу ливров?
— Скажу, что вы, очевидно, хотите меня подкупить. Ступайте назад, господин офицер.
— Тысячу ливров за час молчания?
— Назад! — крикнул солдат. — Или я вас арестую, какой вы ни будь офицер!
— Я хотела сделать иначе, — негромко сказала Мадлен, — но если хочешь так — будет так!
Она прыгнула на солдата — тот не успел ни вскрикнуть, ни взмахнуть рукой — и всадила кинжал ему в горло.
Солдат тяжко рухнул.
— Что делать! — прошептала Мадлен, слегка побледнев. — А может, он еще и очнется…
И пошла к дверце.
В этот миг началась перекличка часовых.
«Если здесь не откликнутся — все пропало! — с тревогой подумала Мадлен. — А там… да, идут с обходом! И если часового у дверцы не обнаружат…»
Прошло несколько секунд. Прокричал ближайший часовой слева — шагах в двухстах.
Мадлен, не колеблясь, повернулась в сторону правого соседа, невидимого в темноте, и прокричала:
— Слу-шай!
Секунду спустя сосед повторил этот клич, который побежал все глуше и глуше вокруг парка и затих.
Зато все больше приближался фонарик. Ясно было, что это обход. Через пару минут он будет здесь! Обнаружат труп солдата… Поднимут тревогу…
Мадлен внезапно наклонилась, схватила тело солдата за ноги и потащила к тем кустам, где пряталась Маржантина.
Там она одним движением сорвала с убитого плащ и накинула на себя. Потом надела тяжелый шлем. Потом взяла алебарду, вернулась к дверце и стала неспешно расхаживать, не слишком отходя от нее.
Через пару минут явился дозорный сержант.
— Смотреть внимательно! — крикнул он, не останавливаясь. — От калитки не отходить!
Мадлен что-то пробормотала и вместе с тем облегченно вздохнула.
Вскоре свет фонарика пропал вдалеке. Тогда Мадлен побежала за Маржантиной, вытащила ее за руку и открыла дверцу. Она сразу же заметила карету. В тот же миг увидела и пятерых человек.
— Одна дама здесь! — воскликнула она с веселостью, которая в такой момент казалась почти зловещей. — А другую надо еще добыть.
