Миллион открытых дверей - Джон Барнс

— Ну, Валери. Пожалуйста, ответь мне.

Я различал и другие голоса — плач и стоны.

Почему, интересно, не сработала аварийная система? Где спасательные вертолеты? Почему до сих пор не прилетели?

Да потому, что мы находились на Нансене, а здесь спасательной службы не существовало. Мало того что мы были одни-одинешеньки в горах, так вдобавок в то утро мы остались без связи, а оборудование для выхода на связь с помощью двух контрабандных каналов находилось на борту все того же злополучного, рухнувшего в пропасть вездехода.

Когда я осознал все это, у меня премерзко засосало под ложечкой. Я медленно вдохнул и выдохнул. Трудно было себе представить более паршивую ситуацию. «Старайтесь говорить спокойно, не прекращайте разговаривать, пытайтесь вызвать хоть кого-нибудь на связь», — гласили правила Клуба спасателей, написанные миллион лет назад, и я повторял и повторял:

— Валери? Валери? Кто-нибудь?

— Жиро, говорит Бетси. П-прости, у меня н-неважно п-получается, В-валери оч-чень расстроена. — Последние слова вылетели у нее скороговоркой. — Анна, похоже, мертва. Думаю, у нее с-сломана шея. Она не была пристегнута р-ремнем б-безопасности, вылетела из кресла и у-ударилась о крышу. Только мы с Валери не очень сильно ушиблись, а телевизионщики сидели позади и их аппаратура соскользнула и заблокировала двери и их нельзя открыть, а еще ты слышишь голос Пола и, похоже, он с-с-с-с… — Послышался долгий хрип, похожий на астматический, с судорожным присвистом, но когда Бетси заговорила вновь, она сумела полностью овладеть голосом Валери. — Жиро, у Пола сломан позвоночник. Вероятно, разорваны почки. Почти наверняка есть и другие поражения внутренних органов. Валери, кажется, потеряла сознание. Я сейчас одна в ее теле. Я нашла аптечку первой помощи и включила нейростат. Сейчас вокруг Пола образуется пена. Это позволит удержать его в неподвижном положении. Двигатель работает, в кабине тепло.

— Продолжай говорить со мной, Бетси, — сказал я. — Старайся держаться в теле Валери. Мне может понадобиться твоя помощь.

Вернулась Маргарет. Она встала рядом со мной и слушала мой разговор с Бетси.

— Принеси снаряжение из последней машины, — сказал я. — Мне придется спуститься к ним. Машину можно подвести почти к самому краю, а мне нужно будет к чему-то привязаться.

Снова зазвучал голос Бетси:

— Жиро, мне так жаль… Я включила нейросканер. Анна мертва, это точно. Думаю, у нее не только шея сломана, но и череп пробит. Я не слышу, чтобы кто-то говорил или шевелился в дальнем конце кабины.

— А как Пол? — спросил я.

Deu, deu, нам ведь только надо было доставить его в современно оснащенную больницу — там бы его за неделю поставили на ноги, но если он останется здесь в таком состоянии, он непременно погибнет…

— Давление у него стабильное, но низкое. Может быть, это просто шок. Прибор не регистрирует кровоизлияний. В-валери зашевелилась, п-постараюсь ее успокоить… М-может быть, стоит ввести ей успокоительное…

— Ни в коем случае! — взволнованно проговорил я. — Так ты можешь ненароком стереть свой псипикс. Ты нам очень нужна, Бетси. Валери придется совладать с собой.

Дома мне и в голову не пришло бы действовать с помощью особого снаряжения, но поскольку я был единственным человеком хоть с каким-то альпинистским опытом в составе экспедиции, я не имел права рисковать. До перевернутого вездехода я добрался минут за десять, и к этому времени Валери пришла в себя. Она сидела на потолке кабины, превратившемся в пол, и рыдала. Толку от нее положительно никакого не было. Я видел ее сквозь окошко кабины, но она даже не двинулась с места, когда я стал пробовать открыть дверцу изнутри. Вскоре я убедился, что это невозможно.

Солнечные лучи на дно пропасти не проникали. Я жутко замерз, поскольку не делал никакой физической работы. Я мысленно дал себе клятву в том, что, когда вернусь домой, в первую неделю целыми днями буду спать на пляже, на горячем песке, потом буду как можно чаще принимать горячий душ, а после этого устраивать с помощью кондиционера жару у себя в комнате…

Я уже размышлял о том, какое блюдо закажу для себя и Маргарет в заведении Пертца, успел представить, как мы сидим у камина в гостевом домике моих родителей, и тут наконец мои товарищи ухитрились спустить мне сверху веревку. Я очень жалел о том, что сейчас со мной нет Йохана, Руфо и еще десятка человек из Клуба спасателей.

Но как только появилась веревка, стало намного легче.

Мне спустили дрель, и минут через двадцать я сумел сотворить надежную переправу для спуска и подъема. Ко мне спустилась Маргарет и еще пара человек с нужными инструментами. Вскоре мы извлекли из кабины Валери и переправили наверх. Судя по тому, как она отчаянно зажмурилась, когда мы усадили ее в скользящую по веревке петлю, она наверняка жутко боялась высоты.

Состояние Пола вроде бы оставалось без изменений. В принципе его можно было бы тоже переправить наверх. Фиксирующая пена так затвердела, что для того чтобы сместить его позвонки хотя бы на миллиметр, потребовалась бы мощная пила. Однако не имело смысла рисковать до тех пор, пока наверху не появилось бы больше возможностей для спасения Пола. У него вполне могли иметься поражения внутренних органов, которые мы не могли выявить с помощью наших приборов.

Самое страшное зрелище предстало перед нами, когда мы наконец добрались до двоих телевизионщиков. Оба они были мертвы и придавлены своим многотонным оборудованием, которое никто не удосужился подобающим образом закрепить.

К тому времени, когда начало темнеть, мы назначили двоих человек, чтобы те дежурили около Пола на тот случай, если он очнется. Валери-Бетси дали мягкое успокоительное средство, а тела Анны и телевизионщиков уложили около машины, чтобы за счет холода сохранить. Из Утилитопии по-прежнему не было ответа. Теперь нам даже перестали говорить о том, что канал недоступен. Оборудование, с помощью которого мы надеялись держать связь через секретные каналы, превратилось в немыслимую мешанину. Прескотт Дилидженс и еще пара-тройка человек пытались выудить из этой груды хоть что-нибудь, из чего можно было собрать хотя бы один передатчик.

— Энергии у нас предостаточно, — сказал я Прескотту, когда мы ночью вместе с ним и Маргарет забрались в кабину нашего вездехода. — В Утилитопии полным-полно аудиоканалов. Почему бы нам не наладить радиопередатчик и не попробовать позвать кого-то на помощь на частоте, близкой к какому-нибудь коммерческому каналу? Кто-то, кто будет заниматься настройкой приемника, наверняка сможет засечь наши сигналы.

— Рельеф Нансена таков, — ответил Прескотт, — что радиосигналы здесь не проходят за линию горизонта.