Вторая мировая война - Энтони Бивор

10 декабря 5400 японских морских пехотинцев высадились на Гуаме – одном из четырех Марианских островов, примерно в 2500 км к востоку от Манилы. Малочисленный и слабо вооруженный гарнизон морской пехоты США никак не мог оказать им какое-либо сопротивление.

В британских колониях Гонконг и Малайя японского вторжения ожидали с конца ноября. Оловянные рудники и обширные плантации каучука делали Малайю лакомой добычей. Губернатор сэр Шентон Томас называл ее «долларовым арсеналом Британской империи». Поэтому Малайя была для японцев не менее важна, чем нефтепромыслы Голландской Ост-Индии. В Сингапуре 1 декабря 1941 г. было объявлено чрезвычайное положение. Однако англичане все еще были из рук вон плохо подготовлены к войне. Колониальные власти опасались, что слишком активные военные приготовления могут вызвать волнения среди местного населения.

Вследствие своего поразительного самодовольства, колониальное общество закостенело в опасных иллюзиях, в значительной степени основанных на высокомерии. Фатальная недооценка противника состояла, в частности, в том, что японские солдаты считались поголовно близорукими и трусливыми. На самом деле они были несравнимо тверже западных солдат: им с детства внушали, что нет большего блага, чем умереть за императора. Их командиров, проникнутых чувством расового превосходства и убежденных в праве Японии властвовать над Восточной Азией, ничуть не смущало то противоречивое обстоятельство, что войну они затеяли якобы ради освобождения региона от тирании Запада.

Королевские ВМС располагали огромной современной военно-морской базой на северо-восточной оконечности острова Сингапур. Мощные береговые батареи, контролирующие все подходы к острову, способны были эффективно отразить любую попытку высадить десант. Но этот великолепный комплекс, поглотивший значительную долю бюджета адмиралтейства, почти пустовал. Согласно первоначальному плану, предполагалось, что в случае войны Англия сможет отсюда отправлять флот на боевые операции. Однако вследствие необходимости вести активные боевые действия в Атлантике и Средиземном море и обеспечивать конвои арктическим караванам в Мурманск с поставками для русских, у англичан не осталось боевых кораблей на Дальнем Востоке. Обязательства, взятые Черчиллем в отношении помощи СССР, означали, что для Дальнего Востока ему стало не хватать современных самолетов, танков и многих видов снаряжения. Из истребителей имелись только «брюстеры Ф2 A буффало», прозванные за бочкообразную форму фюзеляжа и медлительность «летающими пивными бочками» и неспособные эффективно противостоять японским «зеро».

Командующий британскими войсками в Малайе генерал-лейтенант Артур Персиваль был очень высоким худым человеком с офицерскими усиками, неспособными скрыть его кроличьих зубов и вялого подбородка. Во время волнений в Ирландии он своим обращением с пленными бойцами ИРА приобрел – возможно, несправедливо – репутацию человека безжалостного. Но он отличался малодушной неуступчивостью в отношениях с подчиненными командирами. Генерал-лейтенант сэр Льюис Хит, командир III Индийского корпуса, не испытывал к Персивалю ни капли уважения и возмущался тем, что оказался ниже его на карьерной лестнице. Отношения между командирами армии и Королевских ВВС, а также между ними и неуравновешенным командиром австралийцев генерал-майором Генри Гордоном Беннеттом, были далеко не дружественными. Теоретически в распоряжении Персиваля находилось почти 90 тыс. человек личного состава. Однако боевые части составляли менее 60 тыс. И едва ли кто-нибудь из них мог похвастать знанием джунглей, а состоящие из индийцев батальоны и местные добровольцы вообще не были обучены. О плачевном состоянии британской обороны было хорошо известно в Токио. Японцы, жившие в Малайе, – а их тогда насчитывалось 3 тыс. – регулярно передавали подробную разведывательную информацию через японского генерального консула в Сингапуре.

2 декабря эскадра Королевских ВМС под командованием адмирала сэра Томаса Филлипса достигла Сингапура. Она состояла из современного линкора Prince of Wales, старого крейсера Repulse и четырех эсминцев. Эскадре очень не хватало прикрытия с воздуха, поскольку авианосец Indomitable, несущий на своем борту сорок пять истребителей «харрикейн», задержался в связи с ремонтом. Но это, похоже, не обеспокоило англичан в Сингапуре. Они не верили, что японцы осмелятся вторгнуться в Малайю, когда там стоят такие грозные корабли. Генерал Персиваль отказался от строительства оборонительных рубежей, заявив, что это снижает боевой дух солдат.

6 декабря, в субботу, бомбардировщик Королевских австралийских ВВС, базировавшихся в Кота-Бару, на крайнем северо-востоке Малайи, заметил японский транспорт в сопровождении боевых кораблей. Они отплыли от острова Хайнань у южного побережья Китая и должны были соединиться с двумя конвоями из Индокитая. Эти силы, которым предстояло затем снова разделиться, направлялись к южным портам Таиланда – Патани и Сингора – на перешейке Кра и к базе ВВС Кота-Бару. С перешейка Кра 25-я армия генерала Томоюки Ямаситы должна была начать наступление на северо-запад – на Южную Бирму и на юг – на Малайю.

Англичане разработали операцию «Матадор», которая предусматривала переброску войск в южную часть Таиланда, чтобы задержать японцев там. Но правительство Таиланда, склоняясь перед неизбежным и надеясь вернуть себе территории на северо-западе Камбоджи, заранее приняло японский протекторат. Главный маршал авиации сэр Роберт Брук-Попэм, пожилой командующий войсками на Дальнем Востоке, не решался в этих условиях провести операцию «Матадор». Брук-Попэм был известен как «Пых-Пых» из-за своей склонности засыпать во время совещаний. Генерал Хит был в ярости от этой нерешительности начальства, потому что его индийские войска ждали приказа о переброске в Таиланд, вместо того чтобы двигаться к Джитре на крайнем северо-западе и готовить там оборонительные позиции. Под непрекращающимися муссонными дождями они все больше утрачивали боевой дух.

Наконец под утро 8 декабря в Сингапур пришла весть о высадке японцев, намеревающихся атаковать Кота-Бару. В 04.30, когда старшие командиры и губернатор заседали на совещании, японские бомбардировщики совершили первый налет на Сингапур. Весь город был еще залит ярким светом реклам. Адмирал Филлипс, хоть и знал об отсутствии истребителей прикрытия, решил все же вести свою эскадру к восточному побережью Малайи, чтобы там атаковать флот японских захватчиков.

В Кота-Бару взрывы до сих пор случались только от того, что бродячая собака или упавший кокос приводили в действие мину на побережье. Недалеко от побережья один батальон 8-й бригады занял позиции вокруг аэродрома. На самом же побережье находились всего лишь два батальона, растянувшиеся на несколько километров. Японцы начали атаку около полуночи 7 декабря, примерно за час до атаки на Перл-Харбор, хотя оба нападения должны были произойти одновременно. Море, как обычно в период муссонов, штормило, но это не помешало японцам высадиться на берег. Многие из нападавших были тут же уничтожены индийскими пехотинцами, но те были разбросаны вдоль всего побережья повзводно, а видимость из-за проливного дождя была очень плохой.

Австралийские пилоты подняли в воздух по тревоге десять исправных бомбардировщиков «гудзон» и атаковали в море транспортные суда, уничтожив одно, нанеся повреждения другому и потопив несколько десантных катеров. Но когда рассвело, японские «зеро», дислоцированные во Французском Индокитае, стали совершать повторные налеты на аэродром Кота-Бару и на другие аэродромы, расположенные вдоль побережья. К концу дня английские и австралийские воздушные силы в Малайе сократились вследствие потерь до пятидесяти машин. Вскоре стало ясно, что, отдав приоритет при развертывании своих войск защите аэродромов, Персиваль допустил серьезную ошибку. А нерешительность Брук-Попэма относительно начала операции «Матадор» означала, что японские ВВС вскоре начнут использовать базы в южной части Таиланда. К большому недовольству Персиваля, на следующий день генерал Хит начал отступление с северо-востока Индии.

Президент Рузвельт после своего знаменитого заявления, что 7 декабря – это «день позора», направил Черчиллю в Лондон телеграмму, в которой сообщал, что объявление войны одобрено Сенатом и Палатой представителей. «Сегодня мы все в одной лодке, вместе с Вами и народом Британской империи; и это такой корабль, который не должен и не может пойти ко дну». Метафора оказалась употребленной к несчастью. Корабли Королевских ВМС, Prince of Wales и Repulse, как раз выходили в сопровождении эсминцев из гавани военно-морской базы. Когда адмирал Филлипс покидал базу, его предупредили, что он не может рассчитывать на прикрытие истребителями, и что японские бомбардировщики в настоящее время базируются на юге Таиланда. Филлипс счел, что, согласно лучшим традициям Королевских ВМС, он не имеет права на малодушие. Японские гидросамолеты не могли обнаружить оперативно-тактическое соединение Z адмирала Филлипса до позднего вечера 9 декабря. Не встретив ни транспортов, ни боевых кораблей противника, Филлипс решил в ту ночь вернуться в Сингапур. Но под утро 10 декабря его флагманский корабль получил сообщение о высадке еще одного десанта в Куантане, который лежал на пути следования эскадры.